принимать участие в них. Этот призыв то и дело становился эксплицитным через постоянные приглашения прославить Богородицу и возблагодарить Бога, вновь и вновь повторяющиеся в многочисленных кантигах. Особенно показательна в этом отношении кантига 409. Эта кантига как бы собирает всех персонажей произведения – от «королей и императоров» и до «деревенских жителей, ремесленников и селян» – чтобы они прославляли Богородицу «с песнями и танцами»[677].

Как выше уже было отмечено, не чужды кантигам и политические мотивы, связанные с образом короля Альфонсо X, его власти и политики. В «Кантигах» Альфонсо оказывается особым – эмоциональным – образом связан с Богородицей, которая поддерживает его и оказывает милость[678]. Таким образом, эмоциональное переживание «Кантиг» было призвано укреплять, помимо прочего, связь подданых с монархом и добавлять легитимности его власти и политике.

Итак, этот грандиозный труд является огромным полотном идеального общества и идеальной власти, сконструированным Альфонсо Х и его скрипторием. Но как именно предлагает мирянам Альфонсо включиться в «общество» Девы Марии? Попытаемся ответить на этот вопрос на примере рыцарей и крестьян.

Образ рыцарей в «Кантигах о Святой Марии»

В «Кантигах» рыцари упоминаются 53 раза – больше всех других категорий населения, если не считать упоминания короля и королевы[679]. При этом их можно считать главными героями 38 кантиг, равномерно распределенных по всему произведению. Именно на этих рассказах мы и построили свой анализ.

Как известно, в Кастилии XIII столетие стало временем расцвета рыцарства. Создание нового рыцарства было частью политической программы Мудрого короля. Программа, главной целью которой было усиление центральной власти монарха. Немаловажная роль в этом процессе отводилась созданию идеологии рыцарства. Руководствуясь новой созданной идеологией, кастильское рыцарство должно было стать, согласно плану Альфонсо, опорой монархии[680]. В этом отношении следует выделить, в частности, поддержку монархом военных орденов и создание ордена Святой Марии Испании (Santa María de España).

Свое видение нового рыцарства было изложено Альфонсо X во Второй Партиде. Альфонсо относит рыцарей к категории «защитников» (defensores) – одной из трех групп средневекового общества согласно распространенному с XII в. делению – и они представляют наиболее почетную часть защитников[681]. Далее в тексте Второй Партиды говорится о важнейших добродетелях рыцарства. Такое внимание к нравственной стороне рыцарства является попыткой закрепить определенную рыцарскую идеологию в рамках кастильского королевства и одновременно соединить ее с идеей рыцарства, существовавшей за пределами Пиренеев с XII в. Рыцарям в первую очередь следует обладать четырьмя кардинальными добродетелями – благоразумием, мужеством, умеренностью и справедливостью, символом которых выступает меч, который эти воины носят. Как говорится в тексте Партид, именно эти добродетели способствуют тому, чтобы они смогли «защищать Церковь, королей и всех остальных»[682].

Перенесем теперь наш взгляд с идеального образа рыцарей во Второй Партиде к облечению их пороков в «Кантигах», для выявления особенности формирования религиозной идентичности рыцарства в королевствах Альфонсо Х[683].

Похоть – наиболее часто встречающийся в «Кантигах» грех, связанный с рыцарями. При этом, он появляется почти исключительно в отношении рыцарей или священнослужителей, давая понять, что им стоит особенно остерегаться от этого греха. Похоть рыцарей описывается в «Кантигах» на контрасте с чистой любовью к Богородице и с Ее чистотой. Многочисленны примеры прелюбодеяния рыцарей: они пытаются подтолкнуть девушек на добрачные отношения (CSM 195.312), соблазнять замужних женщин (CSM 64) и даже монахинь (CSM 58.94). Рыцари без колебаний прибегают к насилию (CSM 317) и к услугам колдуний или сводней за помощью в любовных делах[684] (CSM 64.312).

Опираясь на существовавшие в рыцарской среде традиции служения Прекрасной Даме, Альфонсо предлагает рыцарям отворачиваться от земной любви и отдаваться любви и служению Деве Марии. Для рыцарей любовь к Деве Марии имеет вполне определенные проявления: молитва Ave Maria, посещение месс в честь Богородицы, почитание Ее образов, доверчивое обращение к Ней в телесных и духовных опасностях… при этом все эти проявления отличаются частотой и регулярностью (многие из них – каждый день). В этом отношении, показательны кантиги, в которых Мария выступает в образе Прекрасной Дамы рыцарей. Так, в кантиге 16 Дева Мария является рыцарю, который молился Ей каждый день в течение года, чтобы добиться любви некой дамы, и требует от него выбрать между Ней и его возлюбленной. Рыцарь выбирает Богородицу, а Она – с женской кокетливостью устраивает подобие испытаний, назначенных дамами своим претендентам – просит рыцаря молиться Ей столько же, сколько он молился за другую женщину. По окончании года Богородица забирает рыцаря к Себе на Небо[685].

Однако похоть преследует всех людей, даже самых благочестивых. Кантиги показывают, что единственное надежное средство бороться против этого греха – молиться Пресвятой Деве (наиболее показательный пример – кантига 336).

Разумеется, война занимает центральное место в образе рыцарей, даже в том образе, который конструировали благочестивые песнопения Альфонсо Х. Наилучшим примером поведения для рыцарей выступают святые-воины и поэтому неслучайно, что именно с рассказа о них начинается формирование образа идеального рыцаря в «Кантигах о Святой Марии».

Так, на страницах «Кантиг» (CSM 15, 165, 233) встречаем небесных рыцарей, то есть рыцарей, посланных с Небес Богом или Богородицей для защиты верных им людей[686]. Небесное воинство в «Кантигах о Святой Марии» является фактическим воплощением покровительства Богородицы по отношению к преданными Ей людям. Особенно наглядно это проявляется в кантиге 165, где рассказывается о спасении города Тартуса от мусульман небесными рыцарями, пришедшими «по повелению Девы, матери Исы» (CSM 165, 48). Для образа идеального рыцаря это означает, что так же, как Богородица защищает своих верных в любых обстоятельствах, функцией рыцарей становится защита христиан от всех опасностей. Даже при нападении ими двигает (или должно двигать) желание защищать христиан. Они «defensores» [защитники] в полном смысле этого слова.

Кантиги, повествующие о рыцарях, можно рассматривать как попытку транслировать рыцарский кодекс, то есть фактически как попытку создания новой рыцарской идеологии, сочетавшей в себе светский и церковный взгляд на рыцарство. Точнее говоря, кантиги являются только частью этой попытки, начатой в юридической форме в Партидах и развивающейся теперь в морализованных рассказах, наглядно показывающих все тонкости представлений Альфонсо X об идеальном рыцарстве.

Ряд песнопений подчеркивают, что рыцари должны защищать особенно наиболее слабых и нуждающихся (CSM 233, 237). Вместе с тем король Альфонсо Х считает нужным обличать рыцарей за неправильное использование насилия, ведь они получили оружие для выполнения своей функции защиты.

Тема несправедливого насилия, встречается впервые в кантиге 19, в которой рассказывается известная история об одном магнате (ric-hóme), который вместе с двумя другими