У Ханта кружилась голова. Хел побери, она безостановочно кружилась десять минут подряд. Однако Брайс явно не испытывала головокружения.

– А если бы я не добыла кинжал? Если бы вообще не попала на Аваллен? Наконец, если бы я не попала и сюда?

Аполлион и Танатос ерзали на стульях – то ли от скуки, то ли от раздражения. Меж тем Аидас продолжал свой разговор с Брайс.

– Не знаю, как это представляла себе Хелена и на что она надеялась. Рассчитывать, что ее далекий потомок отправится на древнюю родину фэйцев и вернется с кинжалом… сама понимаешь. Говорю тебе, не знаю. Что касается Аваллена… Хелена хотела, чтобы я подталкивал ее потомка – то есть тебя – в нужном направлении. Однако ты питала такую ненависть к фэйцам. Предложи я тебе отправиться на Аваллен, этот фэйский оплот, ты бы мне не поверила.

– Ты прав, – пробормотала Брайс.

– Мы с братьями сомневались в планах Хелены. Мы продолжали надеяться на новое открытие Северного Разлома, чтобы продолжить войну против астериев. Если бы появился странник между мирами вроде тебя, а Аваллен по каким-то причинам был бы недосягаем, вопрос о востребовании силы Тейи тогда бы не стоял. Но нам требовался способ… образно говоря, тебя подзавести.

Только сейчас Аидас взглянул на Ханта.

Хант затаил дыхание. Наконец-то, после долгого ожидания… он получит ответы.

– Ты – сын Аполлиона и Танатоса лишь в очень отдаленном смысле, – сказал Аидас.

Тяжесть в груди Ханта ослабла. Даже живот перестало крутить.

– Поначалу Танатос отказывался помогать, – добавил Аполлион, сердито взглянув на брата.

– Да, я не одобрял этот план, – отрезал Танатос, крепко сжав в руках шлем. – И сейчас не одобряю.

– Мой брат изрядно преуспел в создании… разных штучек. – Аидас кивнул на Танатоса.

– Забавно, – усмехнулась Брайс. – Вот уж не подумала бы, что Танатос шьет лоскутные одеяла.

Хант изумленно повернулся к ней. Аидасу шутка понравилась, и он сказал ангелу:

– Во время Первых войн, как у вас называются те события, Танатос помогал Аполлиону выводить новые породы демонов для сражения на нашей стороне. Кристаллосы создавались для охоты за Рогом, чтобы у нас был беспрепятственный доступ на Мидгард. Были еще песики, такие же как Пастух. А также лазутчики смерти. – Он кивнул Ханту, словно знал, от кого остался шрам на спине ангела. – Это лишь некоторые из творений моего брата.

Брайс покачала головой:

– Но яд кристаллоса способен нейтрализовать магию. Если вы умели это делать, почему не применили свое умение в войне против астериев?

– Мы пробовали, – сказал Аидас. – На астериев это не произвело желаемого действия.

– Прошу прощения, – перебил его Хант. – Ты предполагаешь, что я был создан твоими придурочными братьями? В качестве такой же зверюшки, как демоны?

Он указал на Танатоса, затем на Аполлиона.

– Не в качестве зверюшки, – угрюмо возразил Аполлион. – В качестве оружия. – Он махнул рукой в сторону Брайс. – В пару ей, хотя мы не знали, когда она появится.

– Но вы знали, что временны́е линии наложатся друг на друга, – прошептала Брайс.

– Нет. Мы начали эксперименты задолго до твоего рождения, – сказал Аполлион. – Мы надеялись, что наши… посланцы размножатся и распространятся по всему Мидгарду, но астерии пронюхали о нашем плане и перебили их всех.

– Буревестники, – догадалась Брайс, разинув от удивления рот. – Они ваши создания?

– Наши, – будничным тоном ответил Аидас. – Через трещины в Северном Разломе мы отправляли их на Мидгард. Но еще несколько поколений назад они были почти полностью истреблены. Представь себе ангела, наделенного магией буревестников, совершенного солдата… вот только этот дар был сродни ядовитому меду. Астерии считали, будто они благодаря своей селекции малакимов наконец достигли поставленной цели и вывели безупречного солдата, готового им служить. Они верили, что заслуга в появлении таких, как Хант Аталар, принадлежит им, что это они такие гении.

– Однако ты взбунтовался, – с заметным оттенком гордости сказал Ханту Аполлион. – Ты был слишком ценным ресурсом, чтобы тебя убивать, но они хотели тебя сломить. Ради этого и обратили тебя в рабство.

Хант едва ощущал свое тело.

– Давайте отмотаем немного назад, – вмешалась Брайс. – Не возражаете? Итак, вы создали буревестников как дополнение к моей силе. На случай, если меч и кинжал ко мне не попадут и если мне понадобится «накачка» для открытия портала. А когда буревестников стали истреблять, вы… создали Ханта, и потом… родилась я.

– К тому времени Аталар был порабощен астериями, но мы вели пристальное наблюдение, – сказал Аидас.

– Как ты думаешь, почему ты так здорово умел охотиться на демонов? – спросил у Ханта Аполлион. – Это в твоей крови. В твоей крови есть часть меня.

К горлу Ханта подступила тошнота. Мысль о том, что всем в своей жизни он обязан принцу Ямы…

– Подобно тому как Аполлион передал частицу своей сущности кристаллосам, он кое-что передал и тебе, – пояснил Танатос. – Огонь Хела.

– Огонь Хела? – изумилась Брайс.

– Молнии, – пояснил Танатос, явно раздраженный непонятливостью гостей. – Способность убивать ими почти все. Даже астериев.

– Так ты и Сириус убил своим… огнем Хела? – спросила она у Аполлиона.

– Да, – ответил Аполлион и добавил, обращаясь к Ханту: – Твое имя было указанием на то. Его шепнули на ухо твоей матери, когда ты родился. Орион… хозяин Сириуса.

– Ловко придумано, – огрызнулся Хант. – Погодите. Мои молнии способны убить астериев?

В его груди ярко вспыхнула и расцвела надежда.

– Нет, – ответил Аполлион. – Твои молнии – ослабленная версия моих. Твои молнии способны навредить им, но не убить. Ангельская кровь твоей матери повлияла на мою силу.

Надежда ссохлась и исчезла. Ее место заняло нечто более мрачное.

– Как вы втянули мою мать во все это?

Он еще мог сжиться с генетическим вмешательством, но…

– В Астерийском архиве работал один исследователь, – сказал Аидас. – Ангел, который изучал происхождение буревестников и странности их магической силы. Он назвал проект по имени почти забытого бога бурь.

– «Проект Турр», – выдохнула Брайс. – Даника тоже участвовала в исследованиях?

– Не знаю, – ответил Аидас. – Но тот ангел изучал буревестников по велению астериев, боящихся, что те могут вернуться. Так он вышел на нас. Когда мы рассказали ему правду, он предложил помочь всем, чем сможет. У нас появился мужчина-доброволец. Оставалось найти женщину.

У Ханта перехватило дыхание. Брайс положила ему руку на колено.

– Твои отец и мать прожили вместе недолго, – продолжал Аидас. – Твой отец знал, что сможет вытащить твою мать из бедности. Он искренне хотел остаться с ней. Бросить прежнюю жизнь и тайком тебя растить.

– Что случилось? – едва ворочая языком, спросил Хант.

– Мистики сообщили Ригелусу о связях