с корнем полнолунника – цветка, что растет только в Каньоне Боли. До сих пор нам неизвестны его точные свойства, но ходят слухи, что этот дым вызывает у фейри сильнейшие галлюцинации, наподобие магических чар Коридора Греха. Находясь под влиянием этой губительной смеси, ты перестаешь различать реальность и видение, а разум лишается магической защиты, и твоим сознанием запросто могут завладеть враги.

Арчибальд осторожно встряхнул Эллина, приводя в чувство.

– Ты должен быть сильным! Впереди тебя ждет много испытаний. Как новый король Неблагого Двора, ты обязан вынести их с честью, не преклонять колено ни перед чем, даже если боль станет невыносимой, даже если жизнь потеряет смысл, а новый рассвет будет приносить лишь страдание. – Арчи слегка отодвинулся и что-то протянул Эллину. На широкой зеленой ладони, ловя огненный блик, мерцало обручальное кольцо королевы. – Твоя мама безумно любила и верила в тебя. И пусть королева умерла от навеянных лживых видений, в глубине души она знала, что ты не виновен в гибели Стефана и никогда бы не отнял жизнь отца из-за жажды власти. – В привычно жестком голосе Арчибальда впервые слышалось сострадание. – Я верю, что рано или поздно ты найдешь в тяжести королевской ноши собственное счастье.

Эллин поднял покрасневшие глаза на нависающего над ним огра и подрагивающей рукой забрал кольцо, сунув украшение в карман брюк.

Водоворот туманного света вновь заволок вспоминание, и меня утянуло в темные воды котла.

Эллин сидел на белоснежном ковре возле камина, во рту у него ощущался металлический привкус крови от разбитой губы. После похорон король всю ночь провел на могиле родителей, а когда за ним пришел Габриэль, он, припомнив детские обиды, сорвался на друге. Завязалась потасовка. Габ понимал его чувства и желание выплеснуть эмоции кулаками, поэтому не стал крутить пальцем у виска и просто позволил другу отыграться на нем.

– Я обещала поведать тебе свою историю.

В королевские покои без предупреждения ворвалась Саманта. Вокруг ее серого халатика порхали снежинки. Изящно подогнув стройные ноги, она села рядом с Эллином. Король даже не взглянул на нее, прижавшись затылком к стене.

– Я понимаю твое состояние, знаю, насколько тебе паршиво…

– Сомневаюсь, – огрызнулся он сквозь зубы. – Вряд ли за один день тебе выпало стать сиротой и убийцей.

Саманта непроизвольно зажмурилась, как будто эти слова поразили ее в самое сердце, заставив всплыть в памяти не самые радужные жизненные моменты.

– У каждого своя ноша, Эллин. Не стоит принижать значимость одних событий и сравнивать их с другими. Каким бы оружием ни была нанесена рана, шрамы от нее все равно болят и остаются навсегда.

Это замечание все же заставило Эллина лениво развернуться к ней. Саманта не шелохнулась. А король словно увидел ее в новом свете, отметив неприступную красоту лица, изящные изгибы мягкого девичьего тела и длинные русые волосы, красиво ниспадающие на оголенные плечи.

Эллин отчаянно искал спасательную веревочку. Хоть что-то, что могло заставить его забыть о сегодняшнем дне, растворить звон разбитого сердца во всплеске других ярких эмоций.

– Прости, я не хотел тебя обидеть. – Скользнув взглядом по аппетитной груди, король быстро перевел его обратно на прекрасное лицо.

Сэм понимающе кивнула. Подцепив торчащую из подола ниточку, она принялась накручивать ее себе на палец, пока он не посинел.

– Мне было двенадцать, – начала Саманта и осеклась, шумно сглотнув. – Всего двенадцать, когда они ворвались в наш дом. – Легкое покалывание в теле Эллина, рожденное желанием прикоснуться к ее бледной коже и посмотреть, как фейка заливается румянцем, в мгновение ока сошло на нет. – Мой отец перешел дорогу одному очень влиятельному графу в Вильсбурге. Север Неблагого Двора давно славится скрытыми мятежниками, которые повадились перехватывать инодворовые товары и добытые в море сокровища. – Саманта убрала за ухо выбившийся локон и понуро опустила голову. – Королевский отряд под началом отца вычислил смутьянов и бросил их в темницы, а главарей публично казнили. Король Стефан вознаградил моего отца и даровал ему титул высшего лорда.

Мне было странно слышать, что при идеальном с виду Неблагом Дворе могли быть те, кто выступал против власти семьи Нортгемптон.

– Смутьян оказался единственным сыном печально известного графа, и тот решил поквитаться. – На последнем слове Саманта заметно напряглась. – Мы жили в поместье на окраине Араклеона, практически все время после повышения папа проводил в резиденции короля и дома появлялся редко. Свою мать я не помню, отец говорил, что Марианна умерла при родах. – Ее рассказ всколыхнул во мне недавнее воспоминание из лазарета, но оно быстро ускользнуло, растворившись в чужих мыслях. – Была глубокая ночь, я зачиталась в гостиной, когда метель выбила наши двери. – Даже сейчас, сидя в полной безопасности рядом с самым могущественным фейцем Неблагого Двора, она испуганно вздрогнула. – Они одурачили охрану, прикинувшись новыми провожатыми, и, схватив меня, перенесли в подвал дома одного из мятежников. – Саманта закусила губу, ее взгляд словно смотрел сквозь время в мрачный подвал, пахнущий сыростью и плесенью. – Четыре дня они держали меня в плену, спаивая экстрактом рябины, чтобы глушить магию. Моя семья ведет родословную от второй линии неблагих прародителей, так что я запросто могла вырваться оттуда, да и моя магия на голову превосходила их, но под действием отвара я стала безвольной игрушкой. Видела и чувствовала все, но не могла себя защитить.

– Они надругались над тобой? – жестко спросил Эллин. Он сжал кулаки, стараясь унять гнев на обидчиков гордой фейки.

Сэм отрицательно покачала головой:

– Нет. Может, у бандитов и не осталось чести, но все же они сохранили крупицу достоинства и не опустились до изнасилования. – Она нервно хохотнула. – Хотя иногда мне казалось, что лучше бы они меня опорочили, чем те ужасы, которые я пережила, томясь в подвале.

Эллин успокаивающее поглаживал трясущуюся руку фейки, пока она раскрывала ему свои страшные тайны.

– Они избивали меня до полуобморока, плевали в лицо, издевались, лишая воды и еды. А когда приносили зачерствевший сухарик, выдавали новую порцию ударов плетью. Шрамы быстро затягивались из-за моей неблагой силы, а они предпочитали видеть меня в крови.

Король медленно сглотнул вставший в горле ком, я чувствовала, насколько горько ему слушать об испытаниях, выпавших на долю юной красавицы.

– Отряд отца вышел на мой след через пять дней после исчезновения. Они нашли меня и еще четыре трупа. – Сэм загадочно хмыкнула и хищно обнажила белые клыки. – Ты спрашивал, откуда во мне столько стали? Так вот, на четвертый день побоев и унижения я отчаялась. Решила, что помощь не придет, и приняла первое в жизни взрослое решение: если на твоей