– Я заберу всех, – уверенно сказала Ольга Александровна. – Голубушка, – обратилась она к Ларе, – прикажи подготовить для раненых вагоны персонала и мое купе. Отдыхать нам некогда будет… Вы, господин подполковник, обеспечьте моих санитаров транспортом, чтобы мы как можно быстрее вывезли отсюда раненых. А тех, кого откопаете из-под развалин, доставляйте прямо к составу, – после небольшой паузы приказала она.

Началась спешная погрузка раненых в поезд. Кое-как, с трудом, но все же удалось разместить всех. И вовремя. Над полуразрушенным вокзалом несколько раз пролетел немецкий аэроплан. Сбросив несколько бомб, которые упали в стороне от путей, летчик повернул машину на запад.

– Теперь жди очередного артналета! – воскликнул комендант и, наскоро простившись с великой княгиней и доктором, кинулся подгонять возниц, ведущих последние подводы с ранеными. Вскоре состав тронулся, все быстрее и быстрее набирая скорость. На месте, где только что полным ходом шла погрузка раненых, замелькали всполохи разрывов, и пути заволокло густым черным дымом.

– Слава тебе, Господи, вовремя поспели, – истово перекрестилась Ольга Александровна, увидев разрывы артиллерийских снарядов.

Сутки напролет не покладая рук трудились хирурги, врачи и сестры милосердия, прежде чем оказали помощь всем нуждающимся, отмыли их от окопной грязи и вдосталь накормили.

Иногда Ларе казалось, что от усталости и недосыпания она готова свалиться прямо в операционной, но взглянув на всегда неунывающую, готовую к любой, самой грязной, работе сестру Ольгу, девушка словно получала заряд бодрости и с новыми силами продолжала свою нелегкую, но очень нужную работу. Чаще всего ассистировала хирургу. А когда не было операций, обмывала, перевязывала страждущих.

Никто из раненых не мог и предположить, что за ними, среди прочих, ухаживает и родная сестра государя. Ее руки творили чудеса. Доктор Лазовский специально звал ее, когда надо было сделать мучительную, очень болезненную перевязку раненому. Ее оптимизм, открытая душа, сердечность и доброта помогали тем, кто был рядом, переносить суровую жизнь среди страданий и крови. Персонал военно-санитарного поезда всегда видел сестру Ольгу веселой, никогда не терявшей присутствия духа. И когда пришлось расставаться с великой княгиней, которая организовывала в Киеве военный лазарет, у многих на глазах навернулись слезы.

Зная о способностях Лары, Ольга Александровна предложила ей работу в своем госпитале, на что та с радостью согласилась.

Военный лазарет великой княгини Ольги Александровны располагался в просторном купеческом особняке на Крещатике. На ее средства были закуплены необходимое для функционирования госпиталя медицинское оборудование и материалы. Лара, которой пришлось стать сестрой-хозяйкой, день и ночь принимала повозки и транспорты с кроватями, столами, стульями, оборудованием для операционной, медицинские орудия и препараты. После того как великая княгиня лично проверила каждую оборудованную под палаты и операционную комнаты, ближе познакомилась с персоналом, она искренне поблагодарила Лару за работу и, передав все бразды правления седовласому доктору Станкевичу, специально выписанному из Петрограда, неожиданно спросила:

– Как вы думаете, сестра Лара, заработали мы с вами хотя бы небольшой отпуск?

Лара удивленно пожала плечами, мол, какой отпуск может быть, когда со дня на день ожидается первая партия раненых?

– Нет, голубушка, – покачала головой великая княгиня, – человек не машина, чтобы денно и нощно переносить такие нагрузки. Я решила взять на неделю отпуск и хочу взять вас с собой…

– Но, матушка Ольга Александровна, ведь сейчас не время для праздности…

– А я вам не великосветский Петроград предлагаю, а фронт, – заявила великая княгиня и, увидев на лице Лары искреннее недоумение, добавила: – Я непременно должна посетить свой подшефный гусарский полк. Да и вам, голубушка, надо хоть немного развеяться, а то закисли совсем.

В Снятыне, где гусарский полк находился в дивизионном резерве, шли затяжные бои с переменным успехом, и потому новый командир полка Столетов, назначенный взамен погибшего от шального немецкого снаряда полкового командира Нелидова, не смог встретить шефа полка подобающим образом. Большая часть полка затыкала на передовой «дыры», образовавшиеся после очередного артиллерийского налета сверхмощных германских гаубиц. Получив телеграмму о времени прибытия великой княгини на полустанок, полковник Столетов поднял по тревоге Первый эскадрон и под командованием подполковника Куликовского направил его к месту прибытия поезда с великой княгиней. В спешке забыли про оркестр, и потому шефа полка встречала не торжественная мелодия полкового марша, а лишь одинокий трубач, виртуозно сыгравший мелодию «Боже царя храни».

Куликовский вовремя подскочил к вагону, на площадке которой увидел чуть растроганное и одними глазами улыбающееся лицо своей любимой. Не показывая своих чувств, он галантно поклонился великой княгине и подал ей руку, помогая сойти на землю. От довольно продолжительного прикосновения оба почему-то покраснели и смутились.

– Смирно! На кра-ул! – прозвучала команда подполковника, и сотня шашек взметнулась над головами почетного караула.

– Ваше высочество, гусарский Дениса Давыдова полк находится на передовой, – громким командирским голосом доложил Куликовский. – Мне оказана высочайшая честь встретить вас и разместить до прибытия полка с боевых позиций.

– Здравствуйте, герои-гусары! – задорно воскликнула великая княгиня, направляясь к застывшему строю кавалеристов.

– Здравия желаем, ваше императорское высочество! – единым духом выпалили конники, сопровождая ее восторженными и влюбленными взглядами.

– Наслышана я о вашем геройстве на полях сражения и рада, что вы не посрамили высокого звания генерала Дениса Давыдова, кавалеристы которого в войне с Наполеоном показали не только образцы мужества и отваги, но и чисто русскую хватку и военный талант. Вижу, и вы в нынешней кровопролитной и тяжелой войне высоко несете полковое знамя гусар. Я горда званием шефа такого легендарного и победоносного полка и хочу, находясь под вашей защитой, непременно побывать на передовой. Благодарю вас за службу!

– Рады стараться, ваше императорское высочество! – четко, единым духом откликнулись гусары.

– Но, ваше высочество, – удивленно посмотрел на Ольгу Александровну Куликовский, – я не могу сопровождать вас на передовую, я просто не имею права рисковать вашей жизнью. Да и полковник Столетов строго-настрого наказал мне дожидаться возвращения полка на главные квартиры…

– Ничего не хочу знать, – делано капризно надула губки великая княгиня. – Как шеф полка, я должна находиться там, где бьют врага мои подшефные.

– Но, ваше высочество, если я не выполню приказания полкового командира, то попаду под трибунал…

– Ничего, – взглянула на подполковника своим обаятельным взглядом великая княгиня. – Я постараюсь вас не подвести. Поеду на передовую на санитарной двуколке. Ведь я прибыла сюда не только для того, чтобы встретиться с моими героическими гусарами, но и для того, чтобы проинспектировать работу военно-санитарного отряда, с которым прибыла из Львова. Так что, ваше благородие, ни вы, ни ваш командир не вправе меня задерживать. Я милостиво разрешаю вам меня сопроводить.

Эти