На этой неделе – в дополнение к истории с распечатанной статьей – меня толкали в коридорах случайные люди, запирали в кабинке туалета, а мой рюкзак исчез из шкафчика во время физкультуры, после чего снова возник на баскетбольном кольце.

Детсадовские тычки, но все равно чертовски раздражают.

Я смотрю на дядю Дасти, который нависает над нашим столиком. Он насвистывает какую-то старую мелодию, что доносится из музыкального автомата. Он устал от целого дня готовки на ногах, но все же умудрился собрать каждому из нас любимое блюдо на ужин. Мое лежит в пакетике рядом со Скар, хочу насладиться им попозже. Ведь если начну есть сейчас, то придется заканчивать смену в пищевой коме. Мало приятного.

– Вам, ребята, хватит? – спрашивает он.

Шейн рыгает в кулак, прежде чем ответить:

– Я обожрался.

После этого он откидывается на спинку сиденья и кладет руку на живот. Он настолько похож на Рикки, что это пугает.

– Такое мне слышать нравится, – добавляет дядюшка, проверяя часы, а потом его глаза снова встречаются с моими. – Вернись, пожалуйста, в свою зону, милая. Ты знаешь, скоро начнется аврал. К тому же, Бекка и Джоанна сегодня не придут.

– Уже бегу, – отвечаю я, поднимаясь на ноги.

Скар, Джулс и Шейн следуют за мной, забирая со стола свои телефоны. Когда Скар берет пакет с моим ужином, я киваю.

– Только не дай Майку съесть мой сэндвич, – предупреждаю я.

– А если он это сделает, скажи мне, – вмешивается дядя Дасти. – Будет мне отличный повод надрать ему задницу. Почти десять лет прошло с тех пор, как у меня был шанс.

После этого он уходит, и мы вчетвером смеемся, ведь он говорит искренне. Как старший брат мамы, он никогда не ладил с отцом, и на то есть веская причина.

– Сделай домашку, а потом приберись в своей комнате, – поучаю я Скар, когда она уже направляется к двери.

– Но мне сегодня надо начать печь! – огрызается она. – Или ты забыла о завтрашней вечеринке?

Конечно забыла! Но я никогда об этом не скажу. Ведь распродажа выпечки для нее так важна.

– Вечеринка – еще одна причина для тебя закончить все сегодня вечером. Если я позволю тебе отложить, ты начнешь в воскресенье в полночь. Короче, сначала домашнее задание, потом выпечка. Договорились?

На этот раз я закатываю глаза, дергая за кончик ее розового хвостика, но она не возражает.

– Если это задание по математике, я могу помочь, – предлагает Шейн. – Я свое сделал в классе.

Сама мысль о том, что эти двое останутся наедине, заставляет мое сердце биться со скоростью света, и я задаюсь вопросом, как обломать этого парнишку. Как проследить за ним отсюда, из закусочной.

Как, в конце концов, взять и заблокировать его член.

Джулс видит, как я дергаюсь, и вмешивается.

– Знаешь что? Я побуду у вас дома, пока ты не освободишься. Так Скар сможет получить нужную помощь… и у тебя не случится сердечного приступа, – добавляет она достаточно громко, чтобы я услышала.

Я одними губами произношу сердечное «спасибо».

– Подождите секунду.

Мы все оборачиваемся, когда дядя Дасти снова выбегает из кухни.

– Чуть не забыл, отнеси-ка это Рикки и вашей тете Карле, – говорит он с теплой улыбкой, протягивая Шейну два упакованных контейнера. – Если у тебя другие планы, не забудь сначала заехать домой и завезти. Тут все свеженькое, горячее.

– Я об этом позабочусь, – обещает Джулс.

– Спасибо, Дасти, – Шейн вежливо кивает, и дядюшка возвращается на кухню.

– Увидимся. Думаю, освобожусь не слишком поздно, – добавляю я.

Они машут мне на прощанье, и я смотрю вслед, пока ребята не покидают стоянку, затем проскальзываю за прилавок. Дядя Дасти наводит последние штрихи, а я облокачиваюсь на перегородку между кухней и залом.

Он ловит мой взгляд и сверкает улыбкой из-за своей золотистой бороды – такой большой, что я часто поддразниваю его, говоря, что ее оросили слезы волшебных крошечных людишек. Дасти высокий, широкоплечий, да и вообще выглядит так, словно запросто мог бы пробить человеком стену, если бы захотел. Однако, когда дело касается меня, Скарлетт и даже Хантера, наш дядюшка становится очень милым и добрым. Человеком, который однажды на самом деле снял последнюю рубашку ради незнакомца.

