к его облику, что в обычной одежде казался другим человеком. Да и сам он не узнавал себя. Поручик невольно хватался за левый бок, привычно удерживая ножны. Шашки на месте не было. И кобуры справа не было. И фуражки. А было ужасное гражданское пальто, тёплое и неудобное, и котелок. В общем, Бранд молча страдал. Ещё и оттого, что Ванзаров не удосужился объяснить, зачем маскарад и что они тут делают.

– Родион Георгиевич, какие будут приказания? – шёпотом спросил он.

– Не спускайте глаз с конькобежца Котова.

– А кто из них?

– Номер тридцать три, позади всех.

Спортсмены выехали на дорожку и заняли места согласно достижениям: первую позицию на старте занял господин Пуресев, позади него Бурнов, за ним Блювас. Замыкал четвёрку Котов. Стартёр по правилам занял своё место позади бегунов, чтобы они не могли его видеть.

– Прошу приготовиться! – объявил Митя. – Забег на 5000 метров, десять кругов. Проводится по международным правилам. Конькобежцы бегут по направлению налево вдоль берега пруда, беговая дорожка означена верёвочным ограждением. Пересекать ограждение или сбивать нельзя. Допустивший нарушение снимается с состязания. При последнем круге даётся сигнал. Конькобежец, достигший своим коньком финишной черты первым, считается победителем.

Публика всё это слышала много раз, раздались нетерпеливые аплодисменты. Забег пора начинать. Однако возникла помеха. Пока Митя оглашал правила, из дальнего конца пруда появилась фигура, которая неторопливо подъехала к веранде, перегородив забег. По толпе пробежал невнятный шум, в котором удивление смешалось с возмущением.

– Это кто такой? – спросил Бранд.

– Ожидаемый сюрприз, – ответил Ванзаров.

Молодой человек в белом свитере без шапки и номера, в простых брюках, опёрся о перила веранды локтем, приняв непринуждённую позу, будто собрался петь серенаду под балконом возлюбленной.

– Желаю принять участие в забеге, – сказал он так громко, чтобы было слышно каждому зрителю.

На лице Мити не дрогнул мускул, но было заметно, какой силы борьба происходит в нём.

– Это невозможно, – наконец сказал он довольно тихо.

– Отчего же? Состязания открыты для любителей. Я любитель, деньги конькобежным спортом не зарабатываю, возрастом совершеннолетний. А то, что припозднился, так об этом в правилах ничего не сказано. Тем более в забеге свободное место. Верно, господа? Никто не против?

Он картинно оглядел публику, кивая знакомым и приветственно махая рукой. Митя не знал, как поступить. Подсказать было некому. Послышались голоса, которые требовали принять пятого участника, кричали: «Разрешить!», «Можно-можно!», «Давайте!», «Начинайте уже!»

– Публика не возражает, прошу записать в участники.

Требование было серьёзным. Митя ещё колебался. Он подошёл к перилам. И попытался уговорить, чтобы избежать позора:

– Алёша, ты же фигурист, зачем тебе забег?

– Не твоё дело, братец.

– Что скажет отец, когда узнает?

– Обрадуется моему возвращению. Записывай, не морозь конькобежцев.

– У тебя будет последнее место.

– И последние станут первыми, – ответил Алёша, подмигнув, и легонько толкнул брата. – Не тяни время. Замёрзнем.

Конькобежцы старательно шевелили плечами и вращали корпусом, стоя на месте. Сходить со старта и греться было нельзя.

Митя вернулся к доске и вписал мелом нового участника: Куртиц. Присвоил смехотворную ставку. Словно в забеге взрослых участвует ребёнок.

– Пятый участник! – провозгласил он под хлопки зрителей. – Господин Куртиц. Ставка: 1 к 30. Участнику присваивается свободный номер 15. Прошу занять последнее место.

Алёша отдал поклон публике, чем заработал смешки и аплодисменты, проехал мимо конькобежцев, отдавая поклон вежливости. Он встал позади Котова.

