Шрифт:
Закладка:
38
Львиная шкура заняла место у трона главной жрицы храма богини Иштар. Его выносят на площадку перед входом во время праздников. Типа у Иштар целый лев в ногах, а у Шатиштар — сокращенный вариант. И раньше никто не сомневался, что я любимец богини, но теперь этому есть и материальное подтверждение, добытое один на один с хищником. Таким трофеем мало кто может похвастаться. Как и большим урожаем пшеницы, который вырос на моих новых полях. Если бы цена на это зерно не регулировались приказом шакканакку Римсином, то была бы раза в два ниже, чем на ячмень, а не на четверть выше.
Излишки надо было срочно реализовать, пока слух о них не добрался до Ларсы. Началось половодье, не шибко бурное, к плохому урожаю. Чтобы не куковать, как жертвы деда Мазая, я отправился в рейс, повез полный трюм пшеницы в Дильмун. Там всегда проблемы с продуктами питания, потому что население острова работать не желает, а жрет больше саранчи. Ветер опять был противный, но позволял идти длинным галсом на юго-восток и коротким на запад. Худо-бедно доковыляли до нужного места за неделю. Купцов из Мелуххи там еще не было. Приплыли из будущего Египта, который сейчас носит название Та-Кемет. Это была простенькая галера с одной мачтой с прямым парусом. Изготовлена из ливанского кедра. Корпус скреплен канатами. Видимо, древесину привезли в город на Ниле, где построили галеру, а потом перегнали в Красное море по каналу, который уже есть. Привезли немного пурпура и много глиняной посуды, красновато-коричневой из нильской глины и желтовато-белой из пустынной. Расписаны все одинаково красиво и разнообразно. На многих разноцветный узор или сценка нанесены на белый фон. Еще египтяне предлагали слоновую кость, шкуры: полосатые зебр, пятнистые жирафов и толстые носорогов, из которых делают щиты.
Я общнулся с купцами. Предполагал, что забыл древнеегипетский язык, но во время разговора слова начали всплывать сами по себе, иногда, правда, после паузы. Сказал, что бывал у них много лет назад, спросил, как сейчас обстоят дела. Оказалось, что не очень. У них правит фараон-женщина по имени Себекнеферу, сестра предыдущего, который умер бездетным. У нее тоже нет детей. Значит, будет борьба за престол, а в гражданской войне победителей нет. Мои собеседники уверены, что боги наказали их правителей, а заодно и народ. Я к тому времени обменял привезенное зерно на жемчужины, на одну из которых, самую маленькую, купил у египтян красивую вазу с зелено-красно-белым растительным узором и ручками в виде двух слонов, шагающих по противоположным краям широкого горлышка.
После чего встал на якорь на рейде, дожидаясь купцов из Мелуххи. Там нас не будут беспокоить лишний раз, и ночью не попытаются обворовать. Египтяне предупредили меня, что дильмунцы в последние годы сильно, как будут говорить в двадцать первом веке, криминализировались. Воруют во всех странах, но здесь перестали разыскивать преступников. Есть подозрение, что власти работают в связке с бандитами. Было жарко, поэтому днем я часто купался, не удаляясь далеко от судна. Здесь много акул, включая тигровую. Они, конечно, не прикормлены туристами, как это будет через сколько-то там тысяч лет, но можно случайно поцарапаться и привлечь их запахом крови. Как-то не было желания остаться без руки и/или ноги. Уже от одной мысли, что со мной так поступят, пропадало желание нырять в море. По вечерам рыбачил, и Гимил запекал улов на берегу, наломав тростника, а потом привозил на судно, где съедали вместе, расположившись на крышках под навесом, натянутым между мачтой и двумя шестами, закрепленными на корме.
Мелуххцы прибыли на девятый день на шести судах. Заметил их издалека. Шли вполветра под большими прямыми парусами, сшитыми из вертикальных кусков материи разного цвета. Какой-либо системы в чередовании цветов я не обнаружил. Видимо, мелуххцы, как и их потомки-индусы, с логикой не дружат и закономерности не уважают.
Того купца, с которым в прошлый раз установил контакт, среди них не было. С остальными поторговался недолго и скупил все тисовые и тиковые брусья и доски. Привезли их мало. Видимо, у дильмунцев особым спросом не пользовались, а на меня не рассчитывали.
— Будут еще торговые караваны сюда из вашей страны? — поинтересовался я.
— Нет, — уверенно ответил один из купцов, больше похожий на балаганного зазывалу. — У нас идет война. Купцы боятся уплывать надолго.
Да, если война, то можешь по возвращению не застать своих родных. А будешь дома, погибнешь вместе с семьей. Не так обидно и горько.
39
В Гуабе нас ждала неприятная новость. Оказалось, что война не только в Мелуххе, но и в царстве Ларса. Напал на нас сосед Хаммурапи. Вроде бы в прошлом году были союзниками. Вместе победили и разошлись друзьями. Что случилось за холодное время года, что не поделили правители двух царств, никто из гуабцев не знал. Как только половодье пошло на убыль, а на реке Евфрат это случается раньше, чем на Тигре, армия Вавилона зашла на территорию Ларсы, причем не осадила какой-нибудь приграничный город, как в предыдущие разы, а сразу пошла к столице. Явно поводом для войны стала какая-то личная обида. Злые языки утверждают, что у Римсины он и вовсе ядовитый. Наверное, написал что-то слишком оскорбительное своему брату, как принято обращаться друг к другу между независимыми правителями.
Мой тесть дождался, когда вода спадет на реке Тигр, и отправился к Ларсе вместе со всеми воинами гарнизона, включая добровольцев. Мне оставил приказ догонять их, чтобы не лишиться должности и илька. Как будто мне нужны и то, и другое. Жил без них и не тужил. Нет у меня в этой эпохе стремления сделать военную или административную карьеру. Сперва я осмотрел поля и сады, нанял рабочих для подготовки их к посевной, а если не успею вернуться к ней, то должны будут посадить разные культуры, указав, где и какие.
Дули ветры южных направлений, и я решил отправиться в Ларсу на шлюпе. Проблемой было добраться до устья Евфрата. Пришлось идти галсами — сперва удалиться в море, опустившись до широты реки, а потом вернуться к