– Могу я что-то для тебя сделать, Блу-Джей? – спрашивает он, мастерски маневрируя лопаткой. Ох, он такой выпендрежник.

Пожимаю плечами и улыбаюсь в ответ.

– Если принимаешь просьбы, то я хочу яхту со спрятанным внутри миллионом баксов.

Его улыбка превращается в тихий смех.

– Что ж, не ты одна. Когда найдешь мифического джинна, которые эти желания исполняет, укажи ему в мою сторону.

Над дверью снова раздается звоночек, завершая наш разговор. Дасти бросает взгляд через мое плечо, а затем возвращается к картофельному пюре. Я подтягиваю фартук и направляюсь в зал, чтобы поприветствовать вошедших клиентов, но останавливаюсь как вкопанная, когда наконец вижу, кто эти клиенты.

Мой первый порыв – сжать кулаки, а потом хорошенько замахнуться. Уэст одаривает меня злобной ухмылкой.

Как, черт возьми, он узнал, где меня искать?

Группа из двадцати с лишним человек идет к столикам, выстроившимся вдоль окна, но не Уэст. Он твердым, полным уверенности шагом направляется ко мне, останавливаясь лишь тогда, когда между нами остается расстояние в фут.

Естественно, я напрягаюсь, находясь так близко к врагу. Мысли скачут. Первое, что замечаю: у него новая прическа. Непослушные, распущенные кудри сегодня приглажены, более влажные и темные, чем обычно. Под белым лонгсливом видна майка, подчеркивающая ширину его плеч. От него исходит аромат каких-то духов, и я ненавижу себя за то, что он мне нравится. Чистый, как свежий хрустящий снег, совсем не подавляющий.

Рост Уэста дает ему преимущество. И, как всегда, я едва могу дышать в его присутствии, изо всех сил стараясь не выказать никаких признаков слабости.

– Тебе придется уйти, – слова едкие, и все же не настолько, насколько я хотела бы. – Двое наших официанток заболели, поэтому у нас не хватает персонала. Мы никак не сможем обслужить вас всех.

Его голова склоняется набок, а глаза тускнеют.

– А я-то думал, для тебя станет честью обслужить меня, Саутсайд, – кончик его языка скользит между губами, увлажняя их, и я невольно слежу за его ухмылкой.

– Похоже, ты перепутал меня с одной из своих поклонниц.

Закончив говорить, я киваю в сторону людей, которые пришли вместе с ним. Вереница тошнотворно женственных совершенств. Полагаю, все они из группы поддержки, но я узнаю только троих – Джосс, Ариану и Хайди. Падение Паркер не прошло без последствий. Растяжение лодыжки, которое она получила, удержит ее на скамейке запасных по крайней мере на несколько недель.

Упс. Мне так жаль.

С их розовых, накрашенных губ срывается наигранный смех, и я упираю руки в бока. Это движение привлекает внимание Уэста, и его взгляд скользит вниз по моему телу, дюйм за дюймом. Понимая, что он разглядывает меня, я с трудом сглатываю, чувствуя, как между нами снова образовывается неожиданное напряжение. Оно клубится в воздухе, словно горячий, густой туман.

Уэст горяч, как смертный грех. Однако, когда он спускает с поводка своих приспешников, превращая мою жизнь в ад, это довольно легко не заметить.

Внезапно придя в себя, он переводит взгляд на мое лицо.

– Думаю, мы останемся здесь, – заявляет ублюдок. – И я ожидаю от тебя первоклассного сервиса, Саутсайд. Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь устроил скандал, не так ли?

Глава 12

БЛУ

– Блу-Джей?

Я прикрываю глаза, когда дядя Дасти выходит в зал.

Вот и все. Прощай, Уэст, не лезущий в мои дела. Я надеялась, что он не узнает, чья это закусочная. На самом деле, чем меньше этот придурок знает обо мне, тем лучше. Враг никогда не должен догадываться об уязвимостях, о трещинах в твоей броне.

Мое уязвимое место – моя семья.

– Это один из твоих новых друзей, милая? – Дасти подходит ближе, вытирая руки о полотенце, перекинутое через плечо.

– Да, сэр. Меня зовут Уэст.

Услышав, как он отвечает за меня, я прожигаю его взглядом. Мы даже отдаленно не похожи на друзей.

– Молодец, что зашел, сынок. Что привело вашу компанию к нам сегодня?

Сынок? В каком перевернутом измерении я нахожусь?

– Команда «Сайпресс Преп» сегодня играла с вашими, –