– Мое солнышко, моя радость, – ворковала она, – посмотри, Гила, какая она красавица… Хильдегард ее полюбит, полюбит непременно, как только увидит, иначе и быть не может!

Но Гила вовсе не склонна была разделять ее восторга. Она стояла, скрестив руки на груди и словно обдумывая нечто важное.

– Послушай меня, Гвендилена, – строго сказала она, – ты стала матерью, и у тебя здоровая крепкая дочка. Это хорошо, но тебе ведь нужен сын, не так ли?

Гвендилена насторожилась.

– Но у нас еще будут другие дети! И будет сын, непременно будет… – быстро вымолвила она.

Гила с сомнением покачала головой.

– Может быть, да, а может, и нет. В любом случае до той поры пройдет немало времени и многое может измениться.

«Все еще может измениться…» – прошелестело в голове Гвендилены и словно холодным ветром повеяло прямо в лицо. Эти слова она привыкла повторять как символ надежды, но ведь и перемены не всегда к счастью! Раньше об этом она как-то не думала…

– К чему ты клонишь, Гила? – спросила она. – Может быть, мы поговорим об этом потом? Я слаба, я устала и измучена, хочу поспать немного…

Она покосилась на скомканные окровавленные простыни и, скривив губы, добавила:

– И желательно в чистой постели!

– Как хочешь, – пожала плечами Гила, – тогда я позову служанок, чтобы прибрали здесь и принесли розовую колыбельку… Ты ведь родила дочь! Уже к обеду весь замок будет знать о радостном событии.

Целительница нарочито медленно принялась собирать свои инструменты, склянки и коробочки. Она уже направилась было к выходу, но Гвендилена остановила ее:

– Постой! Что ты собираешься делать?

Она чувствовала, что Гила что-то недоговаривает. Это сердило ее, но в то же время возбуждало жгучее любопытство.

– Я? Ничего. Пожалуй, тоже пойду, посплю немного, – она зевнула, прикрыв рот рукой, – второй день не смыкаю глаз. Эдна, прачка, родила мальчика вчера на рассвете!

Гвендилена чуть не расплакалась от досады. Подумать только, какая-то ничтожная прачка смогла родить сына, а она сама – нет!

– Хочешь, чтобы я поздравила ее с этим событием? – спросила она, сдвинув брови.

– Не стоит, – сухо ответила Гила, – бедняжка не пережила родов. Увы, даже я ничего не смогла сделать. Тринадцать лет – слишком мало, чтобы стать матерью! Но ребенок… Ребенок жив.

– И что с того? – резко спросила Гвендилена. – Какое мне дело до этого?

– Перед смертью Эдна призналась мне, кто был отцом ее сына.

– Неужели святой дух? – фыркнула Гвендилена, но Гилу нелегко было смутить. Она чуть прищурила глаза, и лицо ее приняло заговорщическое выражение.

– О нет! – покачала головой целительница. – Это принц Хильдегард. Не хотелось бы огорчать тебя в таком состоянии, но ты и сама знаешь, с кем делишь стол и ложе! После таймери-гивез он дал себе волю…

Гвендилена прикусила губу. Думать о том, что Хильдегард мог предпочесть ей другую женщину – хотя бы на миг, но все же! – было просто невыносимо.

– Немало девушек потом приходили ко мне за настойкой арим-вед – ну той, ты знаешь, – безжалостно продолжала Гила, – а Эдна не стала. Все надеялась на что-то, маленькая дурочка! До последнего дня скрывала свое положение, потому меня позвали к ней слишком поздно. Она истекла кровью у меня на руках и умоляла только об одном – сохранить жизнь ее младенцу.

Гвендилена покосилась на новорожденную дочку. Девочка спала, чуть причмокивая крошечным ротиком, и выглядела такой трогательной и беззащитной… На миг Гвендилена почувствовала жалость к другой молодой матери, которой не дано было обнять свое дитя.

Но лишь на миг.

– Зачем ты говоришь мне об этом? – спросила она. – Хочешь меня разжалобить?

Гила покачала головой.

– Нет. Я хочу сказать, тебе опять повезло. Этот младенец появился на свет очень кстати. К тому же он похож на отца, даже сейчас похож…

– Чего ты хочешь от меня? – осторожно спросила Гвендилена.

– Подумай сама, – усмехнулась целительница, – ты ведь умная девочка… И тебе нужен сын! Потому ты возьмешь его и покажешь принцу, когда он вернется, и будешь растить как своего.

Она помолчала недолго и добавила:

– По крайней мере, какое-то время.

Гвендилена смотрела на нее почти с ненавистью. Умом она понимала, что Гила совершенно права, и ребенок безвестной прачки мог бы обеспечить ее будущее… Но сердце противилось такому решению всеми силами.

– А что будет с моей девочкой? – спросила она, крепче прижимая к себе крошечное теплое тельце.

Но Гила, кажется, успела все продумать.

– Ничего. Объявим, что ты родила двойню, – терпеливо, как неразумной, объяснила она и, чуть помолчав, вымолвила каким-то мертвым, надтреснутым голосом: – Такое иногда бывает с женщинами… Как со мной когда-то!

Она провела рукой по лбу, словно отгоняя воспоминание, и продолжала уже другим тоном – холодно, сухо и деловито:

– Впрочем, я не смею настаивать. Твое дело решать, нужен ли тебе сын прямо сейчас или ты готова подождать еще год или два!

Гвендилена опустила голову.

– Ты права, Гила. Я… Я согласна.

Глава 12

День, когда Хильдегард вернулся в Кастель-Мар, выдался холодным, но солнечным и ясным. С утра прискакал гонец с известием, что принц со свитой прибудут к полудню. Вместе с другими придворными и доверенными слугами встречать принца вышла и Гвендилена… Она уже успела вполне оправиться после родов, но в любом случае пропустить такое событие было никак нельзя!

До замка уже дошли вести о том, что перед смертью король Людрих приказал разделить свои земли между сыновьями. По его настоянию принц Хильдегард даже был коронован как «король Юга» – ему достался Терегист и обширные плодородные приморские земли. Сигриберту это, конечно, не понравилось, но ему пришлось смириться и даже подписать с младшим братом «договор мира и родства» – обычный документ, в котором владыки обещают друг другу сохранять добрососедские отношения, не посягая на чужие земли, жизни подданных и имущество… Разумеется, до тех пор, пока не представится подходящий случай поступить иначе.

Узнав об этом, майордом Скаларий – человек весьма опытный и искушенный! – приказал обставить приезд Хильдегарда с максимальной торжественностью. «Мы провожали принца, а встречаем короля!» – со значением говорил он, наставительно подняв указательный палец, похожий на восковую свечку.

Несколько дней в замке царили суета и смятение. О том, что будет дальше, оставалось только догадываться, ведь, став королем, Хильдегард, скорее всего, пожелает перебраться в Терегист или выстроить себе новый замок! Никто из слуг и придворных не был уверен в своей дальнейшей судьбе, а потому все старались угодить господину. Повара готовили торжественный