– Наверное, люди, которые любят корабли, – размышляю я.

Бри прячет фотокопию свидетельства о браке в папку.

– Как говорит мистер Эндрюс, тогда в Истпорте корабли играли важную роль. Капитанов просто боготворили. И в том, что детей называли в честь известных моряков, не было ничего необычного. Как и в честь человека, их крестившего, или важной фигуры в городке…

– Ничего удивительного, что Молли сменила имя, когда переехала, – шепчу я. – Просто вычеркнула всё, связанное с кораблём, на котором погиб брат.

– Или с людьми, – добавляет Эмми. – Оборвала все связи.

– А как же родители? – спрашиваю я. – С ними тоже порвала?

Глаза Брианны темнеют.

– Нет. Они умерли за год до гибели Лиама.

Комнату заполняет тишина. На мгновение страх перед Молли меняется на что-то другое. Печаль. Сочувствие? Молли потеряла родителей, а потом и брата. Я не ожидала, что сегодня испытаю что-то кроме раздражения и ужаса, но рассказ Бри всё меняет. И я полна решимости с этим разобраться. Не только ради самой себя и Джошуа… но и ради Молли.

Глава 24

Я смотрю на папку Бри.

– У тебя есть для нас что-нибудь ещё? Что-нибудь полезное?

– Нет, пожалуй. Только свидетельство.

Бри чешет щёку и стонет, когда белый грим падает на толстовку.

– Ребята, мне надо это смыть! Я вся обчесалась.

– Можешь помыться в моей ванной, – предлагаю я.

– Спасибо!

Она вскакивает и поднимается по лестнице, волоча за собой подол платья.

– Возьми в комоде какие-нибудь спортивные штаны. А то у тебя странный вид, – смеюсь я и поворачиваюсь к Джошуа и Эмми. – Я такого не ожидала.

– Я тоже, – кивает Джошуа.

И голос у него печальнее обычного. Наверное, чувствует то же, что и я.

– Кроме того, что всё это очень грустно, меня кое-что беспокоит, – начинаю я. – Если мистер Эндрюс знает про Молли, почему он об этом не говорит? Почему допускает ложь?

– Так меня тормознули по той же причине, Мэл, – фыркает Эмми. – Город делает деньги на легендах, а не на правде. Я пыталась докопаться до истины в истории с гостиницей, и смотри, что вышло. А ведь это не самая важная наша легенда…

– Если люди будут знать правду, легенды не будут никого пугать, – говорю я.

– Это точно, – хмыкает Эмми. Похоже, она злится. – И поток туристов уменьшится. А меньше туристов – меньше денег…

Джошуа ложится на спину, кладёт голову на диван и смотрит в потолок.

– О чём задумался? – интересуюсь я.

Он качает головой, но на меня не смотрит.

– Не знаю. Я совсем растерялся. И после рассказа Брианны легче не стало. Какие-то зацепки не совсем совпадают, но я уверен, что это её рук дело. Она преследует нас, Мэл. И не потому, что грустит…

Он замолкает, встречаясь со мной взглядом.

– По-моему, она злится.

Я вспоминаю, что произошло со мной в гавани.

Старуха. Сначала в её голосе слышалась печаль, но когда я не смогла понять, чего она хочет, она пришла в ярость. Когда я поднимаю глаза, Джошуа всё ещё говорит.

– Дело не только в ужасных происшествиях, которые с нами случились. А… Такое чувство…

– Словно за тобой наблюдают, – говорю я, и моё сердце начинает биться быстрее.

Он резко выпрямляется.

– Ты тоже это чувствуешь?

– Всё время. С тех пор как мы переехали сюда.

Я встречаюсь с ним взглядом и дрожу от страха.

– Что, если это она наблюдает за нами? Что, если старуха, являющаяся нам в снах, – это и есть Молли?!

Лицо Эмми бледнеет, и на нём отчетливее выступают веснушки. Она смотрит то на меня, то на Джошуа.

– Когда я расследовала легенду о гостинице, то отвлеклась и прочла статью о привидениях в Новой Англии.

Привидениях? По телу бегут мурашки.

– И о чём там писали? – спросила я.

– Там говорилось, что привидения – это люди, которые ищут мести после смерти. А вдруг проклятие существует на самом деле и привидение Милой Молли вас предупреждает?

– Мы вроде договорились, что проклятия ненастоящие, – возражает Джошуа, вставая. Он вышагивает перед диваном взад-вперёд.

– А теперь что, снова-здорово?

– Не знаю, но в этом есть логика. Вы с Мэллори здесь новички. Вы не верите во всю эту чепуху про легенды. У вас есть какой-нибудь сувенир: чашка, брелок, или что там они продают в магазинах?

Джошуа отрицательно качает головой.

– Родители купили мне брелок, но я его не ношу. Напоминает о том, как я скучаю о Чикаго, – вздохнув, говорю я.

Не очень часто я в этом признаюсь. Как-то неловко сравнивать новую жизнь со старой, особенно когда у меня здесь появились друзья.

Я не хочу, чтобы они чувствовали, что мне чего-то не хватает.

– Видите? Вот это и отличает вас от всех остальных здесь. Может, поэтому Молли вас и выбрала… – Эмми перекидывает волосы через плечо. Они у неё словно рыжий водопад. – Вопрос в том, чего она хочет.

– Итак, мы возвращаемся к началу, – бормочу я. Надежда разобраться во всём этом с каждой минутой тает. Теперь мы знаем о Молли больше, но по-прежнему понятия не имеем, как от неё избавиться.

– Не совсем. Если Эмми права и Молли нацелилась на нас, чтобы отомстить – вероятно за смерть брата, – тогда нужно сложить звенья цепочки, зацепки, которые нам оставлены. Сейчас мы без понятия, для чего ты копала ямки и что означает слово «стоп».

Я хватаюсь за голову. Это невозможно. Снимок, который я сделала у гавани, таинственным образом исчез, по крайней мере, с него исчезло «стоп». А ямки, скорее всего, на месте, но что даст их осмотр?

Я уже хочу сказать им, что некоторые зацепки ни к чему не приведут, как вдруг наша дурацкая люстра начинает мигать. Раз. Два. Три – и в комнате воцаряется темнота.

Раздается звонкий крик.

Брианна!

Вскочив, я бегу к лестнице. В другой раз я бы подумала, что подруга увидела паука или ей не понравился цвет блеска для губ. Но не сегодня. Сегодня я начинаю верить версии Эмми, что привидение Милой Молли пытается нам что-то сказать. Предупредить.

Я поднимаюсь по тёмной лестнице, Джошуа и Эмми идут за мной по пятам. Остановившись наверху, я замечаю, что дверь в ванную закрыта и из-под неё льётся свет.

– По-моему, Бри там!

Джошуа добирается первым. Он хватает ручку двери и поворачивает, но ничего не происходит.

– Заперто!

– Бри, открой! – кричу я сквозь толстую дверь.

Слышится приглушённый голос. Но слов не разобрать.

– Ты поранилась? Что происходит?!

Я жду