Очень вежливый и деловой молодой человек вскоре подошел к Агапову:

— Простите, вы — генерал-майор Агапов? Вас просит Валерьян Георгиевич.

Они встретились тепло. Но делового разговора Валерьян Георгиевич не любил откладывать. Этот крупный человек с умными и какими-то особенно веселыми, смеющимися глазами усадил в кресло Андрея Ивановича, предложил папиросу и сам закурил.

— Мы вас вызвали, товарищ Агапов, по важному делу. Вам поручается большая стройка, имеющая первостепенное значение. Мы направляем вас руководителем Карчальского строительства, на сооружение Карчальско-Тихоокеанской магистрали, одного из крупнейших строительств Советского Союза.

Для Агапова сообщение Валерьяна Георгиевича было ошеломляюще неожиданным. Он полагал, что речь будет идти относительно завода, где он работал. Давно поговаривали, что директор завода уходит, и прочили на это место Андрея Ивановича. Однако, выслушав Валерьяна Георгиевича, Агапов не подумал даже возразить или хотя бы выказать удивление. Он только произнес:

— Гм... Да. Вот какое дело.

Не давая Агапову опомниться, Валерьян Георгиевич потащил его к огромной карте и стал с увлечением рассказывать, какое громадное значение представляет эта стройка.

— СССР — тихоокеанская держава. Так? Это непреложный факт. А как мы связаны с Тихим океаном? С восточной окраиной? Одной ниточкой? Так же, как и полвека назад? А вот эта громадина? Эта медвежья берлога? — И Валерьян Георгиевич широко провел по зеленому пятну Севера, занявшему добрую половину всего пространства карты. — Дикость! Бурелом! Заповедники! А где ни копни — клады, неисчерпаемые ресурсы! Никем не тронутые, даже еще не обнаруженные залежи угля, железа, олова и всякой всячины! Вот вы и поедете верховным главнокомандующим армии, которая должна перейти в наступление по всему фронту и заставить капитулировать тайгу. Почетнейшая задача! Вы будете Ермак Тимофеевич наших дней, вооруженный блестящей техникой и марксистским оружием. Поезжайте и завоевывайте это пространство, по величине равное доброму десятку Германий и Франций, вместе взятых, а по богатству — доброй сотне Колорадо, черт побери!

От Валерьяна Георгиевича Агапов направился в министерство. Там было детальное обсуждение вопроса, где взять строителей, из кого составить руководство. Были извлечены объемистые папки, альбомы, проекты, чертежи — плод по меньшей мере десятилетия подготовительных работ: изысканий, разведок, экспедиций.

Агапов напряженно думал, прикидывал, соображал.

— Ильинского дадите? Главным инженером?

— Ильинского? Думал я о нем. С одной стороны, надо бы дать ему перевести дух. Заработался. С другой стороны, на такую стройку меньше Ильинского нельзя... Вот тут и решайте, как хотите. Он-то ухватится. Да что там — обеими руками ухватится! Это в его стиле — размах!

— Вот и я думаю, что ухватится.

— Да, придется Ильинского.

— А где сейчас Горицветов?

С Горицветовым Агапову приходилось работать. В годы гражданской войны Агапов был командиром полка, а Горицветов — у него комиссаром. В годы нэпа Агапов перетащил его к себе на одну из важных строек в пограничном районе. Но по специальности-то Горицветов именно горный инженер, да и вообще это драгоценный человек. Он будет очень нужен.

Министр то и дело вызывал секретарей, заместителей, требовал справки, цифры. Прежде чем начать такое строительство, нужно точно установить, сколько понадобится цемента, извести, леса, железа, и откуда все это будет поступать, и где будут размещены заказы на всевозможное оборудование, начиная с ферм мостов, парка грузовиков, самосвалов, экскаваторов и кончая простым гвоздем, простейшей совковой лопатой.

У Андрея Ивановича был большой опыт. Приходилось ему налаживать дело в самых разнообразных отраслях, строить заводы, электростанции, гавани, а больше всего — строить железные дороги и в связи с этим часто переезжать с места на место. Но за последние годы Андрей Иванович плотцо осел на своем заводе. Обжился. Оброс вещами, знакомствами. И привык считать эту обстановку незыблемой, а все эти связи и отношения — совершенно необходимыми для себя.

Сейчас он еще не мог примениться к новому назначению. Но он — солдат. И если надо — так надо. Не впервые ему перестраивать все заново. Беспокоило его, как отнесется к неожиданному известию жена. По своей привычке принимать быстрые решения, Андрей Иванович еще по пути домой обдумал, как сделать, чтобы возможно безболезненней перестроить семейную жизнь на новый лад, поручив жене дом и все обязанности здесь, пока он не обживется на новом месте.

Жена выслушала его сообщение и просто сказала, что едет с ним. Ему вспомнилось, что такое лицо у нее было, когда он отправлялся на фронт. Ее решение тем более удивило его, что он знал, как любит она дочь, знал ее любовь к дому, хозяйственность. Аня поступила в университет, кроме того, училась музыке... А бабушка? Как же быть с бабушкой?

Весь заготовленный для успокоения жены запас доводов, планов, советов пропал даром. Она едет с ним!

«Удивительный народ — эти женщины! — думал Андрей Иванович с некоторой досадой, хотя и был доволен в душе ее решением. — Никогда не поймешь и не предугадаешь, как они поступят».

Начались хлопотные дни. Агапов на весь день уезжал. Вел переговоры, встречался с разными людьми, уточнял, подписывал...

Был очень рад, когда сам вызвался ехать с ним Манвел Вагранович Агаян. Хороший начальник финансового отдела на таком огромном строительстве — это дело серьезное. А на Манвела Ваграновича можно было положиться.

Планово-производственный отдел поручили Шведову — рекомендация Ильинского.

Сам Ильинский сначала, как говорил Агапов, «замахал руками и ногами». Тряс своей академической бородкой и все валил на докторов:

— Доктора мне категорически запретили! Отдых и только отдых! Я уже и путевку в Кисловодск купил.

В министерстве его не уговаривали. Напротив, к удивлению Агапова, поддерживали его решение ехать в Кисловодск. Единственно, о чем просили — это чтобы Ильинский ознакомился с проектами и дал несколько практических советов.

— Пусть он только окунется, только почувствует, что такое Карчальско-Тихоокеанская магистраль. Такая стройка не часто достается! Вы увидите, чтб тут будет.

Федор Константинович спокойно принялся за ознакомление. В министерстве постоянно советовались с ним, как лучше поступить: взять ли проект моста через Тырму у Мелентьева или остановиться на проекте Соколовского. И где лучше построить мост через Аргу? И стоит ли пригласить Березовского, который заканчивает тоннель на Северном Кавказе и скоро будет свободен?

Федор Константинович высказывал свое мнение, обосновывал его. А вскоре вообще ни о чем не говорил и не думал, кроме КТМ.

Как-то его спросили, когда же он едет в Кисловодск.

— Вы с ума сошли? — рассердился Ильинский. — Какой Кисловодск? При чем тут Кисловодск? А КТМ кто будет строить?

— Да ведь у вас же и