– Я соглашусь и на малую толику. – Нексор неторопливо продолжил свой путь, словно не замечая презрительных взглядов, которые преследовали нас, пока мы шли через лагерь.

Я потерла руками плечи. Учитывая, какой факт он только что помог мне осознать, удивительно, что я еще не окоченела от холода. Я была Вилой и Эстерой, а потом Илаем и еще двенадцатью наследницами трона. Возможно, я и не отвечала за действия королев, живших между ними, но наша кровная линия определенно не принесла счастья этой земле.

– Ты замерзла? – обеспокоенно спросил Нексор, взглянув на небо, которое с каждой минутой все больше серело.

– Да. Нет.

Он снял свой плащ и накинул его мне на плечи. Меня окутал знакомый аромат Николая.

– Вила изгнала людей из Ардяла, – тихо сказала я.

– Да, – подтвердил он. – Но ты не должна чувствовать себя ответственной за ее действия. Я просто хотел…

Он провел рукой по волосам, явно не находя слов.

У одного из костров, где готовили еду, стояло несколько пожилых мужчин. Двое из них мешали ложкой суп, остальные пили пиво. Их разговор смолк. На обветренных лицах читалась враждебность. Неужели до них дошли слухи о том, что я, их престолонаследница, родила ребенка от стригоя? А что, если Люциан отказался поддерживать меня, поскольку в его глазах я больше не достойна наследовать терновый трон? Вполне очевидная мысль. Ведьмы очень гордились чистотой своей крови, хотя на самом деле это была иллюзия. Все мы – плоды тысячелетних отношений между разными народами. Готова поспорить на что угодно: во всем Ардяле не осталось ни одного существа, чья кровь никогда не вступала в контакт с кровью одной из других рас. Они не знали, что я никогда не взойду на престол. Причем сейчас вероятность этого стала даже ниже, чем раньше. Если этот народ желал, чтобы им правила королева, то пусть выберет себе такую – достойную и способную.

– Кровавая шлюха, – пробормотал один из стариков, когда мы прошли мимо, а двое других ехидно засмеялись.

Я проигнорировала это замечание. Лезть в драку не было смысла. Но, конечно же, Нексор не мог оставить без внимания этот выпад. Очень медленно он развернулся и достал волшебную палочку.

Ведьмаки ахнули. Они не знали, что в теле Николая находилась душа мужчины, которым многие из них до сих пор восхищались и которого в то же время боялись. Прежде чем я успела остановить Нексора, из кончика палочки выстрелил голубой свет. Колдун пробормотал что-то, чего я не разобрала, и свет прожег грудь того, кто меня оскорбил. Я даже не заметила, как все произошло. Тарелка с супом выпала из руки ведьмака и разбилась в тот же миг, когда сияние растеклось по телу, разъедая его изнутри. Мужчина исчез так быстро, что никто не успел бы его спасти. Только его меч с лязгом упал на землю там, где он стоял только что. В лагере воцарилась мертвая тишина. Остальные ведьмаки побледнели.

– Хватит, – тихо приказала я и положила ладонь на руку Нексора.

Этот мужчина заслуживал наказания, но уж точно не смерти. Стригои никогда не владели подобной магией, и окружающие прекрасно это понимали. По лагерю молниеносно расползутся тысячи слухов. Неужели Нексор собирался раскрыть, кто он такой?

– Если я еще раз услышу, что вы проявляете неуважение к своей принцессе… Если позволите в ее сторону хотя бы один косой взгляд, я сотру в порошок вас и ваши семьи, – заявил Нексор. – Мы поняли друг друга?

Ведьмаки закивали.

– Хорошо.

Он убрал волшебную палочку и взял меня за руку, как будто это было в порядке вещей. И хотя мужская ладонь сжимала мою очень бережно, я чувствовала напряжение, исходящее от его тела.

Пальцы у меня дрожали, и я убрала руку, как только мы сделали несколько шагов в сторону.

– В этом не было совершенно никакой необходимости.

Какая сила! Никогда не видела ничего подобного.

– Те ведьмаки оскорбили тебя, а они не имели на это права. Даже если бы ты позволила палатину пить твою кровь, такие слова – все равно проявление неуважения. Их это не касается. Это твое решение.

Подобные слова вполне могли бы прозвучать из уст Николая. Я растерянно молчала. Как заставить Нексора понять, что я не нуждаюсь в его защите?

– Это старики. Они верят в то, чему их научили. Их слова могли бы причинить мне боль, только будь они правдой. Но это не так, и я это знаю. Моя любовь к Николаю – не ошибка.

Колдун поджал губы, и я спросила себя, не зашла ли слишком далеко.

– Ты их королева.

– Нет, не я. Их королева – Селеста.

Он в замешательстве посмотрел на меня сверху вниз. Серебряный цвет глаз казался почти черным.

– Они не знают, кто ты на самом деле. Кем ты была, – проговорил Нексор так, будто только сейчас это понял. – Напомни им. Они будут целовать землю, по которой ты ходишь.

Я фыркнула:

– Меня это не волнует. Но, может быть, волнует тебя? Кто ты такой, они тоже не знают. Как ты планируешь объяснить своим людям, почему находишься в теле палатина?

– Я не собираюсь ничего объяснять. Когда я верну свое тело, они и так все узнают.

Мне даже не хотелось представлять, какой тогда поднимется шум. Сколько ведьмаков и ведьм присоединится к его армии, если Нексор вернется к ним во плоти? Они встретят его овациями или же будут бояться? Скорее всего, и то и другое одновременно.

– Скажи мне одну вещь. – Я с вызовом посмотрела на Нексора.

– Только одну? – Уголки его рта весело дернулись, и колдун смахнул прядь волос со лба.

Мое сердце подпрыгивало до самого горла, но я должна была задать вопрос, иначе это будет выглядеть странно. В конце концов, он знал о моих намерениях. Я накинула на нас непроницаемую завесу, чтобы ведьмы и ведьмаки, которые теперь держались на расстоянии, не услышали наш разговор.

– Как ты это сделал? Как сумел отделить сердце своей души и не дать ей отправиться в страну вечного лета, после того как я убила тебя? И как ты узнал, что можешь использовать в качестве носителей другие тела?

Нексор наклонил голову ниже:

– Все это я расскажу тебе, когда получу свое тело. Не раньше.

Что ж, попробовать стоило.

– А когда вновь обретешь собственное тело, вернешь сердце души на место?

– Я заберу его, как только это будет достаточно безопасно. – У него расширились ноздри. – Мне его не хватает.