городка. Наверняка знаете, что это значит, – вы ведь из Акранеса. Есть у такой жизни как положительные стороны, так и отрицательные. Долгое время нам жилось там счастливо – место идеальное для воспитания детей, да и от города недалеко на случай, если что понадобится. У нас родилось двое детей, работа была и прочее. Всё у нас шло хорошо.

Уткнувшись взглядом в столешницу, Тор снова замолк. Эльма уже собиралась прервать тишину, когда он продолжил:

– Марианна изменилась буквально за один день – стала мнительной и вспыльчивой. О том, что произошло, она поставила нас в известность, уже когда была на шестом месяце. Представляете, что это был за шок для нас?

– Речь о Хекле? – спросила Эльма и осеклась: что за глупый вопрос! Естественно, о Хекле. Тор, однако, не стал раздражаться:

– Да, о Хекле. О моей внучке. Марианна не захотела говорить нам, кто отец, и мы решили не давить на неё. Просто положились на то, что со временем это выяснится.

– И это выяснилось?

– В дальнейшем она рассказала, что отцом является её сверстник. Марианне не хотелось вмешивать его в эту историю, и в определённой мере я её понимаю.

– Значит, его имени вы так и не узнали?

– Ну… Были у меня подозрения. С детства она дружила с одним пареньком. Хьяульмар его звали. Когда Марианна забеременела, он куда-то подевался. Я всегда предполагал, что отец он, особенно после того, как родилась Хекла. Есть между ними сходство.

– Вам известно, где он сейчас?

– Нет, понятия не имею. Звали его Хьяульмар, а его отца – Брьяутн. Можете поискать. Тест ДНК провести. – Тор махнул рукой так, что стало ясно, что он невысокого мнения о подобных тестах. – Всё это, однако, отошло на второй план из-за того, что случилось впоследствии.

– Когда Антон…

– Да, когда Антона не стало, – договорил Тор. – Такая ужасная… ужасающая потеря. Бессмысленная. Всё из-за лжи.

– Из-за лжи?

– Да, и из-за одной сучки.

Ненависть в голосе Тора шокировала Эльму.

– Из-за кого?

Тор продолжал говорить, будто и не услышал её вопроса:

– Антон был не такой, как Марианна. Он больше помалкивал – был замкнутым, как и его мать. Внешне мы с ним были похожи, а вот по темпераменту сильно отличались. Антон трудно сходился с людьми, держался особняком, был застенчив. Однако ни о какой депрессии речи не шло. Это современное общество требует ото всех быть как все: заводить кучу друзей, участвовать в разных посиделках, правильно питаться, – Тор хмыкнул. – А если кто-то предпочитает одиночество, это воспринимают как нечто из ряда вон выходящее. Как признак того, что с человеком что-то не так. Но это был не случай Антона. Он-то был счастлив. И я пытался донести это до людей.

– Что произошло с Антоном?

Тор взглянул на Эльму с удивлением и некоторое время не отводил глаз, погрузившись в свои мысли и будто обдумывая ответ. Казалось, что он обращается не к ним с Сайваром, а говорит сам с собой:

– Антон пошёл на вечеринку.

– На вечеринку?

– Да, ему нравилась одна девушка. Он был не её уровня, хотя до меня доходили слухи, что не такая уж она была разборчивая – типичная недалёкая блондинка, которой всё сходит с рук. Как бы там ни было… та девица тоже была на вечеринке, и в результате они оказались вместе и…

Эльма понимающе кивнула.

– Полагаю, что впоследствии она об этом пожалела, сочтя Антона неподобающей партией. Хотя, по-моему, это как раз она до него не дотягивала. – Тор закурил очередную сигарету, на этот раз не поинтересовавшись, не возражают ли Эльма с Сайваром. – Она утверждала, что он её принудил. Будто он… насильник.

Сайвар и Эльма молчали.

– Ни на что подобное Антон не был способен. Он был порядочным человеком. Смутить его было проще простого. Она солгала. Солгала, чтобы… спасти свою шкуру.

– Антона привлекли к ответственности?

– Нет, потому что её обвинения ни на чём не основывались. Она оговорила Антона, потому что ей было стыдно за себя. Её даже врачи не осматривали, и полиция не дала делу ход. Никаких доказательств – только её слово против слова моего сына. Но это никакой роли не сыграло. Абсолютно никакой, потому что приговор Антону вынесла улица, а это пострашнее, чем приговор суда.

Тор смахнул пот со лба рукавом свитера. Воспоминания явно причиняли ему страдания. Войдя в квартиру, Эльма обратила внимание на семейные фотографии – те, что были сделаны в счастливые для них моменты: Марианна в возрасте лет пяти, молодые супруги в отпуске, Тор с густой гривой тёмных волос – сколько же времени минуло с тех пор!.. Магнитиком к дверце холодильника был прикреплён снимок Хеклы – Тор, видимо, распечатал его из соцсети.

– На нас ополчился весь город, – сказал он. – Невероятно. Мы прожили там столько времени, у нас были друзья-приятели, которых мы знали всю жизнь, и в одно мгновенье всего этого не стало. Всё… будто испарилось.

– И поэтому вы переехали?

Снова проигнорировав вопрос, Тор продолжил свой рассказ:

– Антон был такой чувствительный. Несмотря на крепкое сложение, сердце у него было ранимое. Он не мог смотреть, как кто-то страдает. Думаю, поэтому он и совершил то, что совершил. Ему было невыносимо видеть, как мы переживаем. Это оказалось выше его сил. – Тор уставился в одну точку. Сигарета у него в руке догорела, превратившись в горстку пепла на столе. – Я нашёл его, когда вернулся с работы. Он воспользовался верёвкой, что была в гараже. Там он и висел.

Наступила тишина. Эльма представила себе молодого человека, который свёл счёты с жизнью в тёмном гараже. Ничего не подозревающий Тор открывает дверь и испытывает тяжелейший шок, оправиться от которого вряд ли возможно. Как стереть из памяти такую сцену?

Тор положил окурок в пепельницу и глубоко вздохнул:

– Теперь-то я уже об этом нечасто думаю. Мы переехали и начали новую жизнь. Хотя что это была за жизнь? Мы пребывали в бесконечном трауре, и в самый тёмный период нашего существования у Марианны появился ребёнок. А мы её даже поддержать не могли, поскольку выбрали наиболее ошибочный способ справиться с болью: мы топили горе в вине. Марианна была очень зла и отдалилась от нас. Думаю, она считала, что во всём виноваты мы. По крайней мере, наше с ней общение было очень ограничено, а после того, как не стало её матери, практически сошло на нет.

– Как давно вы в последний раз говорили с Марианной?

– Много месяцев назад. Когда она по молодости уходила в запой, то звонила частенько –