Шрифт:
Закладка:
– Я бы своих детей никогда в этот двор играть не отпустила, – проговорила Эльма, глядя в сторону обрыва.
Сайвар ничего ответить не успел, поскольку открылась входная дверь и на пороге возникла женщина в полосатом свитере.
Пожимая им руки, она представилась как Элин.
– Уннару уже пора бы быть дома, не понимаю, куда он запропастился. Мы можем присесть на кухне. Моя мама присматривает за младшим, так что есть время выдохнуть.
Они прошли за ней в кухню. Обстановка выглядела старовато: деревянные половицы покрыты глубокими царапинами, а дверные проёмы ýже, чем в современных домах. Проходя мимо гостиной, Эльма бросила туда взгляд и увидела пожилую женщину, на коленях у которой сидел ребёнок. Они перелистывали книжку.
– Мама приходит понянчиться с детьми, пока мы на работе, – объяснила Элин, предложив им минералки. – Она уже на пенсии, так что выручает нас, пока дети не пойдут в садик.
– А в квартиру под вами уже въехали новые жильцы? – спросил Сайвар.
– К сожалению, да. Молодые девчонки, которые клялись и божились, что будут вести себя прилично, а теперь такое чувство, что нам придётся распрощаться с ними. По выходным вообще не уснуть, – вздохнула Элин, ставя перед ними стаканы. – Выяснилось что-то новое касательно Марианны? Неужели это её и нашли?
– Да, нашли именно её, – подтвердила Эльма. – Поэтому мы заново изучаем все обстоятельства, проверяем, не упустили ли чего.
– Вот оно как? Понятно. Невозможно поверить, что кто-то желал ей зла. Такая приятная женщина…
– Вы были хорошо знакомы?
– И да и нет. Марианна жила на цокольном этаже ещё до того, как мы купили этот дом, – снимала у предыдущего владельца, а потом у нас в течение двух лет. Заходила к нам, если ей нужно было молоко, например, или яйца. Летом мы по очереди стригли траву во дворе и всё такое, но на этом наше общение и заканчивалось. Даже не знаю почему – может, разница в возрасте. Она ведь была на десять лет моложе меня. Уннар, бывало, выручал её, если ей требовалось что-то отремонтировать в квартире: отверстие просверлить, гайки закрутить, ну или полки повесить. Они с Уннаром прекрасно общались, хотя со мной у неё особо доверительных отношений не было. Но Уннар у меня сам по себе общительный.
– А что насчёт Хеклы? С ней вы контактировали?
– С дочерью Марианны? Она не особенно коммуникабельная, по-моему. Даже здоровалась редко когда, – Элин криво улыбнулась. – Но арендаторами они были хорошими, никаких проблем у нас с ними не было – не то что с теми девицами, которые живут там сейчас.
– Вы помните, в котором часу вы вернулись домой в ту пятницу, когда пропала Марианна? – задал вопрос Сайвар.
– Да, я тогда как раз снова начала работать, так что вернулась я около пяти, – сказала Элин.
– Не заметили, чтобы после этого кто-то приходил-уходил?
– Уже и не вспомню, – задумалась Элин. – Столько времени прошло. Но да… весной я уже говорила вашим коллегам, что прямо перед ужином слышала, как хлопает дверь в нижней квартире. Она не совсем герметичная, поэтому, чтобы плотно закрыть, её приходится буквально захлопывать. Иногда чуть ли не весь дом содрогается. Вот и представьте себе, каково нам приходится теперь с этими девицами, которые снуют туда-сюда круглые сутки.
Сайвар взглянул на Эльму, которая наверняка подумала о том же, что и он. С тех пор как Марианна пропала, минуло столько времени, что разбираться в обстоятельствах стало сложнее: люди что-то забывали, а что-то додумывали, сами того не замечая. Их воспоминания были размытыми и недостоверными и со временем могли видоизменяться. Правда и домыслы зачастую сливались в одно целое.
– А автомобиля перед домом вы не видели?
Элин вздохнула и покачала головой:
– Нет, не думаю.
– А до этого? – не сдавалась Эльма. – Вы не заметили, часто ли у Марианны с Хеклой бывали гости?
– Бывали. К Марианне иногда заходили подруги, и время от времени я видела, как за Хеклой заезжали её попечители. Я как-то с ними немного поболтала – очень милая пара. Пару раз я замечала, как Хекла садится в какую-то машину поздно вечером. Даже не понимаю, как мать отпускала её с таким взрослым парнем. Хотя, может, на глаза Марианне он и не попадался, поскольку парковал машину чуть поодаль, а Хекла второпях выбегала из дома. Я, вообще-то, подумывала, не стоит ли мне рассказать об этом Марианне, но не захотела вмешиваться.
– А вы хорошо разглядели того парня?
– Нет, к сожалению. Но у него ведь есть права, значит, он, должно быть, гораздо старше девочки.
– Марку машины вы заметили?
– Тёмно-зелёный «Вольво С80», – не задумываясь ответила Элин. – Модель года девяносто девятого или двухтысячного. Полная развалюха.
Сайвар нахмурился:
– Может, вы и номер машины запомнили?
Элин усмехнулась:
– Нет, к сожалению.
Улыбнувшись, Эльма записала себе марку автомобиля.
– Элин, у нас бананов нет? – в кухне появилась мать женщины. – Простите, не хотела вам помешать. Мальчик проголодался, просит банан.
– Должны быть где-то, – ответила Элин, поднимаясь.
– Меня, кстати, зовут Бриндис, – представилась пожилая женщина, протягивая руку. – Мама Элин. Нянечка. Ну и бабушка. Вы из Рейкьявика? Или из Акранеса? По поводу Марианны зашли? Это просто ужас какой-то. Неужели её убили?
Эльма посчитала нужным ответить лишь на последний вопрос:
– Это мы и пытаемся выяснить, – сказала она. – Вы приходили к детям и до того, как пропала Марианна?
– Да, конечно, – кивнула Бриндис, принимая из рук Элин банан. – Спасибо, дорогая. Я ведь вроде как уже в марте стала за ними присматривать, верно?
Элин кивнула.
– А в ту пятницу вы были здесь? – спросила Эльма.
– Скорее всего, – кивнула Бриндис. – Правда, может, я с коляской выходила погулять. Сейчас и не вспомню.
Эльма в очередной раз выругалась про себя насчёт того, что прошло уже столько времени.
– А вы случайно не видели Марианну или Хеклу в тот день? Или ещё кого-нибудь?
Бриндис виновато улыбнулась:
– Ох,
