оценки настоящего момента является составной частью процесса осознанности. Здесь возникает вопрос о “простом принятии” [22]. Мы можем попытаться “принять” то, что происходит внутри нас. И это может быть другим направлением для нашего подсознательного предпочтения и системы оценки. Мы можем сказать себе: “Окей, попробуем пойти по другой дороге. Попробуем принять сложные чувства, которые возникают у нас. Разрешим им быть здесь и будем отмечать, в какой части тела мы их чувствуем”. Однако, мы даже не представляем, какими сложными и запутанными могут быть эти чувства. Вся эта смесь гнева, тревоги, печали и сомнения в одном флаконе (см. главу 3). И мы тайно в глубине души надеемся, что, если мы “принимаем” эти сложные чувства стыда, потери и тоски, они покинут нас. И внутри нас опять воцарится мир. Нас станут любить, и тогда мы сможем практиковать настоящую осознанность. Однако, без участия сострадания, принятие становится “жестким”. Одним из самых больших препятствий к принятию становится стыд. Мы хотим изменений, хотим найти способ выражения чувств, который будет приемлемым, приятным и устойчивым. Но нас не покидает ощущение, что с нами не все в порядки, и нас не принимают. Это происходит потому, что наша система успокаивания и аффилиации поражена. Мы испытываем глубокую тоску по тому, чтобы быть любимыми и чувствовать связь с другими людьми.Осознанность и одиночество

Осознанная медитация не найдет отклик у личности, которая перегружена, испугана или испытывает стыд. Без сострадательной способности личность чувствует себя изолированной и всеми брошенной. Если осознанность используется, чтобы “действовать в одиночку”, то это как раз тот самый случай. Чоуден заметил, что такой подход практикуют те, кто надолго уходит в ретрит. Вам нужно четко понимать, что вы можете сесть на свой коврик для медитаций и “проработать” все эти моменты внутри себя. Это похоже на то, как если бы вы были героем, сражающимся с болевыми проявлениями внутри себя, но один, без никого. Но то, что происходит, представляет собой нечто другое. Когда вы сидите там один и прорабатываете вашу “хворь”, вы можете и не затронуть саму проблему. Большинство людей обнаруживают, что их система успокоения и аффилиации глубоко поражена. Они узнают, что сама их эмоциональная сущность остро нуждается в отношениях, связях и любви (см. раздел “Возникновение и взаимосвязанность” в главе 1). Кто-то, просто строго следуя процедуре медитации, может осуществить какие-то “прорывы”. Он начинает понимать природу реальности и сознания. У других это не получается. К сожалению, для некоторых людей это становится настолько болезненно, что они буквально разваливаются и уходят. Возможно, они обращаются к психотерапевту после такого.

Нужно нечто другое. Открыться для контактов, излечить чувство стыда и разделения и научиться принимать обращения других людей, может осознанное сострадание. И сила сострадания в этом действительно поможет. Насколько сострадание обращается к внешнему миру с предложением помощи, настолько же оно обращается и к нашему внутреннему миру. Речь не идет о том, чтобы быть одному. Медитациями занимаются в монастырях и общинах единомышленников вот уже тысячи лет. И только очень опытные практики могут заниматься ей долгое время в одиночестве в пещерах и других удаленных местах. Этому же нас учит и западная наука. Мы можем измениться и вырасти через общение так же, как и работая над своими мыслями в одиночку [24].

Вспомните, что в буддизме есть три вида прибежища (другими словами, поддержки). Будда — это наш внутренний потенциал просветления, который символизирует исторический Будда. Дхарма — учения и практики. И Сангха — община духовных практиков. На западе наибольшее внимание нужно уделить Сангхе. Здесь люди реально страдают. Поэтому нам необходимо подумать о том, как создавать сострадательные общины, проникнутые духом истинного участия и поддержки

Осознанность как способ контроля разума

На Западе отмечается огромный интерес к осознанной медитации. Однако, многие не понимают самой основы медитации и погружаются в проблемы [25]. Осознанная медитация означает получше узнать и постараться разобраться в своем разуме. Она практикуется через открытое внимание и наблюдение. Этот момент очень важен. Один из тибетских наставников Чоудена рассказывал, как многие люди сидят и думают: “Я медитирую”. Но эта мысль тут же останавливает медитацию и становится косвенной формой контроля. Сама практика имеет очень субъективную и личную природу. И порой очень сложно определить, когда человек свернул с ее пути. Когда, например, плотник работает со своим учеником, он находится рядом и внимательно за ним наблюдает. Но это не так легко в случае медитации. Это очень личная внутренняя работа.

Осознанность и избегание

Избегание тесно связано с контролем. Неудовлетворенность и проблемы с психическим здоровьем могут быть вызваны так называемым эмоциональным избеганием. Люди избегают или подавляют свои чувства, фантазии или воспоминания. Когда эти эмоциональные проявления осознаются, они вызывают телесные ощущения, которые могут вызвать перегрузку организма [26]. По тем или иным причинам опыт нашего нахождения здесь и сейчас может быть настолько болезненным и эмоциональным, что мы не захотим быть здесь. Мы чувствуем, что может случиться коллапс, извержение, эмоциональный взрыв, если мы будем находиться здесь слишком долго. Когда мы начинаем медитативную практику, мы делаем шаг назад и отступаем от сюжетов, которые постоянно прокручиваются в наших мыслях. Мы наблюдаем, как они проплывают мимо. И когда мы понимаем, что мысли больше нас не уносят, мы испытываем радость и облегчение.

Но это только на период так называемого медового месяца. В своей практике осознанности Чоуден имел следующий опыт. Когда мы опускаемся на более глубокие уровни эмоционального сопротивления, осознанность может перейти в процесс управления мыслями. Находясь в этом процессе, мы неосознанно продвигаем определенные способы проявления мыслей и чувств, а остальные отбрасываем. Это — как иметь красивый и аккуратный письменный стол, на котором все предметы будут на своих местах. Вы постоянно их перекладываете и думаете, что вы все контролируете. Короче говоря, такой процесс может разрушить медитацию. Какие-то моменты позволены, а какие-то — нет. Кто-то вам скажет: “Я занимаюсь медитацией уже восемь недель, но я все еще ощущаю тревогу или раздражаюсь”. Вы можете ему ответить, что тот изначально понимает осознанность как избавление от болезненных эмоций, а не как полноценную жизнь вместе с ними. Необходимо научиться относиться к ним с состраданием, это значит терпимо и принимать их. Точно таким же образом работает поведенческая терапия. Например, чтобы агорафоб почувствовал тревогу полнее, вы можете выйти вместе с ним на улицу. Вы научите его принимать тревогу, работать с ней и, таким образом,