Сюзанна невольно жестом выразила свою ревность, оставшуюся незамеченной, и стала настаивать:

— Тем не менее, я думаю, что для всего есть время. Сирилу надо бы знать о тяжёлом положении, в котором вы оказались.

Любящая Констанция в большом волнении напомнила ей:

— Послушай, Сюзанна, я убеждена, что мы можем обратиться к нашему сыну лишь в крайнем случае. Кто знает, может, помощь появится и без того, чтобы мы посылали в Париж печальные вести? Мы могли бы, возможно, получить ценную поддержку из Англии, благодаря тебе, Сюзанна.

Чувствительная к такому трогательному зову, девушка с большим интересом добавила:

— Вне всякого сомнения, я не вернусь в Блуа, не занявшись вами. У меня послания от Генриетты в Лондон, и надеюсь, что они будут благоприятны для нас. Я не могу смириться, видя этих детей почти покинутыми в подобном контексте.

И с выразительным жестом она повернулась к Констанции и спросила её, затронутая в своей гордости:

— А где же клавесин, который так развлекал тебя в долгие зимние вечера? Что стало с коврами и серебряной посудой?

Бедная женщина с робкой улыбкой объяснила:

— Всё было продано господину Готтфриду, когда Патриция и Доротея серьёзно болели.

— А Льняная Ферма сдана в наём? — притворно спросила Сюзанна.

— Лоуренс Морисон затеял войну против нас, и нас изгнали с этой земли, — печально сказал Самуэль.

— А как же стадо?

— Его у нас больше нет. Мы сохранили лишь несколько бычков и коз.

— Это невыносимо! — в раздражении воскликнула девушка.

Повисла долгая пауза, все трое ощущали серьёзные проблемы, затем Сюзанна живо спросила:

— Что, по-вашему, мне надо сделать, чтобы помочь вам в подобной несправедливой ситуации?

Самуэль Давенпорт, устремив свой взгляд за горизонт, потемневший в сумерках, долго размышлял и затем ответил:

— Дочь моя, я не хотел бы закончить своё существование здесь, где воспоминания моей счастливой юности лишь обостряют печаль. Наш остров разрывается преследованиями, но наша вера несгибаема. Я не могу слышать, как бьётся моё сердце рядом с безжалостными протестантами. Поэтому я должен и дальше выносить унижения разного рода, и так будет, пока я буду жить. Я не выношу безбожных англичан и умру в лоне нашей горячо любимой Церкви. Поэтому в последнее время я мечтаю о новой жизни на больших холмах Америки, там, куда уехали многие наши ограбленные друзья.

И желая сменить ход мыслей, представляя себе прекрасный вид Нового Света, он продолжал:

— Там уже поселились семейства Тейлоров, Дальтонов, Харрисонов, Ричмондов. Все они процветают там и верят в Бога, как они это понимают. Они воздвигают часовни на холмах, выращивают большие стада животных на берегах обильных рек и всегда зелёных пастбищах. Говорят, Сюзанна, что там небо всегда голубое, а цветы растут вдоль дорог при постоянном благословении жгучего и благожелательного солнца. Архимед, который вернулся в Белфаст в прошлом месяце за важными документами, навестил нас и долго уговаривал нас покинуть страну. Он сказал нам, что в Америке протестанты и католики объединяются по-братски для выполнения общих работ, и в отношении друг к другу, совершенно отличном от отношения наших старых ирландских спутников, объединившихся в банды, чтобы защищать политику сильных мира сего и оставивших нас на произвол судьбы. За исключением старого Гордона, который собирается также уехать в колонию на следующий год, никто к нам больше не приходит. Когда серьёзно заболели дети, мы с Констанцией в полном одиночестве боролись с болезнью. Мы устали выносить различные несправедливости. Отец Бернардин, утешавший нас в повседневных заботах, был изгнан две недели тому назад. Именно поэтому я и лелею мечту уехать в другие земли.

Девушка молча слушала рассуждения своего дяди, стараясь сделать выводы из всего им сказанного. По мере того, как Самуэль Давенпорт излагал свои планы и рассказывал о перенесённых страданиях, она вдумчиво заранее последствия, которые могло бы иметь подобное решение.

По её мнению, из их отъезда в колонию можно было бы извлечь некоторую выгоду. Она постарается втянуть Сирила в этот проект. Разве не привлекательным будет это средство для мести Мадлен Виламиль, когда она заставит её мужа уехать в далёкие края? Если б она могла, она заставила бы своего кузена уехать без своей супруги. Она ненавидела дочь дона Игнация, которая отняла у неё мечту её юности. И даже если бы она не смогла достичь своей основной цели — отъезда её кузена в одиночестве, всё равно она обрадовалась бы, видя, как они покидают Европу, словно изгнанники, освобождая её от видения их счастья.

Одержимая воспоминаниями о Сириле, которого она не могла забыть, она старательно размышляла о возможности оказать семье дяди свою помощь, в мыслях заключая, что было бы легко поехать в Лондон и получить необходимые политические компромиссы, чтобы вернуть справедливость, и чтобы ему была возвращена их земля; но в глубине души она говорила себе, что не найдёт лучшей возможности отомстить за себя. Мадлен ещё узнает всю тяжесть её жестокой силы. Охваченная подобными чувствами, девушка из Блуа отрезала:

— Дядюшка, ваши планы кажутся мне достойными похвалы, и я искренне сожалею, что не смогу сопровождать вас в эту далёкую колонию. Новые земли всегда воспламеняли моё воображение своим богатством и величием в отношении их мужественных покорителей.

Через какое-то время, в течение которого Констанция с мужем внимательно следили за её малейшими замечаниями, она спросила их:

— Что вы собираетесь предпринять, чтобы осуществить эти планы?

— Было бы достаточно, чтобы кто-нибудь заинтересовался нами при Дворе, — ответил дядя с лучом огромной надежды в глазах. — Лорд Арлингтон сегодня бесспорный авторитет в делах новой политики, и его влияние могло бы облегчить получение титула помещика в колонии. Если бы мы добились этого, мы могли бы продать оставшееся имущество и выбрали бы область Коннектикута своей избранной землёй, где собирается обустроиться наш благородный Гордон в следующем году.

— Что ж, ради этого я поеду в Лондон, — решительно воскликнула девушка. — Существует ли какая другая финансовая помощь для отъезжающих? Французское правительство принципиально поддерживает семьи, которые едут в неизведанные края.

— В Англии тоже те, кому повезло иметь поддержку влиятельных особ, иногда получали подобную помощь.

— Я буду просить компетентные власти предоставить вам такую милость. Если лорд Арлингтон не может ответить на подобную просьбу, я сделаю запрос к самой королевской Короне.

Дядя и её тётка удовлетворённо переглядывались, словно наконец получили так давно ожидаемую помощь.

— Остаётся узнать, — продолжала решительная племянница, — когда и как планируется отъезд Абрахама Гордона и его близких.

Явно ободрённый, Самуэль Давенпорт