Бойдан нахмурился, задвигалась борода от сдерживаемого рыка.

– Так вы же охотники. Вот и поохотьтесь.

Вышел тот охотник, на которого налетела Желя, карабкаясь из землянки.

– Всю дичь эта махина распугала. Бросить бы её…

Бойдан посмотрел на него так хмуро, что мужчина проглотил язык.

– К чёрту. Уведите всех. Но вот эту-у, – он вперился взглядом в Желю, – оставьте.

Охотники переглянулись, но вывели всех девушек и вышли сами.

Бойдан смотрел на Желю, а Желя смотрела на Бойдана. По первости она теребила в руках кончик косы, но, заметив это, опустила руки и шумно выдохнула.

– Вы мою карту нашли?

– Как бы я оказалась в той несчастной деревне?

Охотник кивнул.

Они снова замолчали. Желя слышала только громкие голоса где-то неподалёку и гулкий бой своего сердца. Но и этот звук сошёл на нет, когда она потихоньку перестала бояться.

– Твои охотники ведь не знают, кого ищут. – Желя сказала то, что слышала сама, глядя исподлобья.

Бойдан не был из тех, кто юлит и не договаривает.

– Я говорю им, что мы ищем волчью стаю кочевников. Так они и выбрали меня в главные.

– Но еды не хватает. Иначе зачем обращаться к человеку из града?

Бойдан коснулся уха, потом растёр челюсть устало, путая пальцы в бороде.

– Лучше скажи, Иван жив?

– Я не знаю, – сказала она и сглотнула, чувствуя, как тяжелеет в горле.

Бойдан зажевал губу и замер.

– И к чему это всё? – Страх ушёл окончательно. – Ты никак не можешь найти ту царевну, люди в отчаянии, а охотники в гневе. Ещё немного, и на тебя ополчится весь свет.

На лице Бойдана блеснула улыбка, но тут же исчезла. Однако в глазах остался неясный Желе огонь. Ей стало жутко.

– К чему весь свет, когда есть служба и князь?

– Князь далеко. И службы тебя лишили.

– Скоро я верну и то, и другое. – Бойдан неожиданно резко наклонился, и Желя пошатнулась. – Я призвал его сюда. Князь едет. Я верну ему невесту и вручу огненную махину.

С дрожащими пальцами Желя подошла ближе, наклонилась, приготовилась к удару, но всё равно сказала:

– У тебя нет царевны.

Бойдан наконец встал и прошёлся около Жели кругом. Она замерла, прижав руки к груди.

– Ну отчего? – Охотник взял в руку её светлую косу, но она тут же выскользнула. – Царевна золота волосом, пряма станом. Сам князь её не видел. Но ведь и ты сгодишься.

Охотник смотрел Желе прямо в глаза, и она силилась не закричать.

– Он не поверит.

– А куда деваться?

– Я скажу, что ты его обманул.

– А я скажу, что ты помешалась. Кто кого, а?

Желя отвернулась, чувствуя, как слабеют ноги.

– Не так плохо быть царевной, да ещё замужней, – продолжил говорить Бойдан, но голос звучал словно бы издалека.

Желя тут же вспомнила, как играла царевну в глумливой сценке, и невпопад сказала:

– Я знаю, каково это.

Казалось, что эти слова не удивили охотника, а разозлили. Он тут же отошёл назад, удерживаясь, чтобы не схватить её за волосы, но потом всё равно подскочил ближе, блеснул глазами.

– Давай я тебе покажу.

Он не дождался ответа и, ухватив Желю под локоть, повёл куда-то мимо домов. Охотники косились на них, но не вмешивались. Одно лицо сменяло другое, и девушка зажмурилась.

