– Ах, футбол по пятницам. Приятные воспоминания. – В грубоватом голосе дяди слышится ностальгия. – Надеюсь, вы не слишком сильно надрали задницы нашим парням?

Они оба смеются, а меня тошнит.

– Ровно настолько, чтобы вырвать победу, сэр, – отвечает Уэст, весь из себя такой любезный. – Едва не проиграли, но переломили ситуацию в последней четверти.

– Рад за вас. И без обид, но, каким бы милым парнем ты ни казался, я все еще надеюсь, что мы сможем устроить вам, ребятки, ад в этом сезоне.

Еще один фальшивый смех Уэста вызывает у меня желание выскочить из закусочной на встречку.

– Пусть победит лучшая команда, – отвечает он с ухмылкой.

– Абсолютно согласен, – кивает Дасти, оглядывая Уэста, а после и остальную команду. – Я вижу, ты привел с собой много друзей.

Продолжая изображать хорошего парня, Уэст усмехается.

– Всего парочку. Надеюсь, ничего, что мы зашли. Блу только что объяснила, что у вас сегодня не хватает персонала. Мы не хотели бы причинять неудобства.

Дасти бросает на Уэста недоуменный взгляд и отмахивается.

– Нет уж, моя племяшка хорошо о вас позаботится. Не так ли, Блу-Джей? – он игриво подталкивает меня вперед, и я теряю равновесие. Очень неуклюже споткнувшись, я чуть не врезаюсь лицом прямо в грудь Уэста.

Когда он хватает меня за талию, от его ладоней исходит обжигающий жар. Я чувствую волну тепла прямо сквозь ткань униформы. Его руки скользят ниже, к моим бедрам, но я вырываюсь и восстанавливаю необходимое расстояние между нами.

Наши взгляды встречаются, и я обеими руками приглаживаю чудовищную светло-голубую форму, которую, по настоянию дяди Дасти, носят все официантки.

– Накормим вас в кратчайшие сроки. Идет? – обещает он.

– Да, сэр, – отвечает Уэст, и его голос звучит немного менее сосредоточенно, чем раньше.

Дасти покидает нас и… Тьфу! Вот же предатель! Он только что едва не ел с ладони моего заклятого врага.

Между мной и Уэстом вновь повисает напряженное молчание.

– Просто… иди сядь, – шиплю я, понимая, что это все равно произойдет, нравится мне или нет.

Я хочу протиснуться мимо него, но останавливаюсь, когда его пальцы обхватывают мою руку. Когда Уэст поднимает взгляд, глубокая складка в центре его лба дает понять, что ему не понравился мой резкий тон. Это, кажется, еще больше разожгло его ярость.

– Не провоцируй меня, Саутсайд, – рычит он. – Сорвавшимся с поводка ты меня еще не видела, – невероятно глубокий тембр его голоса пробирает меня до костей.

Но я завладеваю его вниманием и пользуюсь этим в полной мере: один шаг – и я приближаюсь на абсолютно интимное расстояние.

– Осторожно, Царь Мидас. В чужих руках поводок может быстро превратиться в петлю.

Я чувствую, что его взгляд еще прикован ко мне. Но я оставляю его позади и уже достаю блокнот из кармана.

– Могу я для начала предложить всем выпить? – спрашиваю я, подходя к первому столику.

Краем глаза замечаю Уэста, который усаживается с Дэйном и Стерлингом. Я полностью игнорирую его и записываю заказ, а после перехожу к следующему столику. Однако, когда мы оказываемся лицом и к лицу, не замечать его становится сложнее. Я хмурюсь, даже не пытаясь это скрыть.

– Напитки? – категорично спрашиваю я.

Братья просто заказывают газировку, но не Уэст. Хренов Царь решает пойти трудным путем.

– Я возьму «Поплавок». Половина рутбира, половина имбирного эля.

Я закатываю глаза, но держу свои мысли при себе. Вместо этого направляюсь к островку с напитками и приступаю к работе. Разношу заказы по столикам, а когда добираюсь до заказа Уэста, готовлю кое-что особенное. Специально для него.

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что свидетелей нет, я облизываю палец, а затем использую его, чтобы перемешать «Поплавок». Он никогда не узнает, но мне становится намного легче.

Как бы мне ни хотелось улыбнуться, ставя перед ним бокал, я воздерживаюсь, зная, что он почувствует неладное, если я спалюсь. Дэйн и Стерлинг искренне благодарят меня, когда я протягиваю им напитки. Вежливая реакция тут же вызывает упрек – Уэст пронзает их взглядом.

Он пристально смотрит на высокий стакан, который я поставила перед ним, а затем – на меня.

