Разлом загудел, словно растягивая пространство. Главную площадь деревни заполонили монстры, и в мерцающем искрами проходе показался Александр.

Убийственный, переполненный ненавистью взгляд Эллина встретился с уцелевшим глазом короля Дикой Охоты. Александр победно ухмылялся. Рядом с ним стоял смертный старец в длинной коричневой мантии и что-то шептал над артефактом. Посох Волхвов, напоминающий кривой жезл с хрустальным шаром по центру, был нацелен в небо. От него столбом исходил алый свет. Сталкиваясь с чарами барьера, он рябью сотрясал небосвод.

Черноволосая девчушка показалась из-за повозки как раз в тот момент, когда сердце Эллина замерло, будто бушующая в нем магия заморозила последний отголосок надежды. Девчушка радостно прихлопнула в ладоши, увидев идущего к деревне Неблагого Короля, и указала на него тоненьким пальчиком.

– Спаситель, – прочитал по ее губам Эллин.

У короля заныла душа. Одинокая слеза окропила щеку, и он беззвучно прошептал в ответ:

– Умоляю, прости!

Магия прародителей отозвалась всполохом белого света в глазах короля. Невероятная мощь подчинила себе тело и разум. Казалось, он сам стал завывающей вьюгой, скрипучим снегом под ногами и многовековыми айсбергами. Эллин исчез, осталась только вечная безжалостная зима.

Вспышка – и все застыло. Саманта рядом вскрикнула и осела на колени, подняв в замороженный воздух ворох снежинок.

Деревню накрыло толстым слоем льда, уничтожая все живое, навсегда превратив в ледяные статуи дома, улицы и сердца всех, кто по злой воле судьбы оказался в этом проклятом месте.

Черноволосая девочка так и застыла, умоляюще протягивая руку к своему несостоявшемуся герою. Эллин знал, что она не почувствовала боли, не успела испугаться, но от этого становилось только хуже. Она умерла, надеясь на него, а он предал ребенка, предал всех, кто боролся за жизнь в этой деревне.

Король остановился возле входной арки, устало прислонившись к ней лбом. Ему хотелось рассыпаться на куски, разбиться на миллионы навечно впившихся в сердце ледяных осколков.

Разлом затянулся, выплеск неблагой силы практически восстановил барьер. Небо вновь погрузилось во мрак, больше не светясь алым и не напоминая вздрагивающий купол, лишь изредка освещаясь полосами света.

Внезапно Эллин почувствовал, как из носа хлынула кровь, стекая по подбородку на рубашку. Он попытался остановить поток ладонью, но алые струи быстро окрасили его пальцы и манжет рукава.

Необъятный колодец силы все же имел предел. Растратив себя в сражении и уничтожив разлом, король начал черпать магию из запаса жизненных резервов. Каждая пророненная им капля крови буравила снег и одновременно словно склеивала защитные заклинания.

Алая жидкость смешалась с горькими слезами, пока силы вовсе не покинули Эллина. Как и Саманта, он рухнул на колени, все еще продолжая растрачивать себя и заполнять расхождение в барьере.

– Хватит! – По его спине ласково запорхали холодные пальцы, поглаживая вдоль позвоночника. Король обхватил себя руками. Слабея, он сильнее привалился к арке. – Эллин, остановись, ты себя убиваешь.

Взволнованный взгляд Саманты метался между сокрушающимся правителем и поблескивающим барьером над их головами.

– Они все мертвы, Сэм… – надрывно отозвался Эллин. – Я подвел их. Всех подвел…

Давящая пустота сжимала грудь, причиняя больше боли, чем яд уничтожающего горя.

Саманта с сожалением посмотрела на девочку и еще сотню застывших фигур.

– Ты сделал все, что было в твоих силах. Не останови ты Александра до вторжения огненной армии, погибли бы тысячи. Силы Неблагого Двора рассредоточены по разным флангам, наши отряды не смогли бы вовремя дать отпор. – Она подбадривающе сжала его плечо и, поднявшись, протянула руку. Эллин пристально посмотрел на Саманту, чьи волосы мерцали серебром в ночи. – А теперь вставай! Отныне ты – Неблагой Король и даже проигрыши обязан преподносить как победу. Никто не должен усомниться в твоем могуществе и непоколебимой власти.

– Откуда в тебе столько стали, Саманта? – вдруг озадаченно поинтересовался Эллин. И я поняла, что он имел в виду, когда говорил, что после смерти родителей находил забвение в сильной фейке.

– Когда-нибудь я обязательно расскажу, но сейчас важнее другое…

Сэм не закончила фразу. Собрав последние крупицы воли в кулак, Эллин успел рывком подняться с колен. Его пошатывало, но король стоял ровно, статно расправив плечи.

Рядом с лесом, на приличном расстоянии от арки открылось Лимбо, и, пока неблагая гвардия во главе с генералом изумленно осматривались по сторонам, королю удалось окончательно совладать с эмоциями.

– Ты опоздал! – гневно выплюнул Эллин, когда Габриэль приблизился к арке. Гвардейцы принялись обходить округу. И пусть король не мог винить друга в выборе спасти Бриэль, он сам не покинул бы цитадель, зная, что сестра в смертельной опасности, но все же он надеялся на Габриэля. Надеялся, что не понадобится безжалостно уничтожать целую деревню. – Скажи, что с принцессой все в порядке.

Если Габриель не спас Бри, Эллин этого не переживет. Я чувствовала, как в нем нарастает что-то бесконтрольное и опасное. Стало очевидно, что еще одна смерть уже навсегда изменит его, сломает, раздробит кости.

– Я спас ее из лап Себастьяна в последний момент. Он приковал ее железными кандалами к дереву, лишив магии, и пытался обнажить… – Габриэль проглотил нарастающую вспышку гнева. Вьюга, вторя ярости Неблагого Короля, взметнулась в небо. – Подонок ее не тронул, не успел. Зато поведал Бри цель похищения. Как только я появился, она закричала, чтобы мы бросили ее и отправились спасать жителей деревни. – Габриэль с болью в глазах обвел взглядом замороженных фейри. Морская синева его глаз заблестела, и он не сдержал судорожного выдоха. – Себастьян сбежал. Мы расправились с его подчиненными и выдвинулись сюда, твоя сестра…

Новый всплеск яркого света осветил поле между лесом и деревней. Десятки гвардейцев обнажили мечи, но из портала вышли вовсе не враги, а трясущаяся Бриэль. Сапфиры в ее короне искрились белым, а изящное голубое платье, подсвеченное лунными бликами, делало похожей на хрупкую ночную нимфу.

Бриэль побежала к деревне, неуклюже утопая в глубоком снегу. Габриэль вовремя ринулся ей навстречу, и она, потеряв равновесие, упала в его руки. Генерал притянул принцессу к себе и осторожно прижал к груди. Бри вскинула голову и всмотрелась в его осунувшееся лицо.

– Как ты мог?! – неожиданно воскликнула она и изо всех сил оттолкнула Габриэля.

Тот непонимающе попятился, а Бриэль, подхватив подол платья, двинулась к арке. У самого входа она схватилась за сердце, ее осмысленный взгляд замер на брате, и она разрыдалась.

Эллина пробила мучительная судорога. Он зажмурился, сдерживая приступ душевной боли.

Габриэль остался стоять в метре от них, внимательно следя за принцессой.

– Что ты наделал? –