– Туда можно добраться только по воздуху?

– Да. Тогда я решил, что так будет безопаснее.

Так как же Лупа планировала напасть на крепость и освободить узников? Ее план изначально был обречен на провал.

– Довольно близко к туманной завесе, – заметила я.

Еще кое-что, о чем я не знала.

К нам присоединилась Селеста:

– Именно это и делает ее идеальной отправной точкой для нападения на Мунтению, как только будет высвобождена магия источников. Мы застанем людей врасплох и докажем свое превосходство.

– Я все еще думаю, что это неправильно. Мы должны сосредоточиться на том, что лучше для Ардяла, и это не война с людьми.

Я старалась сохранять спокойный тон. Эта женщина безумна. Но это я и так всегда знала. Будь у меня хоть малейшая догадка о том, где может находиться сердце ее души, я бы уже была на пути туда. А так придется ждать, пока не найдется какая-нибудь зацепка. Вопрос только в том, где ее искать. К счастью, терпение относилось к числу викканских добродетелей, хотя в этот раз оно подверглось серьезному испытанию.

– Что доказывает, как плохо ты разбираешься в политике, – с довольным видом заявила Селеста. – Если мы не будем убедительно демонстрировать свою силу, они никогда не будут воспринимать нас всерьез.

Это бесполезно. Мне не переубедить королеву, поэтому оставалось надеяться, что удастся ее остановить.

– Итак, это все? – спросила я. – Тогда я хочу вернуться к детям.

– Я пойду с тобой, – тут же произнес Нексор.

– Это не обязательно. Уверена, у тебя полно дел.

– Я предпочту провести время с вами. – Он положил руку мне на спину и кивнул на прощание Селесте, щеки которой порозовели от гнева.

Глава 7

Замок Карайман в Ардяле

– Тебе стоит быть осторожней с высказываниями, – отчитала я Нексора после того, как мы вышли из комнаты. – Королева терпеть не может, когда ее так откровенно игнорируют, и ее выводит из себя то, что ты предпочитаешь мое общество, а не ее.

– Это предупреждение? Неужели ты беспокоишься обо мне?

– Я беспокоюсь о Николае. И тебе это прекрасно известно. Как он?

Давление его ладони на мою спину усилилось, но совсем незначительно.

– В порядке.

Мы спустились по широкой лестнице в холл и направились к порталу. Стражник открыл одну из высоких створок двери. Над замком и лагерем нависли темные тучи, предвещающие дождь. Порыв ветра взъерошил мои волосы.

– Ты когда-нибудь позволишь мне поговорить с ним?

– Возможно. Только надо прояснить один момент, – добавил он. Голос звучал неестественно спокойно, отчего становилось ясно, что я его разозлила. – Как только я верну свое тело, а он – свое, я больше не позволю ему к тебе прикасаться. Если Николай только посмеет посмотреть в твою сторону, он покойник. Я не готов делиться.

– Я тебе не принадлежу, – резко ответила я.

Взгляд, который колдун бросил в мою сторону, с легкостью мог бы сжечь целый лес. Но, как ни странно, я его не боялась и с безошибочной уверенностью знала, что он никогда – ни в одной из жизней – не причинял мне вреда.

– Ты хочешь вернуть Эстеру, которой я была тысячу лет назад, но я больше не та женщина, – мягко произнесла я.

– Я знаю, – к моему изумлению, с улыбкой откликнулся Нексор. – Но ты забываешь, что я знал тебя и в других жизнях – и всегда любил. Даже в тех жизнях, в которых вообще не открывался тебе. В тех жизнях, которые ты проводила с другими мужчинами.

Я резко втянула в себя воздух:

– Почему ты это допускал?

– Потому что я не монстр, даже если ты об этом забыла, Валеа. – От звука моего имени, сорвавшегося с его уст, по моей спине побежали мурашки. – Не в каждой из своих жизней ты боролась за мир так, как сейчас, – тихо продолжил он, словно не желая пугать меня этим откровением. – Илай объявил войну викканам без всякой причины.

Я с недоверием посмотрела на него.

– Ты лжешь.

– Зачем мне это?

Ни один из нас не пытался улететь. Мы шли бок о бок через двор к лестнице, которая вела в лагерь. Казалось, прошла целая вечность с тех пор, как я с Николаем спускалась по этим ступеням. Тогда по равнине расстилался ковер из цветов. Лгал ли мне Нексор или говорил правду?

– Ты забываешь, что твои предыдущие жизни точно так же определялись жизненным опытом, как и эта. И во всех этих жизнях ты рождалась в семье, которая делала все возможное, чтобы удержаться у власти.

Я не подала виду, что изумлена, но он был прав. Это мое четырнадцатое перерождение, и я почему-то предполагала, что всегда была миротворцем. А теперь поняла, насколько глупо было так рассуждать. В катакомбы я попадала всего шесть раз, а в остальных случаях меня это либо не волновало, либо я вообще не хотела сражаться.

– Мне было все равно, ведешь ли ты войны или выступаешь за мир, – продолжил Нексор, когда я не стала продолжать спор. – Я просто хотел вернуть свою жизнь. В трех жизнях ты извлекла из этого выгоду и воспользовалась моими способностями. В тех жизнях я командовал твоей армией. Каждый раз ты обещала вернуть мое тело, но так этого и не сделала.

У меня пересохло во рту. Я использовала его? Он выразился иначе, но это правда.

– Об этом Невен мне не рассказывал.

Нексор отрешенно рассмеялся:

– Конечно, не рассказывал. Потому что он не хочет причинять тебе боль. Ты когда-нибудь задумывалась, откуда Эстера узнала, что ее душу можно распознать по семиконечной звезде?

– Нет. Просвети меня. – Я в растерянности потерла шею.

– Вила была носительницей семиконечной звезды. После нее – Эстера. – осторожно произнес Нексор. – Их разделяли четыреста лет.

Меня бы меньше шокировало, скажи он мне, что в будущем луна всегда будет восходить по утрам. Но он опять прав. Селеста уже говорила об этом, но я не придала этому значения. Моя душа не впервые воплотилась в Эстере.

– Но Вила была жестокой и безжалостной.

– Верно, – подтвердил колдун. – Как и у каждой души, у твоей есть светлая и темная стороны. Но мне все равно. Я жалею о многом из того, что сделал. Но не жалею о том, что боролся за нас. Я всегда тебя любил.

Остановившись на лестнице, я подняла на него глаза.

– Я постараюсь найти источник, чтобы ты смог вернуться в свое тело. Все остальное требует времени. Не надо давить на меня.