– Раз книга в той коробке была такой ценной, ее следовало бы запереть в сейфе, – отвечает Шерил. – В наши дни нельзя быть такими беспечными.

– Шерил, черт подери, ну ты серьезно?! – взрывается Анджела.

Несколько знакомых внешне спецагентов заходят в «Сошиал» прямо за детективом Старк. Они встают у входа, охраняя его, а Старк останавливается перед всеми нами, собравшимися у бара.

Лили, мистер Сноу и мистер Престон немедленно слезают со своих барных стульев.

– Спасибо, что приехали так быстро, детектив, – говорит мистер Сноу.

– Это действительно необходимо? – спрашивает Шерил. – Разве я не должна вернуться к работе?

– Вы никуда не пойдете, – отвечает мистер Престон.

– Кто-нибудь здесь хочет объяснить, что, черт возьми, происходит? – спрашивает Старк.

Анджела не теряет времени. Она ставит свой ноутбук перед детективом и показывает ей улики, в то время как Шерил посмеивается на стуле рядом с ней, скрестив руки на груди.

– Все предметы на сайте связаны с Гримторпом, за исключением одного, – отмечает Анджела. – Я про бутылки скотча из мини-бара. Шерил признает, что она Мрачный Жнец. Она продала почти всю партию украденных вещей Гримторпа одному и тому же покупателю.

Старк поворачивается к Шерил и мгновение смотрит на нее.

– Как давно вы торгуете на этом сайте?

– С тех пор, как она пришла сюда работать, – торопится ответить за нее Анджела. – Или мы так думаем.

– Бутылки скотча из мини-бара, – произносит Старк, – говорите, это последнее, что пил мистер Блэк перед смертью?

– Да, – отвечает Шерил. – Я освободила от них тележку горничной Молли, но это было много лет назад.

– Есть в отеле еще ваши подельники? Может, кто-то из поваров? Или еще какие-нибудь горничные? – Старк смотрит на нас с Лили, и хотя мне хочется наорать на детектива, наконец-то мне хватает здравого смысла промолчать.

– Шутите? – Шерил указывает на меня и Лили. – Такие вот не узнают золотой самородок, даже если метнуть его им в лоб.

– Она вынудила Лили стать соучастницей ее преступлений, – сообщаю я.

– Я не хотела ей помогать, детектив, – бормочет Лили, – но… но… – Слова застревают у нее в горле.

– Продолжай, – киваю я. – Выскажись.

– Просто мне так нужна эта работа, – продолжает Лили. – И я думала, поверят скорее ей, а не мне.

Шерил собирается что-то сказать, но затем передумывает. Когда она поджимает губы, они напоминают мне сморщенную часть кошачьего зада.

– А размытые тезисные карточки? – спрашивает Старк. – Что на них было написано, Шерил?

– Откуда мне знать? Я не вчитывалась. Выглядело скучно.

– Кто их купил?

– Понятия не имею. Курьер доставил все в чей-то почтовый ящик прямо здесь, в этом городе. Мои клиенты требуют анонимности. Я даже не знаю их настоящих имен.

– Разве вы не храните адреса покупателей?

– Да, они остаются, но от них никакого толку. Такое не купят.

– Жадной собаке много надо, – бормочет себе под нос мистер Престон.

– Шерил, вы предоставите мне подробную информацию об этом почтовом ящике, – требует Старк. – Я уточню адрес в участке.

– Конечно, – пожимает плечами Шерил.

– А как насчет той любовной записки? Ее вы тоже замазали. Полагаю, не стали читать?

– На самом деле эта вещь более пикантная, поэтому я прочла, – признается Шерил. – Но там была сентиментальная чушь, как из романов девятнадцатого века. Письмо было подписано: «Ваш преданный поклонник». Старик Гримторп явно ладил со своим личным секретарем. Ах, все повторяется: рассыпающийся чудик, молодая госпожа… Вспоминаю Блэков.

– Она ошибается, – говорю я. – Эту записку написал не мистер Гримторп.

И я наблюдаю, как краснеет лицо мистера Сноу.

– Я ее написал, – подтверждает он. – Я питаю определенного рода… симпатию к мисс Шарп, к Серене, с тех самых пор, как несколько недель назад она обратилась к нам с предложением о пресс-конференции. В той открытке, которую я оставил в коробке… что ж… По правде сказать, это было признание в моих романтических намерениях.

– Вы оставили любовную записку в ее комнате, не так ли, мистер Сноу? – спрашиваю я.

– Вместе с двенадцатью длинными розами, – добавляет детектив Старк.

– Да, – отвечает мистер Сноу, вынимая из нагрудного кармана платок и вытирая пот, выступивший у него на лбу. – Серена – очаровательная молодая женщина, умная, предприимчивая, элегантная. Не пойму, Шерил, как ты могла подумать, что она была любовницей мистера Гримторпа? Она для него слишком идеальна.

– О боже, – произносит мистер Престон. – Да уж, любовь слепа.

– Вы завели романтические отношения с мисс Шарп? – спрашивает детектив Старк.

– Побойтесь бога, нет! – отвечает мистер Сноу.

– Не то чтобы он не пытался… – добавляет Анджела себе под нос.

Старк поворачивается к Лили:

– А вы отдали Шерил свой подписанный экземпляр последней книги мистера Гримторпа?

– Отдала? – высоко вскидывает подбородок Лили. – Она сама его забрала. Она сказала, что отдаст его обратно, если я докажу, что я хорошая горничная, то есть если уберу и ее, и свои номера за одну смену.

– Немыслимо! – возмущаюсь я. – Такое не удалось бы ни одной горничной.

– Именно, – подтверждает мистер Престон.

– А первое издание, которое было в коробке, почему его нет на сайте? И где оно сейчас, Шерил? – спрашивает Старк.

– Продано. Я заложила его парню в магазине дальше по улице. Он много выручает за старые книжки, куда больше, чем я на сайте.

Тогда мне приходит в голову мысль. Меня вдруг осенило. Шерил прихватила все, на что наткнулись ее грязные руки, она даже забрала карточки с тезисами. Что, если она взяла и кое-что другое?

– Горшочек с медом и ложка, – вспоминаю я. – Те, что были на чайной тележке мистера Гримторпа в день его смерти. Шерил, их взяла ты? Эта ложка была последним, что коснулось губ мистера Гримторпа.

– Горшочек с медом и ложка? – переспрашивает Шерил. – Ничего об этом не знаю.

– За ложь вас ждет еще больше неприятностей, чем вы уже успели отхватить, – предупреждает Старк. – Признавайтесь. Вы их взяли.

– Не брала, – упорствует Шерил. – Но с ложкой мысль действительно отличная – «последнее, что коснулось губ знаменитого писателя!» Аннотация сама себя пишет. Стервятники любят подобную чушь, они называют это «преходящей ценностью».

– Теперь «молескин», – продолжает Старк. – Вы размыли фотографии многих других письменных материалов, но почему не «молескин»?

– А там смотреть было не на что, – отвечает Шерил. – Одни каракули, тарабарщина. Ни одного слова не разобрать, что довольно удивительно для выдающегося автора.

На протяжении всей этой беседы я сохраняла спокойствие и самообладание, но теперь им угрожает тонкая трещина. Как возможно, что я прежде никогда этого не замечала? Трещина ширится глубоко внутри моего существа, и у меня кружится голова. Откровение, которое я переживаю, настолько потрясающе, что мне лишь неимоверными усилиями удается устоять на ногах.

Я чувствую