8

Мары воспитывают новых сестёр все вместе, но нового Морока тренирует только один. Его наставник.

Когда Тень отмечает для себя нового мальчика десяти лет, то его появление чувствует лишь один из взрослых Мороков. Такой человек связан с мальчиком особенной связью, будто отец и сын или старший брат с младшим. И эта связь не разрушится на протяжении всей их жизни.

Морок заканчивает своё обучение в восемнадцать лет, и после он может продолжить свой путь в одиночку или остаться вместе со своим наставником, если они оба того желают.

Малахий Зотов. Забытое о Марах и Мороках

После моей первой попытки избавиться от старых воспоминаний я моюсь в показанных купальнях, успеваю высушить волосы и переодеться как раз к нужному часу. Я, Марк и ещё пятеро Теней собираемся на закате перед выходом из дворца, чтобы вместе поехать в таверну. Все удивляются, когда перед самым отбытием к нам присоединяется Аарон. На это Тени с трудом удерживают на лицах натянутые улыбки, а я закусываю губу, стараясь не смеяться, вспоминая, как они не любят брать его с собой. Но я понимаю, что по большей части мужчины лукавят, потому что их улыбки становятся настоящими буквально через пять минут пути. Хотя немалую роль играет напоминание о том, что именно кошелёк принца сегодня опустеет.

Чтобы вместить всех Теней, требуется целое здание, где первые два этажа отведены под таверну, а на третьем и четвёртом этажах расположен постоялый двор. Даже это продумали для тех, кто планирует напиться так, что не сможет верхом вернуться в казармы. Когда мы заходим в помещение, меня едва не оглушают гам и хохот. Таверна под завязку забита солдатами Александра. Хотя только знающий их может это понять, потому что в этот раз все одеты в удобную повседневную одежду: кто-то сидит в кафтане, другим ближе дублеты, некоторые, уже разгорячённые алкоголем, успели скинуть верхнюю одежду и остаться в рубашках. Одни пьют и болтают, другие едят и спорят, кто-то играет в карты, некоторые обнимаются со своими девушками либо с теми, кого успели где-то подцепить для мимолетной компании. Музыканты стараются изо всех сил, играя весёлую мелодию, а в воздухе стоит запах жареного мяса с картошкой и аромат сладкой медовухи.

В первый момент я теряюсь, удивляясь, как сильно эта атмосфера отличается от скучного праздника в Ярате. Никто не поднимается с места и не напрягается при виде своего командира. Сейчас он – один из них, и солдаты лишь приветствуют его взмахом руки, улыбками или рукопожатием.

Я не знаю, куда мне идти и где сесть. Но эту проблему решает Аарон, который, стоя сзади, вновь обхватывает ладонями мои плечи и толкает вперёд, уводя к одному из дальних столиков. Здесь тише, чуть темнее и спокойнее, мы слышим музыку, но она не настолько громкая, поэтому мы с лёгкостью сможем разговаривать. К нам за столик подсаживаются Марк, Кирилл и ещё двое Теней – Павел и Михаил. Михаил один из рядовых в отряде, а Павел занимает положение командира, если Александр и Марк отсутствуют. Им обоим не меньше двадцати пяти лет. У них короткие русые волосы, у Павла голубые глаза, а у Михаила карие. И, несмотря на разную комплекцию и черты лица, своим поведением они напоминают братьев.

Несколько девушек приносят еду и медовуху. Чтобы никто не смущался, я тоже ем, но немного, потихоньку отрывая маленькие сочные кусочки куриного мяса с костей.

– Расскажи, что нас ждёт после смерти, Агата? – весело интересуется Михаил, сделав пару больших глотков из своей кружки.

– Кто же о таком спрашивает в разгар веселья?! Будешь такие вопросы задавать, и тебя только Тень дождётся, придурок! – хохочет Павел.

– Да не может быть, – со скромной надеждой тянет Кирилл, поглядывая на Аарона, а тот наклоняет голову, загадочно улыбаясь.

– Я бы рассказала, если бы что-то помнила. – Я пододвигаю к себе кружку медовухи, решая, что буду веселиться со всеми. – Но на самом деле я будто спала, а кто-то меня грубо разбудил. Я не осознала, как прошли все эти годы. Поэтому, когда я очнулась… все мои чувства, с которыми я умерла, были свежи, будто я испытала их совсем недавно.

– Это правда, что богиня подарит нам новую жизнь?

– Да, – киваю я.

– Даже если мы убивали? – серьёзно спрашивает Марк.

– Да, – вновь соглашаюсь я. – Дело не в том, убивали вы или нет. Дело в ваших мотивах и душе. Если вы наслаждаетесь убийством, делаете это из прихоти и по собственному желанию, то нутро ваше пропитается гнилью и злобой. Нередко именно такие чувства не дают душе уйти, и появляются упыри или неупокоенные.

– То есть упыри – это чаще всего злодеи?

– Да. Но не только. Упырём может стать и невинная девушка или даже жертва убийцы, которая испытала злость, страх или другую сильную негативную эмоцию, что позволило душе уцепиться за этот мир.

– Как вы их отличаете? – Кирилл продолжает жевать свою еду, но при этом не отрываясь смотрит на меня, ожидая продолжения. Остальные, как и он, заворожённо ждут ответа. Только Аарон наблюдает спокойно, по его губам изредка пробегает улыбка, когда он оглядывается по сторонам, замечая, что другие члены его отряда за соседними столами придвинулись ближе, заинтересованные.

– Обычно, чем больше гнили и злобы было в человеке, тем в более мерзких тварей способна превратиться душа. У некоторых появляется осознанность, они продолжают нападать на беззащитных людей, прекрасно понимая, что делают. С такими опасно иметь дело, даже Мар они могут легко обмануть, подстроив ловушку. – Я делаю несколько глотков из своей кружки, ощутив странное удовлетворение от того, что Теням интересно слушать о Марах.

Я уверена, что Анна уже что-то им рассказала, но приятно видеть искренний интерес этих мужчин, ждущих моих историй.

– Значит, Мороки и появились ради того, чтобы помогать Марам с такими чудовищами? Чтобы отправлять эти отвратительные души в Тень? – уточняет Михаил, поворачиваясь к Аарону, и тот молча кивает.

– Ты и правда не знала, что Мороки вам как братья? – задаёт новый вопрос Марк. – Аарон рассказал нам эту историю.

– Нет, я не знала. И вряд ли моё поколение Мар было первым, кто об этом не ведал, – нехотя признаюсь я.

Может, разлад произошёл давно и начался не из-за меня, но я чувствую, что часть вины за это лежит и на моих плечах в равной степени, как и на других мёртвых Марах, что были слепы.

Повисает неловкая тишина, которую разбивает достаточно