– Мы не должны бросаться в это дело бездумно, – заявил сэр Исаак, когда первый всплеск их энтузиазма прошел и в дело начала вкрадываться практичность. – Мы должны планировать, рассчитывать. Наше время ограничено. У нас есть только…

– Ровно пятьдесят два дня, – закончил Табби. – Как далеко мы должны зайти? Разве мы уже не прошли хороший путь?

Несколько мгновений назад сэр Исаак произвел несколько быстрых вычислений. Нептун со всей Солнечной системой позади него уже висел далеко над ними. Они падали вниз, очевидно, к очень яркой Звезде, которая сияла среди мириад своих собратьев на нижнем небосводе.

– Нам предстоит пройти относительно большое расстояние, – сказал сэр Исаак, отвечая на вопрос Табби. – Мы уже на пути к ближайшей из всех звезд, и, к счастью, мы находимся на той оконечности Солнечной системы, которая ближе всего к ней.

Он указал на нижнее окно.

– Очень хорошо, – как обычно, одобрил Табби. – Ближайшая звезда. Очень хорошо. Как она называется и как далеко мы от нее находимся? И вообще, что такое звезда? Мы так долго имели дело с планетами…

Сэр Исаак улыбнулся.

– Чтобы сначала ответить на ваш последний вопрос, я должен дать вам краткое объяснение природы всей Вселенной.

Предвкушая довольно длинную лекцию вроде той, которая была по нраву сэру Исааку, Амина устроилась рядом с Табби и протянула ему руку, чтобы подержать.

– Продолжайте, сэр Исаак, пожалуйста, продолжайте, – умоляла она.

– Давай, порази нас! – сказал Табби.

Ободренный таким образом, сэр Исаак начал:

– Область, которую мы называем космосом, это ограниченная область, границы которой я объясню как-нибудь в другой раз.

Табби и Амине не терпелось узнать об этом.

Сэр Исаак слегка нахмурился.

– Ну что ж, это несущественно. В этом научном повествовании я имел дело с бесконечной малостью, а теперь мы имеем дело с бесконечной величиной. Теория та же… Однако эта область, которую мы называем космосом, лишена воздуха. Это, конечно, не вакуум, а пространство полностью заполненное эфиром.

– Что это? – спросил Табби.

– Эфир, друзья мои, представляет собой скопление невесомых атомов, которые, относительно своих малых размеров, так же далеки друг от друга, как и небесные тела в космосе. Именно эти атомы своим вибрационным движением производят во Вселенной как свет, так и тепло… Это мое собственное определение. Надеюсь, тебе оно нравиться?

– Это… это чудесно, – заявила Амина.

– Спасибо, – ответил сэр Исаак, любезно улыбаясь. – Я думаю, что это довольно аккуратное определение. Я часто его применяю. Хотя в последнее время эти глупые современные ученые Земли начинают оспаривать меня… Что ж, продолжим. В этой области космоса вращаются миллиарды и миллиарды небесных тел. Все они подчиняются признанным законам небесной механики, на все действуют различные уравновешивающие силы… Я не буду утомлять вас подробностями об этом.

– Хорошо, – сказал Табби. – Мы пропустим это. Продолжай.

– Размеры этих небесных тел варьируются от самых гигантских пылающих Солнц, в миллионы раз превышающих по объему наше Солнце, до мельчайшего фрагмента, который представляет собой не что иное, как атом самого эфира!

– Мы называем эти небесные тела разными именами. Звезда, например, относится к светящимся телам. Наше собственное Солнце – одно из них. Планеты являются отражающими или частично самосветящимися телами, вращающимися вокруг центрального Солнца. Вы уже понимаете, что такое спутники. Затем есть астероиды, которые являются просто планетоидами – карликовыми планетами. И есть кометы, и метеориты, и…

– Не заостряй внимание на них всех, – поспешно перебил Табби. Он утешающе сжал руку Амины, когда сэр Исаак продолжил:

Другие миры, отличные от нашего

– Таким образом, как вы понимаете, мы живем на одной из планет, прошу прощения, Амина, на двух планетах Солнечной системы – Земле и Венере. Наше Солнце со всеми его планетами образует только одну систему из бесконечного числа. Каждая из этих звезд, – он снова махнул рукой в сторону окна, – каждая из этих звезд, весьма вероятно, вращается вокруг системы миров, намного большей, чем наша собственная Солнечная система.

– Боже мой, – прокомментировал Табби. – Эта вот Вселенная – большое место, не так ли? Пока мы только начали.

Воспоминание о тех пятидесяти двух днях благодати, которые были всем, что им оставалось, сильно поразило Табби. Он добавил с тревогой:

– Как скоро мы доберемся до этой первой Звезды, учитель?

Космический флайер направляется к Альфе Центавра – ближайшей звезде

Сэр Исаак сослался на схему.

– Ближайшая к Солнечной системе звезда – Альфа Центавра, – ответил он. – Астрономы Земли недавно утверждают, что нашли еще одну звезду немного ближе, но я ее не могу найти. Мы направляемся к Альфе Центавра – великолепной двойной системе первой величины с параллаксом 0,75”, компоненты которой обращаются за 81 год. Я имею в виду, – добавил он извиняющимся тоном, – на самом деле это две звезды, расположенные на расстоянии нескольких сотен миллионов миль друг от друга и вращающиеся друг вокруг друга. Они дрейфуют в космосе со скоростью около шестидесяти миль в секунду.

Табби поднял брови; сэр Исаак поспешил продолжить:

– Каждая звезда движется, я называю это дрейфом, как будто они находятся в гигантских потоках, циркулирующих вокруг – я не знаю, куда и почему. Например, наше собственное Солнце со всеми его планетами дрейфует, плывет к некоторым звездам и удаляется от других, со скоростью многих миль в секунду, но всегда сохраняет свою массу планет неповрежденной.

Табби повернулся к девушке рядом с ним.

– Довольно сложно, не так ли, Амина? – и затем обратился к сэру Исааку:

– Как далеко находится эта ближайшая звезда, к которой мы направляемся? Я спрашивал тебя об этом, а ты…

– Я как раз подходил к этому. Но если вы хотите знать немедленно… – сэр Исаак заговорил с некоторой резкостью. – Если вы настаиваете, я скажу вам, что Альфа Центавра находится чуть меньше, чем в 25 000 000 000 000 миль отсюда!

Табби и девушка тупо уставились на сэра Исаака, когда он озвучил эту поразительную цифру.

– Ты видишь? Я знал, что ты меня не поймешь. Сначала я хотел объяснить, что при работе с этими большими цифрами, чтобы избежать путаницы, мы обычно используем более крупные единицы измерения, чем миля. Самая распространенная из них – это световой год. Это расстояние, которое проходит свет за год.

– На сколько далеко? – спросил Табби, быстро восстановив самообладание.

Профессор объясняет значение светового года

– Свет проходит около 186 000 миль в секунду, – сказал сэр Исаак. – Умножьте это на год и разделите на 25 000 000 000 000, и вы получите 4,35. Ребенок мог бы сделать это