– Господа, кто-то желает сделать ставку на нового участника? – спросил Митя, соблюдая правила.

– Я желаю! – раздался голос.

Протискиваясь сквозь толпу, к доске пробрался господин в роскошной шубе, распахнутой широко, чтобы были видны брильянты заколки и брелоков. В руке он сжимал пачку ассигнаций.

– Я желаю! – повторил он. – Ставлю десять тысяч.

Мите совали пачку «катенек».

– Сумма очень велика, господин Паратов, – сказал он, не прикасаясь к деньгам.

– Что с того? По вашим правилам могу ставить сколько хочу. Так?

– Так, – согласился Митя.

– Мои деньги, сколько хочу, столько и ставлю. Или просажу, или куш сорву. Моё право. Коли выиграю, выигрыш заплатите?

Митя оглянулся. На него смотрели все, кто был поблизости. И дальние зрители. Редкое развлечение, какой накал страстей, какой безумный поступок провинциального купца: десять тысяч – это целое состояние! И поставить на самого слабого конькобежца. Будет о чём рассказать друзьям.

– По правилам тотализатор обязан выплачивать любой выигрыш.

Паратов ткнул деньгами в Митю:

– Тогда бери!

Деваться было некуда. Он взял.

– Можешь не пересчитывать, не обману.

Сунув пачку за пазуху, Митя выписал билетик, на котором указал сумму, ставку и имя победителя.

– Ещё будут ставки? – спросил он.

Желающих не нашлось.

– Господа, приготовиться к старту!

Замёрзшие конькобежцы согнулись, стартёр скомандовал: «Готовься!», поднял руку и выстрелил из револьвера холостым. Спортсмены побежали под крики и подбадривание зрителей. Пробравшись к перилам веранды, Паратов вцепился руками, как хищная птица хватает ветку когтями.

– Этот купец пьян или сумасшедший? – спросил Бранд.

– Скоро узнаем, – ответил Ванзаров. – Не упускайте из виду Котова.

Номер 33 был позади всех, оторвался от общей группы конькобежцев метра на два. Даже Алёша опередил его.

– Выходит, один сын Куртица держит тотошник, другой – участвует в забеге.

– Верно подмечено, Сергей Николаевич.

– Но ведь это нечестная игра?

– Правила не нарушены. Если Алексей Куртиц выиграет, Фёдору Павловичу придётся несладко. Ставки не компенсируют огромный проигрыш.

– Какова вероятность такого исхода?

– Как выпадение зеро на рулетке.

Бранд покачал головой: не одобрял он азартные игры. Что делало ему честь как полицейскому и лишало друзей как зануду.

Забег шёл своим чередом. Немного впереди был господин Пуресев, прочие держались следом, не стараясь вырваться вперёд. Котов немного сократил отставание. Когда гонщики проносились мимо веранды, стартёр выкрикивал, сколько осталось кругов. Публика подбадривала криками.

Закончился пятый круг, за ним шестой. Позиции спортсменов не менялись. Впереди уверенно шёл Пуресев. На седьмом круге его попытался обойти господин Бурнов, но у него не вышло, он остался вторым. Восьмой круг не поменял порядок. Перед девятым кругом стал отставать господин Блювас, оказался позади Котова. Опережая его немного, Алёша держался на третьем месте.

Последний круг стартёр отметил звонком колокольчика и громким криком: «Десять!» Конькобежцы свернули на большой поворот пруда, приближаясь к узкому месту между берегом и правым островом. Они растянулись цепочкой. Пуресев шёл лидером, Бурнов отставал, Алёша держался рядом, за ним Котов. Блювас безнадёжно проигрывал.

В один миг всё поменялось. Котов рванул вперёд, будто у него открылись силы, опередил Алёшу с Бурновым, оказался рядом с Пуресевым и начал его обгонять на корпус, причём по короткой траектории, держась максимально близко к берегу. В этот момент Алёша перешёл на внешнюю траекторию, чуть не сбивая верёвочное ограждение, мощными толчками оставил позади Бурнова,