— Ничего себе! «Горбунок» теперь у нас отвечает за всю арту, а не только за «тяжей». Круто! И если меня зовут на совещание с его участием, то, как говорил боец «Попандопуло» из фильма «Свадьба в Малиновке», «чует мое сердце, что мы на кануне грандиозного “шухера”»! Я написал ответ и нагрузил посыльного трофеями, чтобы он не шел назад порожняком.

В течение дня, который прошел без особых эксцессов, не считая рутинных дел по командованию группами, доставки БК и питания на позиции, выноса раненых и подтягивание на их место бойцов с тыловых позиций, я находился в приподнятом настроении, связанном с утренним приглашением командира.

Люди редко испытывают одну эмоцию или одно чувство. Чаще всего чувства меняются быстро и зависят от ежесекундной оценки нами происходящих событий. Большинство людей, к сожалению, не понимают, как далеко шагнуло изучение мозга и психики человека в современном мире и по-прежнему объясняют происходящее мистическими совпадениями, нумерологией, магией и влиянием на себя звезд, магнитных бурь и прочих внешних сил. Но в большинстве своем наши переживания зависят от наших убеждений, которые выражают себя в виде оценочных мыслей в той или иной ситуации. Как говорил Монтень: «Люди страдают не от того, что с ними происходит, а от того, как они интерпретируют происходящее». Об этом же говорили Аристотель, Эпиктет, Толстой, Вольтер, Марк Аврелий и многие-многие другие.

Мои смешанные и противоречивые чувства тревоги и возбуждения в течение дня были связанным с тем, что я одновременно и хотел, чтобы началась какая-то дви-жуха, и боялся этого. Дождавшись вечера, я заранее вышел в сторону штаба, чтобы успеть зайти к медикам.

Быстро добравшись до «Дяди Васи», я сделал перевязку и присел попить чайку с «Басом». Он, как и я, никогда не спал до тех пор, пока его последняя группа не вернется с задания.

— Как жизнь, товарищ командир? — спросил я и ткнул кулаком его в плечо.

— Да лучше, конечно, чем в первый день, когда мы сюда пришли. Помнишь, какой холод был?

Я мгновенно вспомнил трясущегося и завернутого в полиэтиленовый мешок «Абакана» и кивнул.

— Мы, когда пришли в этот подвал, на «Ангар», — он обвел взглядом помещение подвала, — у нас же ничего не было. Даже мешков спальных не было. Мы все в осенней форме.

Курточки там вот эти на нас… Ни белья теплого, ничего.

Я всю ночь тогда проходил пешком, потому что от холода заснуть не мог. «Макс», бедолага, где-то нашел кресло, залез в него с ногами, калачом свернулся и броником накрывался.

«Бас» улыбнулся.

— Ну я понимал, реально нет смысла спать ложится, потому что две минуты, и ты подрываешься от холода.

— А сейчас мы тут типа вообще в шоколаде. Тепло. Кофе пьем. «Комплимент» от украинцев курим.

Я с удовольствием затянулся сигаретой.

— Я злой был от этого. И еще от того, что тут наблюдал…

Глаза «Баса» прищурились и стали злее.

— Смотрю, деятель тут один побежал «Антигену» кровать строить. И себе рядом, но чуть пониже. То есть дал понять… Психологический такой ход. Ты командир, а я рядышком. Тоже командир, но так, чуть поменьше. Сейчас медиков охраняет в Зайцево. Не знаю, что он там охраняет, блять. У них там даже есть время качаться. Они там себе какую-то штангу соорудили. Хочешь ты качаться, так носи БК на передок, а оттуда «трехсотых» — и накачаешься.

— Дааа… — включил я свое профессиональное психологическое активное слушание.

Я понимал, что «Басу», как и мне, нужен кто-то, кому он может выговаривать то, что накопилось. Каждый из нас нуждался в человеке, который может просто выслушать и понять. Не давать советов, не останавливать и не переубеждать, что тут все хорошо. Просто выслушать и поддержать, соглашаясь, что часть людей тут действительно гондоны.

— Потом еще когда выносили «двухсотых», когда «трехсотых» носили там… Вот эта лесополка. Ну, ты представляешь, что там с ней. Там постоянный обстрел.

Ландшафт каждые три минуты меняется. Деревья там эти валяются, в темноте полнейшей. У нас ни одного прибора ночного видения не было. Все наощупь. «Макс» говорит: «Да на хер это надо? Пошли на дорогу!». Короче, на дорогу вышли, поперли этих самых раненых. Потому что таскать их ночью там, по этой посадке… Ну одного в два часа максимум. Пока его вынесешь, так остальные вытекут. Половина попрятались. Страшно им блять. Всем страшно. Так что? Пришлось, короче, применить приемы.

— Сейчас-то как?

— Получше. Я тут подобрал команду. Хорошие ребята. Особенно «Прапор». Он прапорщиком был раньше. Лезет везде и не ссыт. Назначил его вместо «Макса». «Птица»… послал доставать «двухсотых». Зачем их доставать во время обстрелов? Говорю ему: «Положим людей». А он мне: «Идите». Вот «Макс» пошел. Он же был у меня старшим этих групп. Ему вот ногу миной повредило. Три кости перебило в стопе. Зачем было идти?

Пока «Бас» делился со мной своими переживаниями по поводу прошлого, пришел «Пегас», у которого здесь находилась точка вылета и зарядки батарей беспилотника.

— Здорово, «Констебль». Мне командир сказал с тобой вместе в штаб идти. Я тут снял, что нужно, что нам назавтра пригодиться.

— Привет, «конь с крыльями»!

Я с теплой улыбкой протянул я руку «Пегасу».

Он был щуплым и невысоким пареньком, из Краснодарского края.

— Ну пошли, раз ты свои дела закончил.

Я посмотрел на «Баса».

— Завтра, наверное, пойдем вперед. У нас как с БК? Нужно затариться побольше. И еще… нам бы моих любимых мин с растяжками побольше. Можешь у РВшников намутить? Я еще в штабе у Сереги «Пустырника» попробую пробить что-то.

— Не знаю… Спрошу. Про БК не беспокойся. Кое-что имеется.

Я был на триста процентов уверен, что имелось у него не мало.

На фото боец «Гастат (Пегас)»

Ходить с «Пегасом» было, с одной стороны, интересно, потому что он не затыкался всю дорогу, с другой стороны, такой способ общения не является взаимным. Есть такие люди, которые как радио транслируют в эфир все, что в данный момент происходит в их голове. Такой способ переработки информации и рефлексии характерен для людей тревожных, которые забалтывают свое беспокойство разговорами, или людей, которые таким образом слушая самих себя анализируют происходящее. Это выглядит, как общение и коммуникация, но на самом деле от коммуникации в этом мало. Связь идет в одну сторону и отклика не требует. Видимо, и «Пегасу», хотелось, чтобы его