Когда её тряхнули, она распахнула глаза, чтобы увидеть очередного охотника. Он стоял посреди соратников с корзинкой в руках, которая показалась Желе смутно знакомой. Лишь в последнюю минуту она успела понять, что это её корзина. С пирожками. Должно быть, охотники успели награбить кое-чего в деревне и приготовились делить еду и орудия, но эта мысль почти сразу вылетела у Жели из головы, когда она увидела, куда её приволокли.

За лагерем охотников в собирающейся ночной темноте они вырыли яму. Приди Желя сюда одна, то ни за что бы её не заметила, но сейчас покатые края не были закрыты кустарником и ветками. По сторонам от неё стояла пара людей в кожаной перевязи.

– С дороги! – крикнул Бойдан.

Он вытянул Желю к самому краю, и она ухватилась за его руку.

– Гляди!..

Девушка нехотя разлепила глаза и прищурилась. Сперва она не увидела, а унюхала. К запаху листвы и песка примешалось что-то ещё, смутно знакомое, гадкое. Пепел. Он впитался в её платье, в ткань косынки, в волосы, и она чувствовала его в яме.

Кто-то из охотников принёс огня для света, и она увидела железную голову.

Жар-Птица стояла на самом дне ямы, обвитая со всех сторон ремнями и верёвками. Её голова едва-едва выглядывала за край. Чернели проёмы пустых глаз.

– Не отворачивайся! – Бойдан тряхнул её снова. – Не нужно было лезть на рожон…

Охотник почти задыхался, но Желя не слушала. Только прижалась к нему сильно-сильно, чувствуя, как заваливается куда-то в сторону. Бойдан ощутил это и усмехнулся.

– Страшно? Что ж, быть может, страх научит тебя царственному спокойствию.

Желя завизжала, и кто-то их охотников бросился к ней. Но Бойдан отогнал его рыкающим приказом. Земля ушла из-под ног, и это произошло на самом деле. Она не успела ухватиться за руку бывшего ближнего князя, как скатилась по земляной стене вниз, к самым лапам Жар-Птицы. Локти ударились о сбитую почву, какие-то мелкие камни ковырнули кожу, но Желя не почувствовала.

– Посиди до утра, поговори со своей подругой. Вам вместе вскорости ехать к князю!

Раздался смех, но его никто не поддержал. Потом кашель, и единственное пятно света от огня, что принёс один из охотников, растаяло.

Она осталась одна. Ни Гия, ни Ивана.

Прошло много времени, а Желя всё не поднялась на ноги.

Снизу голова Жар-Птицы показалась острой, закалённой дочерна. Два косых крыла раскрыты, но прижаты к бокам, словно она собиралась взлететь и извивалась телом, готовая оттолкнуться. Медные жилы соединяли клюв, голову и спину.

В яме ещё сильнее пахло огнём.

Вернув себе способность дышать, Желя перекатилась на бок, стараясь не вглядываться в когтистые металлические лапы. Всё ещё опираясь на стену, девушка привстала, убрала волосы с лица. Жар-Птица не загорелась, не заискрились чёрные глаза, крылья не ударили по воздуху.

«Конечно. Она не работает, – подумала Желя. – Пока».

Постепенно наверху возвращались лесные звуки – неровный стрёкот птиц, падение шишки, лёгкий бой ветра в ветвях. Она старалась не думать об этом и глядеть на Жар-Птицу так, как если бы глядела на обыкновенную лошадь.

Это была почти правда.

Желя никогда не задумывалась, но представляла Жар-Птицу гораздо больше – ростом махина была только немного выше коня. С того места, где стояла Желя, хвоста не видать, но она подошла ближе и прижала ладонь к блестящему боку – чуть тёплая.

От неприятных мыслей Желя убрала руку и с силой вытерла её о юбку.

Отвернувшись, она запрокинула голову, силясь увидеть что-нибудь наверху. Показался только ломоть неба. Всё было тихо.

Неприлично задрав юбку, Желя попробовала носком расковырять землю, чтобы удобнее было забираться, но стены были хорошо прибиты и крошились только ногтем.

«Я