твоего отца с нами. Больше они ничего не узнали. Никаких сведений о тебе и твоей матери. Только то, что он общался с нами. Ригелус приказал его схватить. Его пытали, затем казнили.

Ханту показалось, что сердце перестало биться.

– Он не сломался, – сказал Аполлион, и в голосе появились нотки доброты. – Ни словом не обмолвился о твоей матери и ее беременности. Астерии ничего не знали о твоей связи с ним.

– Как… как его звали?

– Хиреус, – ответил Аидас. – Знай, Хант Аталар, твой отец был достойной личностью. Как и ты сам.

Брайс сжала ему колено. Ее рука была почти горячей… или это его тело было неестественно холодным?

– Итак, Ханта создали в качестве… своеобразного пауэрбанка для меня?

– Если да, могу ли я подзарядить и Рунна? – перебил ее Хант.

– Нет, – ответил Танатос. – Звездный свет принца, его притяжение к «тонким местам» недостаточно сильны. Не такие, как у его сестры.

Хант накрыл руку Брайс, лежащую на его колене, своей.

– То, что мы с Брайс – истинная пара, записано в моей ДНК? Это тоже результат генной инженерии?

– Нет, – торопливо возразил Аидас. – Подобное не планировалось. Думаю, это оставили на усмотрение высших сил… кем бы они ни были.

Хант повернулся к Брайс и в ее глазах увидел только безграничную любовь. Этого он не мог выдержать.

Его тело сковало ужасом, холодным, как иней. Итак, его создали принцы Хела, записав в жизненную программу страдать и жертвовать собой. И куда это его завело? Кто именно был его создателем?

– Внесем ясность, – предложила принцам Хела Брайс. – Огонь Хела и звездный огонь – могучее сочетание. Но наследие Хелены было оставлено с намерением прекратить этот конфликт. А теперь получается, вы трое хотите, чтобы вместо этого я открыла проклятый богами портал и вы бы явились спасти положение?

– Так ли уж плохо, если мы сделаем за тебя грязную работу? – вкрадчиво спросил Танатос.

Брайс сердито посмотрела на него:

– Это мой мир, и я хочу сражаться за его освобождение.

– Вот и сражайся бок о бок с нами, – с вызовом произнес Танатос.

Возникла напряженная тишина. Хант не представлял, как вообще разобраться во всем этом безумии. Но холод в его жилах… ощущение что надо. Оцепенение сейчас полезнее кипящих эмоций.

– Я могла бы получше подготовиться, – пробормотала Брайс.

Аидас лишь покачал головой:

– Ты вообще не была готова. А если бы ты раскрыла эти сведения кому-то ненадежному? Ты знаешь, как астерии поступают с теми, кто смеет усомниться в их божественном происхождении. Я не мог рисковать. Прежде всего тобой. Пришлось ждать, пока ты найдешь ответы сама. Но разве я не предлагал тебе с самого начала искать встреч со мной? Не говорил, что я тебе помогу? Это же пытался делать и Аполлион… пусть и несколько кривым способом. Он готовил вас обоих к сражению с астериями.

Ханту не хотелось сбрасывать оцепенение. Холод в груди был так приятен. И все же он спросил:

– Как вам вообще удалось вышвырнуть астериев с Хела?

– Им было тяжеловато кормиться нашей магией. – В голосе Танатоса звучало нескрываемое презрение к астериям. – Эти твари убедились, что по силе мы с ними равны. И они дали деру раньше, чем мы сумели их перебить.

Брайс судорожно сглотнула.

– И ты действительно проглотил Сириус? – спросила она у Аполлиона. – Как кусок мяса?

Ей ответил Аидас, чье лицо озарилось гордостью:

– Когда Сириус атаковала Аполлиона, он убил ее огнем Хела, вырвал из ее груди пылающее сердце и съел.

Хант содрогнулся.

– Как такое вообще возможно? – спросила Брайс.

– Я есть тьма, – тихо сказал Аполлион. – Истинная тьма, что обитает в недрах черной дыры.

Дрожь пробрала Ханта до костей. Принц Ямы не бахвалился.

– Тогда почему бы тебе не… съесть и остальных? – спросила Брайс.

– Для этого нужно находиться рядом с астериями, – пояснил Аидас. – А они прекрасно осведомлены о талантах моего брата. Они будут всячески уворачиваться от столкновения с ним.

Фигуры принцев синхронно качнулись, словно были изображениями на экране, у которого что-то разладилось.

– Время нашей встречи истекает, – предупредил Танатос. – Действие черной соли заканчивается.

Брайс повернулась к Аполлиону:

– Ты и твои братья без устали твердили мне, что ваши армии готовы выступить на битву с астериями. – Она махнула в сторону храма и мертвого города, лежащего за его пределами. – А место, куда мы попали, выглядит совершенно пустым.

Глаза Аполлиона стали еще темнее.

– Мы вам позволили увидеть лишь частицу Хела. Наши земли простираются повсюду. И там везде находятся наши полки и отряды. Они готовы.

– Значит, если я с помощью Рога открою Северный Разлом… – начала Брайс, заработав предостерегающий взгляд Ханта. Это ее не остановило. – Вы всемером явитесь со своими армиями нам на подмогу?

– Мы втроем, – уточнил Аидас. – Четверо наших братьев нынче заняты помощью другим мирам, где тоже хватает конфликтов.

– Я и представить не могла вас в роли межгалактических спасателей, – призналась Брайс.

Губы Аидаса изогнулись в улыбке. Даже Аполлион слегка улыбнулся.

– Отвечаю на твой вопрос, – продолжал Аидас. – Открытие Северного Разлома – единственный способ, который позволит нашим армиям быстро и в полном составе вступить на Мидгард.

– После событий нынешней весны ты веришь, что они не начнут пожирать все подряд? – спросил у своей истинной пары Хант.

– Те демоны были нашими, так сказать, домашними питомцами, а не солдатами, – вновь напомнил Аидас. – И мы их сурово за это наказали. Во время перехода на Мидгард их будут держать на коротком поводке, и они будут четко подчиняться нашим приказам.

Брайс взглянула на Ханта, но ее лицо оставалось непроницаемым. Фигуры принцев вновь качнулись. Контуры храма замерцали и померкли. Невидимая рука схватила Ханта за живот, возвращая в тело, оставленное на Аваллене.

– Я подумаю об этом, – ответила Брайс.

– Учти, девочка, это не игра, – угрюмо бросил ей Танатос.

Брайс спокойно посмотрела на принца Ущелья.

– Я до смерти устала оттого, что слово «девочка» используется в качестве оскорбления.

Танатос открыл рот, но ответить не успел. Его связь оборвалась.

– Не расточай дары, полученные от меня и моего брата, – сказал Ханту Аполлион. Его взгляд переместился на татуированный лоб ангела. – Истинного сына Хела невозможно загнать в клетку.

Аполлион тоже исчез.

Сын Хела. От этой мысли у Ханта леденела душа.

Остался лишь Аидас, синие глаза которого пристально глядели на Брайс.

– Прислушайся ко мне, Брайс Куинлан. Если ты считаешь, что отыскание последней части силы Тейи… и объединение меча и кинжала – занятия слишком дорогостоящие, откажись от них. Выбери жизнь. – Он посмотрел на Ханта. – Выберите друг друга. Я тысячи лет живу с последствиями другого выбора. Время не