К нему требовались такие же красивые ножны, поэтому я перешел на изготовление предметов из латуни. Решил делать томпак (двойную латунь) с содержанием цинка от двадцати до тридцати процентов, добавив для твердости немного алюминия, восстановленного из силлиманита. Первыми изготовил наконечник и кольца для деревянных ножен меча. Выглядели они, как золотые. Со временем потускнеют, но пока смотрятся шикарно, особенно на покрытом черным лаком дереве. Кстати, пековый лак сделал сам из сажи, смешав с сольвентом, полученным при перегонке нефти. Заодно получил керосин для ламп.

Я заказал ножны и рукоятку для меча местному столяру, дав изготовленные из бронзы лезвие и детали из латуни. Провозился он до вечера, хотя работы на три-четыре часа, потому что в его мастерской побывала вся мужская часть населения, включая детвору. Всем было интересно посмотреть на такое красивое, грозное и при этом более легкое оружие, чем у них.

На следующий утро ко мне прибыл Лунанна и предложил продать меч с ножнами за их двойной вес серебром. Получив отказ, увеличил до тройного. Интересно, сколько наварит на нем, если готов отстегнуть столько мне? Ладно, это его счастье, не будет завидовать. Я сделал вид, как мне тяжко расстаться с таким шикарным оружием — и согласился, став богаче на восемь манн (четыре килограмма) серебра. У меня остались металлы на изготовление второго, который сделаю с учетом предыдущих ошибок. Купец хотел отдать товарами, но я отказался. Уже начался сбор кунжута, а потом и остальные культуры пойдут, так что будет, с чем плыть в Льян. Серебро пусть подождет своего часа. Как только появляются свободные деньги, тут же находится что-нибудь, что тебе надо позарез приобрести, хотя раньше не замечал.

18

Как и чечевица, кунжут созревает не весь сразу. Первыми — нижние коробочки, приобретая бурый цвет. Их срывают и раскладывают во дворе, на крыше дома и сараев, а когда в саду освободится место, то и там, и ждут, когда треснет. Обычно это случается на следующий день или через один-два. Семена извлекают, очищают от мусора, после чего выжимают под рычажным прессом. Приспособление нехитрое: семена укладывают в выемку с желобом, выходящим наружу, в каменной плите, после чего другим камнем, прикрепленным снизу к деревянному рычагу, сильно надавливают несколько раз, пока не перестанет течь желтое масло с мощным ароматом кунжута. Из литра семян выход триста-четыреста грамм. Затем его отстаивают и фильтруют. В итоге получается почти прозрачная желтая жидкость, которую в будущем назовут нерафинированным маслом. Хозяин пресса берет десятую часть за работу. С семидесяти засеянных соток у меня после всех выплат осталось двести шестьдесят литров кунжутного масла. В этом году оно стоит один суту (десять чаш, литров) за шиклу или три суту ячменя. Жмых пошел на корм двум поросятам, которых я купил весной, чтобы было, куда девать пищевые отходы, и кого пустить на мясо и сало в холодное время года. Сухие стебли высотой полтора-два метра стали сеном для ослов, которые на время сбора урожая вернулись к своему хозяину.

Всего собрали кунжута почти три с половиной курру (немногим более тонны) семян, что, как я подсчитал, соответствует урожайности пятнадцать центнеров с гектара. Когда тамкар Шуррут посетил мои сад и поле, чтобы прикинуть виды на урожай, я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться, благодаря чему цифры по кунжуту и чечевице снизились на треть, а по финикам — на две трети и при этом были в пределах средних по общине. Налог с первой культуры я отдал государству семенами, а тамкару — маслом.

Когда заканчивали с кунжутом, начали собирать дозревшие финики, а потом, когда сад очистили от стеблей, и все остальные, разложив недоспелые на крышах моих строений или в междурядьях. В этом году собрал по одиннадцать курру с ику — почти в сорок раз больше, чем в предыдущем. Другие владельцы финиковых садов лопались от зависти, хотя и у них урожай был очень хороший. Год, конечно, оказался удачным, но и грамотный уход за садом сыграл не последнюю роль. Еще есть, куда расти. Когда-то в моих финиковых садах в Лагаше в хороший год собирали до тридцати курру с ику.

Едва управились с финиками, как начался сбор урожая чечевицы. Там и вовсе душа порадовалась. Если в прошлом году урожайность ее в саду была около семи центнеров с гектара, то в этом на поле оказалась почти вдвое выше. Плюс сено для ослов, и верхний слой почвы насытился азотом. Я оставил себе запас чечевицы на два года, потому что в следующем не собирался сажать ее. Рекомендуется делать перерыв на пять лет.

Поскольку свободного места в сараях уже не было, бобы на продажу сразу погрузили в трюм шлюпа, тщательно отмытого и высушенного после перевозки древесного угля. Там уже стоял на дне в кормовой части глиняный кувшин емкостью в сто двадцать литров, заполненный очищенным кунжутным маслом и закрытый крышкой и сверху куском кожи, привязанной вокруг горлышка веревкой. Чечевицей, своей и выменянной, заполнили трюм до такой высоты, чтобы влезли корзины с финиками, между которыми потом забили ею пустоты, чтобы груз не смещался. Впрочем, жутких штормов с высокими волнами в Персидском заливе не бывает.

Рассчитавшись с государством и тамкаром Шуррутом, я сделал щедрый дар храму богини Иштар. Ведь это именно она, а не диплом агронома и интенсивное самообразование в дальнейшем, помогла мне добиться высоких урожаев. Главная жрица, которую, как я узнал, звали Шатиштар, соизволила покинуть келью и лично поблагодарить человека, подарившего ее храму аж два курру фиников. Девушка немного подросла и округлилась. Нижние бусины-биконусы теперь комфортно лежали на верхушках полушарий, видных в разрезе рубахи из сшитых по косой, чередуясь, широких полос пурпурной и зеленой льняных тканей. Я оценил и фигуру, и платье. Мою оценку почувствовали и приняли, как комплимент. Юной главной жрице, как и простой смертной, чертовски нравилось нравиться.

— Храмовый бару (гадатель по внутренностям животных, птиц и знакам природы) говорит, что ты любимец богини Иштар, — отдарила она комплиментом.

— Моё чувство к богине взаимно, — пафосно произнес я и, старый развратник, добавил, глядя девушке в темно-карие глаза: — И к ее жрицам тоже.

У Шатиштар от счастья порозовели смугловатые щечки.

19

На этот раз шли на Льян по компасу. Это была керамическая чаша с вертикальной трубкой в центре плоского днища, в