– Ты что-то сделала с ним, правда? – его голос низкий и ровный, но подозрительный.

Я прижимаю поднос к бедру и изображаю невинность.

– О чем ты? Я сделала все так, как ты сказал.

Он буравит меня жестким, неумолимым взглядом, но я не сдаюсь. Даже когда он встает и подходит так близко, что его твердая грудь и торс прижимаются к моей руке.

– Сделай… еще один, – тихо требует он. – И на этот раз я буду наблюдать.

По какой-то причине я оскорблена. Пусть и на сто процентов виновна.

– Ты что, параноик? – спрашиваю я с усмешкой.

– Не шути со мной, Блу, – его быстрый ответ слегка шокирует.

– Просто Блу? – удивляюсь я. – И даже не Саутсайд?

Я никогда раньше не проникала так глубоко под его кожу, и, должна сказать, мне это понравилось.

– Смотри, – говорю я, приблизившись к нему. – Если тебе так сильно хочется другого напитка, тащи свою высокомерную задницу за стойку и приготовь его сам.

– Че-е-е-ерт! – ухмыляясь, выпаливает Стерлинг, а Дэйн давится смехом, и его газировка выходит носом.

Мне, наверное, повезло, что этих слов не услышал никто, кроме его братьев. Я не думаю, что Уэст из тех, кто терпит, когда его ставят в неловкое положение.

Его зеленые глаза наполняет поистине адский огонь, и меня пробирает. Жуть. Я чувствую себя смелой и неприкасаемой, что, с исторической точки зрения, может быть довольно смертоносным сочетанием.

– Тащи свою задницу в туалет, – рычит он.

Я выпрямляюсь, выдерживая его взгляд.

– Нет.

– Что я тебе только что сказал о провокациях?

Мы пялимся друг на друга, и я, окончательно обнаглев, скрещиваю руки на груди.

– А если я этого не сделаю?

Его ноздри раздуваются от гнева.

– Ослушаешься, и вполне возможно, что это место случайно сгорит. Никто и глазом не моргнет. Такого рода вещи постоянно происходят.

В его пронизывающем взгляде – тьма.

– А жаль, – поддразнивает он. – Твой дядюшка такой хороший парень.

Угроза повисает в воздухе, а после Уэст устремляется в дальний конец закусочной. Я мгновение колеблюсь, переводя взгляд с одного его брата на другого.

Дэйн морщится:

– Лучше бы тебе пойти за ним. Уэст, как известно, никогда не блефует.

В голове вспыхивает картинка: закусочная моего дяди сгорает в ревущем пламени. Не говоря уже о маленькой однокомнатной квартирке наверху, в которой он живет. Подобная катастрофа уничтожит, если вообще не убьет его. Именно по этой причине я хотела держать Уэста на расстоянии вытянутой руки. Чем меньше он знает, тем меньше причинит боли и мне, и людям, которых я люблю.

Я чувствую взгляды Дэйна и Стерлинга на своей спине, пока топаю в туалет, чтобы встретиться с их злобным братцем.

Врываюсь в мужской туалет и вижу, как Уэст расхаживает взад-вперед. От него практически валит пар. Он втаскивает меня внутрь, а затем поворачивает защелку.

Уэст поймал меня в ловушку. Во многих смыслах.

Из динамика прямо над дверью звучит старая песня, которую я всегда любила, – «Time of the Season» группы The Zombies. Она громким эхом разносится по маленькому помещению, и у меня такое чувство, будто после сегодняшнего вечера я уже никогда не смогу слушать ее, как раньше.

– Чего тебе? – спрашиваю я так смело, как только могу.

На меня устремляется холодный, раздраженный взгляд.

– Ты все еще не понимаешь, да?

Этот вопрос действует мне на нервы.

– Конечно, не понимаю! – кричу я. – Об этом я тебе все время и твержу! При каждом удобном случае ты нападаешь на меня, вешаешь лапшу на уши, но у тебя все еще не хватает смелости сказать, что я сделала, чтобы заслужить все это.

В моем голосе снова слышна эта глупая дрожь, которую Уэст, несомненно, принял за слабость, а не за то, чем она является на самом деле.

Яростью.

Разочарованием.

– Все, что тебе нужно знать, это то, что теперь твоя долбаная жизнь принадлежит мне. Значит, когда я говорю «прыгай», твой единственный вопрос – как, мать твою, высоко? – грозно произносит он.

Пораженная, я отступаю к стене, выложенной зеленой плиткой. Но Уэст не останавливается. Подходит ближе, пока мы не начинаем дышать воздухом друг друга, и я внезапно теряю дар речи.

– А теперь давай, болтай, – предостерегающе