Но он не посылает меня к черту и не захлопывает дверь у меня перед носом. Вместо этого мне кажется, будто он приглашает меня посмотреть, как он вытирает татуировку, а затем достает из-под раковины флакон лосьона и втирает его в новые линии.

– Все еще болит? – с любопытством спрашиваю я.

Мэлис бросает на меня взгляд, а затем отводит глаза.

– Нет. Боль не остается надолго. В отличие от чернил.

Он вытирает руки и убирает лосьон, после чего протискивается мимо меня и выходит из ванной. Я смотрю ему вслед. Взгляд прикован к мощным мышцам его спины, которые видны даже под тканью футболки.

Когда я прихожу на кухню, Мэлиса нигде не видно, Виктор устанавливает свой ноутбук на столе, а Рэнсом роется в шкафчиках в поисках чего-нибудь съестного.

– Как ты относишься к сэндвичам с арахисовым маслом и бананами? – спрашивает Рэнсом, адресуя вопрос мне.

Сначала это звучит неплохо, но потом я вспоминаю, что Рэнсом предпочитает арахисовое масло с крошеными орехами, и качаю головой.

– Нет, спасибо. Я буду обычный тост.

Вик поднимает на меня глаза, и наши взгляды встречаются. Уголки его губ приподнимаются, как будто он собирается улыбнуться. Затем он отодвигается от стола, встает, пересекает кухню и роется в своем специальном шкафу, чтобы достать банку арахисового масла.

– Я приготовлю тебе сэндвич, – говорит он мне.

Я не могу сдержать улыбку, расползающуюся по лицу – и от неожиданного предложения Виктора, и от того, каким насупленным выглядит Рэнсом из-за того, что Вик только что лишил его работы. Я прикусываю нижнюю губу, пытаясь скрыть улыбку, ловлю взгляд Виктора и бормочу:

– Спасибо.

Виктор не смотрит на меня, но кивает и принимается за работу, очищая банан и нарезая его такими ломтиками, что я даже удивляюсь, как он не воспользовался линейкой, чтобы отмерить их.

– Когда закончишь, вычисти тостер, – комментирует он, поглядывая на Рэнсома, пока тот берет хлеб.

– Никто не чистит тостер после каждого использования, – заявляет Мэлис, входя в кухню и присоединяясь к разговору.

– Мы чистим, – отвечает Вик, беря нож для арахисового масла. – Ты знаешь, сколько тостеров в год загорается из-за того, что люди не утруждают себя уборкой крошек?

– Нет, и мне плевать, – парирует Мэлис. – Это бесит.

– Да, но знаешь, что еще больше бесит? – усмехаясь, спрашивает Рэнсом. – Пожар в доме. У нас нет времени искать новое жилье. Так что я согласен с Виком. Прости, Мэл.

Мэлис закатывает глаза так сильно, что я почти слышу это, хотя разозленным он не выглядит.

Я и раньше слышала, как братья подшучивают друг над другом, и всегда завидовала их непринужденному общению. Но сегодня подтрунивания выглядят немного натянутыми. Не уверена, может, мне кажется, но атмосфера между братьями как-то изменилась. Что-то их напрягает. Они вроде немного на взводе, но не думаю, что их волнение направлено на меня. Во всяком случае, со мной они кажутся более расслабленными, чем когда-либо прежде.

Пока я наблюдаю, как Виктор сооружает мой сэндвич с арахисовым маслом и бананом, настаивая на том, что он сам приготовит к нему тосты после того, как Рэнсом закончит с тостером, мне приходит в голову, что этот странный склад/гараж/апартаменты гораздо больше похож на дом, чем когда-либо был дом моей матери.

И что еще более странно? Я начинаю чувствовать себя здесь как дома.

Рэнсом прав. Сейчас все ощущается совсем не так, как должно было изначально. Но такого страха, как раньше, уже нет.

Через какое-то время мы все усаживаемся за стол с разными вариантами завтрака и едим в тишине под звуки клавиатуры Виктора вместо фонового шума. Рэнсом делает глоток кофе, издавая горловой звук удовольствия, и это так напоминает мне звуки, которые он издавал наверху, что я краснею.

Он ловит мой взгляд и подмигивает, отчего у меня в груди разливается жар, а щеки горят еще жарче. Но прежде, чем я успеваю что-то сказать, чтобы попытаться отвлечься от неудовлетворенного возбуждения, все еще тлеющего в моих венах, Виктор вдруг выпрямляется. Движение настолько резкое, что привлекает наше внимание, и все тут же смотрят в его сторону.

– Что? – спрашивает Мэлис.

– Есть совпадение. – Взгляд Вика скользит по экрану. – По лицу парня, который навещал Карла.

– Черт. – Рэнсом перегибается через стол, в его глазах светится воодушевление. – Имя есть?

– Кажется, да. Дай мне секунду.

Виктор печатает быстрее, чем кто-либо на моей памяти. Он хмурится, и я не могу не наблюдать за его работой. Когда он, сидя за компьютером, погружается в работу целиком и полностью, что-то в выражении его лица меняется.

Никто не прерывает его во время этого процесса. И пока я с тревожным напряжением ожидаю его ответа, вторая половина моего сэндвича с арахисовым маслом покоится на тарелке нетронутой. Я так же, как и братья заинтересована в том, чтобы выяснить, кто этот таинственный человек.

– Так, – говорит Виктор спустя еще несколько мгновений. Он моргает, словно выходя из состояния информационной фуги, и встряхивает пальцами. – Вот черт.

– Что? – Мэлис делает нетерпеливый жест. – Что ты выяснил?

– Это не какой-то случайный парень, – тихо говорит Виктор, затем поворачивает свой ноутбук так, чтобы мы могли видеть фотографию мужчины на экране.

Я вздрагиваю при виде него. Он выглядит суровым и брутальным, как Мэлис, но почему-то страшнее. В нем есть что-то мрачное и жутковатое, даже в слегка размытой фотке на экране.

– Это Илья Петров, – сообщает нам Вик. – Брат Николая.

– Проклятье, – произносят одновременно Рэнсом и Мэлис.

Я смотрю на всех троих по очереди, но на самом деле мне и не требуются объяснения, почему этот вариант хуже, чем тот, другой, в котором этот мужчина просто вынюхивал что-то по поводу смерти Николая. Доказательство того, что братья готовы сделать друг для друга прямо передо мной. Они лгали, шантажировали и даже убивали друг для друга.

– Логично, что он хотел докопаться до сути, – говорит Рэнсом. – Наверное, взбесился из-за смерти Николая. Может, они были близки.

Мэлис пожимает плечами.

– Даже если нет, он не может просто так забыть о том, что кто-то убил его брата. Хочет отомстить, скорее всего. Или убедиться, что он не следующий.

– Теперь, когда мы знаем, кто он, я могу поработать над его поиском, – говорит Вик. – Если будем действовать быстро, то, надеюсь, сможем разобраться с ним до того, как он выяснит, кто убил его брата.

– Что еще мы о нем знаем? – спрашивает Мэлис. – Хоть что-то?

Виктор поднимает палец и снова