Шрифт:
Закладка:
Какая женщина! Какое сильное и богатое существование!
Клод Карломан Рюльер
История и анекдоты революции в России в 1762 году
Клод Карломан Рюльер (1735–1791) – дипломат, писатель и историк, член Французской академии.
В 1760 году в качестве секретаря посольства сопровождал французского посланника, барона Бретейля, в Санкт-Петербург, где пробыл пятнадцать месяцев, пришедшихся на время короткого царствования Петра III, переворота 1762 года и восшествия на престол Екатерины II. По возвращении в Париж написал книгу «История и анекдоты революции в России в 1762 году», которую читал в парижских салонах, в России же она была запрещена. Екатерина II просила Рюльера не издавать рукопись до ее смерти; книга вышла в Париже в 1797 году.
Княгиня Дашкова также прочла эту «маленькую книжечку, наполненную большой ложью». Ее замечания о фактических ошибках, допущенных Рюльером, сохранились в архиве Воронцовых.
История и анекдоты революции в России в 1762 году
Я был свидетелем революции, низложившей с российского престола внука Петра Великого, чтобы возвести на оный чужеземку. Я видел, как сия государыня, убежав тайно из дворца, в тот же день овладела жизнью и царством своего мужа. Мне были известны все лица сей ужасной сцены, где перед лицом опасности развернулись все силы смелости и дарований, и, не принимая никакого личного участия в сем происшествии, путешествуя, чтобы познать различные образы правления, я почитал себя счастливым, что имел пред глазами одно из тех редких происшествий, которые выявляют народный характер и возводят дотоле неизвестных людей. В повествовании моем найдутся некоторые анекдоты, не соответствующие важности предмета, но я и не думаю рассказывать одинаковым языком о любовных хитростях молодых женщин и о государственном возмущении. Трагический автор повествует с одинаковою важностью о великих происшествиях и живописует натуру во всем ее совершенстве. Мой предмет – другого рода, и картина великих происшествий будет снята с подлинной натуры.
Наперед надобно изложить, откуда проистекла та непримиримая ненависть между императором и его супругою, и тогда обнаружится, какими честолюбивыми замыслами достигла сия государыня самого насильственного престола.
Великая княгиня Екатерина, она же принцесса Августа София Фредерика Ангальт-Цербстская, родилась в Штеттине 21 апреля 1729 года. Отец ее Христиан Август, князь Ангальт-Цербстский, служил в армии короля Прусского генерал-фельдмаршалом и был губернатором Штеттина. По избрании ее в невесты наследнику российского престола Петру Федоровичу она прибыла с матерью своею княгинею Потайною в начале 1744 года в Москву, где тогда находилась императрица Елизавета с двором своим. 28 июня того же года она приняла греко-российскую веру и была наречена великою княжною Екатериной Алексеевной, а на другой день обручена со своим женихом. Бракосочетание их совершилось 21 августа 1745 года.
В первые свои годы она жила не в великом изобилии. Ее отец – владелец небольшой земли, жил в крепости, где была она воспитана среди почестей одного гарнизона, и если мать ее являлась иногда с нею ко двору, чтобы обратить некоторое внимание королевской фамилии, то там едва замечали ее в толпе придворных.
Великий князь Петр Федорович, с коим она была в близком родстве, по разным политическим обстоятельствам призван был из Голштинии в Россию как ближайший наследник престола[89]; и когда принцессы знатнейших европейских домов отказались соединить судьбу свою с наследником столь сильно потрясаемого царства, тогда избрали Екатерину в супружество. Сами родители принудили ее оставить ту религию, в которой она воспитана, чтобы принять греко-российскую, и в условии было сказано, что если государь умрет бездетным от сего брака, то супруга его непременно наследует престол[90].
Сама природа, казалось, создала ее для высочайшего положения. Наружный вид ее предсказывал то, чего от нее следовало ожидать, и здесь я не без удовольствия (но и не входя в особенные подробности) дам описание сей знаменитой женщины.
Приятный и благородный стан, гордая поступь, прелестные черты лица и осанка, повелительный взгляд – всё возвещало в ней великий характер. Высокая шея, особенно сбоку, образует отличительную красоту, которую она движением головы тщательно обнаруживала. Большое открытое чело и римский нос, розовые губы, прекрасный ряд зубов, нетучный, большой и несколько раздвоенный подбородок. Волосы каштанового цвета отличной красоты, черные брови и такие же прелестные глаза, в коих отражение света производило голубые оттенки, и кожа ослепительной белизны. Гордость составляет отличительную черту ее внешности. Замечательные в ней приятность и доброта для проницательных глаз суть не иное что, как действие особенного желания нравиться, и очаровательная речь ее ясно открывает опасные ее намерения. Живописец, желая изобразить сей характер, аллегорически представил ее в образе прелестной нимфы, представляющей одной рукою цветочные цепи, а в другой скрывающей позади себя зажженный факел.
Став супругою великого князя на четырнадцатом[91] году, она уже чувствовала, что будет управлять владениями своего мужа. Власть, которую она без труда приобрела над ним, служила к тому простым средством, как действие ее прелестей, и честолюбие ее долго сим ограничивалось. Ночи, которые проводили они всегда вместе, казалось, не удовлетворяли их чувствам; всякий день скрывались они от глаз по нескольку часов, и империя ожидала рождения второго наследника, не догадываясь, что между молодыми супругами сие время было употребляемо единственно на прусскую экзерцицию или на стояние на часах с ружьем на плече.
Долгое время спустя великая княгиня, рассказывая сии подробности, прибавляла: «Мне казалось, что я годилась для чего-нибудь другого». Но сохраняя в тайне странные удовольствия своего мужа и тем ему угождая, она им управляла, во всяком случае, она тщательно скрывала сии нелепости и, надеясь царствовать посредством него, боялась, чтоб его не признали недостойным престола.
Подобные забавы не обещали империи наследственной линии, а императрица Елизавета непременно хотела ее иметь для собственной безопасности. Она содержала в тюрьме малолетнего несчастливца, известного под именем Иоанна Антоновича, которого на втором году младенчества, свергнув с престола, беспрестанно перевозила из края в край империи, из крепости в крепость, дабы его сторонники, если таковые были, не могли никогда узнать о месте его заточения. Елизавета тем более достойна хвалы, что даровала ему жизнь; и зная, как легко производится революция в России, она никогда не полагалась на безопасность носимой ею короны. Она не ложилась до рассвета, ибо заговор возвел ее саму на престол во время ночи. Она так боялась ночного нападения, что приказала отыскать
