начать подкатывать». Но мужчина не начал подкатывать, он закончил разговор словами: «Ладно, я к жене» и ушёл. Лев сначала подумал, что это один из тех случаев, когда бедная жена сидит дома с детьми и ждёт мужа, «задерживающегося на работе», но нет: жена была тоже там, в гей-клубе. Короче, как он и думал: одни фрики.

А потом он увидел его: парня с простым карандашом за ухом. Сначала, в сумраке зала, Льву показалось, что он совсем темненький: темные волосы, темная кожа, темная одежда. Но, вынырнув к барной стойке под свет софитов, парень вернул свои настоящие оттенки: он правда был смуглый, самую чуточку – словно слегка загорел на солнце. В другое время Лев и правда подумал бы, что это загар, но на дворе стоял конец апреля (а в солярии Лев не верил – какой нормальный парень пойдёт в солярий?). А вот с волосами он угадал: они оказались темными, отросшими, топорщились кучерявыми вихрами, и когда парень проводил ладонью от лба к затылку, чтобы убрать волосы с глаз, они послушно следовали за рукой и принимали ту форму, которую она задаёт.

Пристроившись у бара, юноша вытащил из рюкзака блокнот, большой такой – наверное, формата А4, небрежно запнул рюкзак под стойку, обратился к бармену с какими-то объяснениями и тот, выслушав, направил лампы, висящие над баром, в сторону парня. Тот показал большие пальцы и взялся за карандаш. Каждое его движение сквозило уверенностью: будто он ни секунды не сомневался, что бар гей-клуба – самое подходящее место для рисования, будто ему ничего не стоит устроить тут целый кружок по рисованию, были бы желающие.

Лев долго наблюдал, как он рисует: сначала за руками – ему нравилось смотреть, как играли костяшки пальцев, когда он перехватывал карандаш: то спуская пальцы ближе к грифелю, то поднимая повыше. Потом он следил за его сосредоточенным лицом: время от времени он слегка высовывал кончик языка, а иногда, совсем в сложные моменты (Лев только догадывался, что они сложные), закусывал нижнюю губу и долго раздумывал, что делать дальше.

Ему мешал тонкий шнурок на шее с блестящей подвеской (Лев не смог разглядеть издалека, что это было) – выбиваясь из-под воротника, она падала на лист, и парень убирал её обратно под белую футболку, но при слишком близком наклоне к листу бумаги она снова выпадала. Наблюдая, как он берет её пальцами, убирает за воротник и прижимает к телу, Лев подумал: «Хочу быть этой штукой». И, сам удивившись этой мысли, тут же оборвал её: «Нет, нельзя, прекрати».

А потом к юноше подсели. Парень постарше – может быть, как Лев – очень по-свойски опустился рядом с ним на стул и завел разговор, который Лев, конечно, не в силах был услышать. Парень держался уверенно, облокачивался локтем на стойку и смотрел юноше в лицо. На губы. Лев не был уверен, но почему-то так решил: он смотрит на губы.

«Посмотри на рисунки», - подумал Лев, словно эту подсказку можно было услышать.

Парень, продолжая беседу, всё ещё не обращал внимания на блокнот под рукой юноши.

«Спроси, что он рисует, придурок»

Он не спросил. Парень перегородил обзор на юношу и нельзя было точно сказать, что произошло, но, когда он отошёл от барной стойки, покачивая головой, Лев не без удовольствия решил, что художник его отшил.

«Так тебе и надо»

Тогда он поднялся сам. Не чтобы подкатить, а так, просто… Ну, чтобы показать молодому человеку, что здесь есть нормальные люди, умеющие поддерживать разговор. Приятно ведь побеседовать с умным человеком.

По дороге его перехватила Карина. Выскочив из толпы танцующих людей, она возмущенно зашикала:

- Ты куда это? К бару? Мы же договаривались!

- Нет, я… - он замялся.

Ему было неловко признаваться, что он всерьёз хочет с кем-то познакомиться в… гей-клубе. Тогда Карина ещё чего решит, что была права, что ему только и надо было, что «развеяться».

Проследив за взглядом Льва, она догадалась:

- Мальчик понравился!

- Нет! – тут же запротестовал он.

- Да ла-а-адно! – отмахнулась она.

- Я просто хочу пообщаться с ним. Кажется, он интересный.

- Ага, - она оценивающе посмотрела на юношу. – И, судя по всему, блаженный… Ну, иди-иди!

И Лев пошёл. Сел за барную стойку на тот же стул, что и его предшественник, и… Понял, что не знает, что сказать. Парень и взглядом по Льву не прошелся – вот настолько ему были неинтересны любые знакомства.

Ко Льву обратился бармен и, чтобы не выглядеть идиотом, пришлось заказать коктейль. Бармен спросил: «Какой?», а Лев ответил: «Любой» – он уже и забыл, какими они бывают.

Карина, стоя в нескольких метрах от них, за спиной у юноши, начала махать руками: мол, какого хрена ты делаешь. Лев ответил одними губами: «Я не буду его пить», но Карина не разобрала и продолжила страшно зыркать. Тогда Лев отвернулся и скосил взгляд на рисунок: обнаженное мужское тело с выраженными мускулами.

«Блин, круче, чем моё», - мысленно сокрушился Лев.

«Ну, естественно, - ответил ему внутренний голос. – Это же Геракл»

И тогда Лев вспомнил, что действительно видел такую статую в Эрмитаже.

«Интересно, он рисует Геракла, потому что ему нравятся такие, как Геракл? – думал Лев. – А то я больше похож на Давида…»

Пока Лев сравнивал себя с греческими статуями, юноша, оторвавшись от рисунка, поднял голову и посмотрел точно на него: у Льва свело дыхание то ли от смущения, то ли от неожиданности. А может быть, от того, что, увидев его так близко к себе, Лев подумал: «Это он».

Нужно было что-то сказать. Нужно, пока он не отвернулся, не ушел, не попросил отойти. И Лев выпалил:

- Ты художник?

Тысячи голосов внутри его головы разразились едкими комментариями: «Молодец, просто гениально, ничего лучше не придумал, да?».

Юноша выдержал паузу (Лев представил, что в его голове пронеслись все те же самые фразы) и сказал:

- Да.

Спешно соображая, как продолжить это неловкое начало знакомства, Лев, мельком бросив взгляд на рисунок, вымученно сказал:

- Похоже, ты разбираешься в анатомии.

- Разбираюсь, - кивнул юноша и тоже глянул на свой рисунок.

- Класс, - не своим голосом проскрипел Лев. – А я учусь в медицинском («А тебя никто не спрашивал», - комментатор в его голове не унимался). Можешь мне помочь?

- С чем?

- Нарисуешь мне… («Что, что, что?!») Вены! Непарные и полунепарные вены.

- А как они