правит, но боятся оказаться на стороне проигравшего. Поэтому ждали, не соберет ли Римсина армию в Элама и не выиграет ли сражение? Перейди мы к тому времени на твою сторону, стали бы предателями, с которыми, как сам знаешь, победители обращаются хуже, чем с врагами, — объяснил я.

— Честный ответ, — сделал вывод Хаммурапи. — Хорошо, я приму вас под свою руку, но поменяю шакканакку. Отныне исполнять эту должность будешь ты.

— А нельзя ли оставить старого? — попросил я. — Это мой тесть. Буду помогать ему советами.

— Нет, — отклонил он и объяснил: — Тебе я доверяю больше. Ты не сильно связан с городской верхушкой, поэтому будешь больше полагаться на меня, чем на них.

Вообще-то я полагаюсь только на себя, но ему, человеку этой эпохи, слишком трудно будет понять, как можно жить вне общины.

42

Само собой, мой тесть не обрадовался, лишившись поста и полагавшегося к нему илька в виде поля в три бура, который стал моим. При этом мне пришлось вернуть полагавшийся мне, как командиру сотни баирумов. Я назначил нового и отдал участок ему. Зато теперь Нидиттума не боится возвращения Римсины. Отвечать за предательство буду я. В порядке утешения назначил его своим заместителем и поручил заниматься всеми административными делами. Он лучше знает, как строить аборигенов. Со мной они постоянно пытаются ловчить. К Нидиттуме, как и раньше, обращались по всем вопросам и подносили подарки за решение их. Я занимался только важными, касавшимися жизни всего округа, доверенного мне.

Таких вопросов было мало. Главным оказалась отмена свободной торговли. Мне приходилось следить за тем, чтобы купцы покупали только для казны и продавали только ее товары, выплачивая обязательные налоги, которые теперь не утаишь. Пришлось наказать несколько хитрозадых, после чего начали соблюдать новые законы, введенные Хаммурапи. Черная стела с перечнем их появилась и на главной городской площади напротив храма богини Иштар. Каждый грамотный мог подойти и убедиться, что это не я самодурствую, а их новый правитель, он же бог. Столичные шакканакку скромностью не страдают.

Зато не стало пошлин при торговле в городах, которые раньше не входили в царство Ларса. Все теперь стали вавилонянами, вези и торгуй, где хочешь. Наши купцы, особенно Лунанна, воспользовались этим, посетив самые северные города на реке Евфрат, куда их раньше не пускали. К моему удивлению, в Гуабу перебрались несколько купцов из Ларсы, в том числе мой деловой партнер Апилсина. С ним-то понятно, рассчитывал воспользоваться знакомством со мной, что и случилось, но других подвигло то, что их город перестал быть столицей, начал стремительно увядать. Все самые шустрые рванули в Вавилон, менее одаренные — в другие города, включая Гуабу, которая, благодаря высоким урожаям, стало очень привлекательным местом. Кстати, Апилсина перебрался к нам вместе со своими ткачами и красильщиками. К сожалению, ультрамарина для него у меня было мало. Путь к эламитам мне теперь закрыт. Договорились, что купец будет доставать сырье сам, а мои рабы будут перерабатывать. Так сказать, будут работать на давальческой основе.

Мы провели централизованное гипсование полей, которые раньше не проходили эту процедуру. Сырье теперь добывали и перерабатывали вдали от Гуабы, потому что все ближние месторождения выбрали. Для этого я снаряжал отряды воинов для охраны рабочих и повозок и арб, перевозивших сыромолотый гипс на поля и в сады. Кое-кто из тех, кто не сумел договориться с Хаммурапи или не вписался в его кодекс, сбились в банды и принялись грабить всех подряд. Пару таких группировок мои люди зачистили. Пленных не брали. Рабы из разбойников плохие. Сейчас рабство патриархальное, как бы младшие, бесправные члены семьи. Разбойников придется держать в кандалах, и все равно нет гарантии, что не сбегут, перебив и ограбив хозяев.

Осенью засеяли поля озимыми. Погода стояла хорошая. Дважды прошли дожди средней интенсивности, которые здесь считаются ливнями. Поля сразу зазеленели. Зима тоже выдалась не слишком холодная. Урожай созрел очень хороший, а старожилы утверждали, что небывалый в этих краях. Зерна собрали столько, что пришлось вырыть и зацементировать дополнительные ямы. В Вавилон отправили в речных баржах в полтора раза больше, чем в предыдущие годы в Ларсу. Как сказали наши купцы, излишки им разрешили продать в городах выше по течению Евфрата — Аккаде, Сиппаре и Рапикуме, где ситуация была прямо противоположной. Оставшиеся излишки ссыпали в ямы на черный день. Мало ли, вдруг и к нам саранча наведается или случится какая-нибудь другая напасть⁈

Половодье на реке Тигр началось на неделю позже. Как нам рассказали заезжие купцы, в районе Кавказских гор зима выдалась очень холодной и снежной, а весна запоздала, но быстро наверстала упущенное. В итоге с гор, размывая грунт, потекли мощные ручьи, впадавшие в речушки, которые в свою очередь переполнили Тигр. Буквально за два дня залитыми оказались все окрестности Гуабы. Такое впечатление, что оказался в открытом море, где изредка попадаются островки и из воды торчат стволы деревьев. Вода принесла много ила, хотя и разрушила несколько дамб.

Это дело обычное. Как только половодье пошло на убыль, сразу занялись ремонтом. Я выделил людей сверх нормы, хотя мог бы забить, как делал мой тесть, когда занимал пост шакканакку. Горожане сочли, что все благоприятные события — это не случайное совпадение, а результат моего налаженного контакта с богиней Иштар. Необразованные, забитые люди. Среди них так легко быть богом или, как минимум, любимцем богов.

43

Сразу после посевной к нам приплыли купцы из Элама. Лунанна раньше видел их в Ларсе. По совершенно странному стечению обстоятельств торговать они согласились только через Апилсину и его компаньонов, перебравшихся в прошлом году в Гуабу. Я сделал вид, что не просек фишку. Правитель не должен замечать то, что нарушает инструкции, принося благо его подданным и ему самому. К тому же, вместе с другими товарами они привезли каолин и дубовые и сосновые бревна и доски. И то, и другое сразу отправилось на мои склады. Остальное было отдано купцам на перепродажу. Через несколько дней передал Апилсину партию изготовленного ультрамарина, с помощью которого были покрашены ткани и проданы эламитским купцам, которые все это время не торопились домой, типа ждали с моря погоды. Остальные ткани ярко-синего цвета вместе с зерном поплыли на речных баржах в Вавилон и другие северные порты на реке Тигр. В итоге все, включая Хаммурапи, получившего налоги, неплохо приподнялись.

Перед самым сбором урожая шакканакку Вавилона вызвал меня к себе, прислав гонца с глиняной табличкой в «конверте»: текст