нарастало, но я не собиралась сдаваться.

– Если вы не откроете, я войду сама. И пусть вы сочтете мой поступок бестактным, но спешу вам напомнить, что я выросла в мире людей, так что учтивость – это последнее, что меня беспокоит. – Я вновь посмотрела вглубь коридора. Удостоверившись, что никто не стоит и не хихикает над моими жалкими потугами попасть в комнату к королю, предприняла новую попытку: – И мне очень жаль вашу спутницу, из-за которой, я предполагаю, вы держите меня на пороге, но я самым грубым способом выкину ее из вашей постели к чертям! В конце концов, на кону безопасность наших дворов!

Мне стало не по себе, хотя из покоев не доносилось ни единого наводящего на мысль об уединении с дамой звука.

Меня игнорировали, и я чувствовала себя дурой.

Я боролась с желанием уйти и больше не позориться, но лазутчик мог усложнить нашу миссию и подставить под угрозу Неблагой Двор, пока мы разыскиваем Фабиона.

Выругавшись себе под нос, я призвала магию. Глубоко вздохнула и нырнула в Лимбо, надеясь, что Эллин не запер дверь на магический замок.

Я с легкостью проникла в королевские покои. Видимо, король был уверен, что никому из жителей цитадели не хватит смелости застать его врасплох, но…

В комнате оказалось пусто. Я осмотрелась, привыкая к свету после темного коридора. В роскошных покоях практически ничего не изменилось, только подушек на диванах стало больше, а на ледяном камине появились похожие на подарок Миры фигурки. От мыслей о маленькой храброй девочке у меня заныл еще один порез на сердце. На мраморном подиуме все так же возвышалась кровать с балдахином, к которой Эллин страстно прижимал меня своим крепким телом.

Я зарделась, остро ощущая саднящее чувство внизу живота, и поспешно перевела взгляд на заваленный письмами стол с серебряными ручками.

Чтобы не предаваться пылким воспоминаниям, я побрела к нему. Смущение из-за вторжения в личную жизнь Эллина быстро переросло в любопытство. Слишком открыто валялись важные письма, в которых могли содержаться полезные для меня сведения.

Приблизившись к столу, я принялась разбирать груду бумаг. Просмотрев первый десяток писем, я раздосадованно цыкнула. В посланиях не нашлось ничего, что могло подогреть мой интерес или разоблачить Неблагого Короля. Я отложила на край еще парочку, и мне на глаза попалось письмо с розовой восковой печатью. С тревогой в груди я перевернула конверт. Страх, что оно принадлежало любовнице Эллина, улетучился. На удивление, розовая печать стояла на посланиях дворцового повара.

Я усмехнулась, и моим вниманием завладели выдвижные ящики стола. Опасливо поглядывая на дверь и вслушиваясь в ночную тишину, я вернула письмо на место и дернула первый ящик. Мои вспотевшие от напряжения пальцы соскользнули с ручки в форме полумесяца, и я, выругавшись вполголоса, еще раз потянула ее на себя.

Первый ящик оказался набит все теми же письмами и разноцветными печатями с королевским гербом. Просмотрев пару бумаг, я тихо задвинула его обратно и выдвинула следующий.

И снова ничего меня не заинтриговало, кроме причудливого пера. Я достала странный раздвоенный предмет с сизо-зеленым опахалом и поднесла его поближе к лицу, чтобы рассмотреть. Перо поймало яркий свет от хрустальной люстры и красиво вспыхнуло радугой. Повертев его в руке еще немного, я вернула необычное средство письма на место.

В третьем ящике лежали безделушки и пара пожелтевших книг.

Я выдвинула последний. Переливаясь серебряными всполохами, мне подмигивало обручальное кольцо, которое я безжалостно выбросила в снег после того, как узнала горькую правду об Эллине.

Я так и осталась стоять, низко склонившись над ящиком. Рана на спине дала о себе знать ноющей болью, но меня словно парализовало. Моя коса свесилась на плечо и раскрутилась, пока я таращилась на символ любви Неблагого Короля.

Рука сама потянулась к остроконечной звезде из бриллиантов, легонько пройдясь по шершавой грани. Я больше не видела сияющего кольца, мной завладело прошлое.

Я стояла на вершине горы, которая тогда казалась мне вершиной мира. Нашего с Эллином мира, где мы смогли обрести покой и счастье в объятиях друг друга. Я видела кружащиеся в воздухе ледяные кристаллы, ощущала приливший к лицу жар, когда он опустился на одно колено. Я помнила, как обожгли щеки слезы тихого счастья и как Эллин осторожно взял меня за трясущуюся руку и надел кольцо…

– Вы что-то потеряли, ваше высочество? – раздался надо мной красивый баритон.

Испуганно взвизгнув, я резко выпрямилась и ногой задвинула ящик. А когда подняла глаза, встретилась с ледяным взглядом перегнувшегося через стол Эллина. Мои щеки заалели, совсем как у школьницы, пойманной за сомнительными делишками.

– Да, гордость. Только что, – процедила я, судорожно отряхивая рукава халата, словно это помогло бы избавиться от неловкости.

Неблагой Король задиристо хмыкнул и встал, боком подперев стол.

– Признаюсь, не ожидал увидеть вас в своих покоях в весьма компрометирующей позе. Вы не впервые доказываете свое умение безгранично удивлять, – аристократично протянул Эллин.

Наша манера общения свелась к светскому тону, лишившись былого задора и простоты. Где-то внутри этот факт задевал одну из болезненных струн души.

– Есть весьма важная информация, которой мне необходимо с вами поделиться.

– В такой поздний час? – плохо сдерживая широкую улыбку, поинтересовался король. Длинная, свисающая на лицо белая прядь прикрыла часть шрама, поэтому, взглянув на него, я лишь едва заметно поежилась. – Похоже, дело действительно срочное, раз вы, вломившись ко мне в комнату, перелопатили мои личные письма, – еще сильнее поддел меня Эллин, – и беспардонно обшарили стол.

– Я стучала, – пресекла я его упреки, от которых все сильнее горело лицо. – И у меня есть зацепка по шпиону.

– Вы имели в виду предателя, который вступил в сговор с вашим отцом?

Резкость в тоне Эллина стряхнула с меня остаточное смущение. Вспышка озорства быстро угасла, и со мной опять заговорил властный король.

– Вы знали? – недоумевающе поинтересовалась я.

Эллин обошел стол и отодвинул белое кресло, галантно предлагая мне сесть.

Благодарно кивнув, я пропустила через пальцы растрепавшиеся локоны и заняла место. Эллин проводил мою руку жадным взглядом и опустился в кресло напротив.

– Единственным, кто мог предупредить Александра о передвижении неблагой армии, был Маркус. – Эллин по-мужски закинул ногу на ногу, положив локоть на колено, а кулаком подпер подбородок. – В ночь перед вашей коронацией Бриэль ослабила защитные чары барьера, отвечающие за перемещение в Благой Двор. Предатель, воспользовавшись ситуацией, смог предупредить Благого Короля, поскольку попасть ко Двору Дикой Охоты без нашего ведома ему бы не удалось. Так что единственный логичный вывод, что информатор работал на Маркуса, преследуя цели