— Так, номер семьсот пятьдесят два — в расход, — просипел он, сморкаясь в старый платок.

Тут же плечо Келли пронзила жгучая боль от раскалённого металла. Один из Рыцарей поставил ей клеймо и уже схватил за руку, чтобы утащить куда-то, как вдруг раздался знакомый голос рыжей вампирши.

— Нет, — жёстко сказала она, вставая со стула, на котором сидела всё это время. — Её — как сосуд.

— Простите, но Вы всего лишь офицер. Ваше дело воевать, я лучше знаю, куда направить человека, — сразу же ощетинился старик. — Эта девушка слишком слаба, и нет смысла тратить силы и ресурсы на неё.

— Слушай ты, рухлядь ходячая. Эту — как сосуд, и если не сдохнет через пару лет, то у неё неплохой потенциал для Рыцаря Смерти. Я ясно выразилась? — вампирша угрожающе стрельнула изумрудными глазами.

— Хорошо, я всё понял, — сдался старик и принялся черкать в учётной книге. — Номер семьсот пятьдесят два — сосуд.

Эм одарила его благодарной улыбкой и тут же обернулась, услышав неподалёку какой-то ужасно знакомый возглас. Старик мгновенно воспользовался возможностью и зачеркнул только что сделанную запись. Вот ещё, будет он слушать всяких солдафонов, как ему делать работу, и прикрепил семьсот пятьдесят вторую за мобильным отрядом быстрого реагирования. Эти ребятки быстро высосут любимицу Эммилии, и плевать он хотел на её угрозы. Она и не вспомнит о ней даже, а ему следует делать свою работу.

— Эй, тебе запрещено здесь находиться, — проговорил Рыцарь, выволакивая кого-то из-за колонны.

— Да я так, мимо проходил, ничего не знаю, ничего не видел. Прости, дядь, засранца, — запричитал этот кто-то.

Эммилия тяжело вздохнула — Алказар. Ну, какого чёрта его сюда принесло…

— Оставь его, я сама разберусь, — проговорила офицер бронемишке и, как только тот отпустил парня, взяла его за ухо и повела обратно к порталу. — Пойдём, засранец, сейчас я тебе по заднице то настучу…

Ухо она мне скрутила весьма больно, поэтому пришлось поспешить за ней, но я всё же успел глянуть на девушку, которой присвоили номер «752».

Миниатюрная, словно ребёнок, с перепачканным лицом и короткими, чёрными волосами, которые слиплись от грязи и крови, она смотрела на меня пустыми, уставшими, серыми глазами то ли с ненавистью, то ли с надеждой. Хотелось ей как-то помочь, но пока я искал решение, меня накрыла тьма портала, и девушка исчезла, оставив в моей душе неясное гнетущее чувство.

Портал перенёс нас со спутницей во внутренний двор учебного корпуса.

— Ты что себе позволяешь⁈ — гневно воскликнула Эммилия.

— Я? А чё? Я вообще там случайно оказался, — принялся я отмазываться.

— Какого ты тогда пополз дальше, а? Если попал не туда — развернулся и свалил быстро, пока никто не заметил! — уже кричала она.

— Блин, извини, любопытство… Но всё-таки — чё за нах там происходит? — решил я пойти в атаку, дабы больше моя хозяйка не катила на меня бочку.

Эммилия быстренько оглянулась по сторонам, оттащила меня к дальней стене, поросшей густым плющом, подальше от любопытных ушей.

— Откуда ты думаешь, эти бесконечные запасы крови? — задала она мне риторический вопрос и тут же продолжила. — Ты думаешь, всю эту ораву можно прокормить лишь за счёт тех людей, что живут на нашей территории и являются донорами? — собеседница сделала паузу и резко ответила на свой вопрос, как только я открыл рот. — Нет.

Рыжеволосая вампирша опять нервно осмотрелась и продолжила:

— Мы периодически совершаем рейды в людской Доминион и похищаем людей. Кого-то сразу забивают на кровь, кто-то становится ходячей закуской для войска, если вдруг ему нужно выйти в поход. А тех, кто посильнее и помоложе, оставляют жить в качестве так называемых сосудов. Понял?

— Понял, это ужасно, — кивнул я наверное с самым идиотским выражением своего лица. — Так значит я был прав в своём стишке, про купели крови и прочее там.

— Да… Я знаю, как это всё выглядит, но ничего поделать не могу, это моя работа. Надеюсь, тебя это обойдёт стороной, — она задумалась и продолжила уже более мягко. — Ещё месяц, или два, и обещаю, что лично пну тебя под зад из этого замка. Ты должен будешь сам найти свой путь, и я не хочу, чтобы кто-то решал за тебя, что тебе делать.

Как ни странно, её голос дрогнул, и Эм отвернулась.

— Ты сама то хоть в это веришь? — спросил я её после небольшого молчания.

— Я хочу в это верить.

Эммилия опустилась на землю и спрятала лицо в ладонях. Мне показалось, что она заплакала, я опустился рядом и по-дружески обнял её.

— Эй, всё будет хорошо. Ничего со мной не станется, я такая зараза, что ни одна халера меня не возьмёт.

— Просто мне немного страшно за тебя, чувствую — что-то надвигается, — Эммилия подняла голову, я увидел, что её глаза были сухими. — Что-то плохое.

— В каком смысле?

— Не знаю, просто будь осторожен.

Она зарылась руками в волосы и закрыла глаза.

Только сейчас я заметил на её кожаной броне густой слой запекшейся крови, а на щеке глубокую царапину, кожа по краям этой раны обуглилась, будто что-то раскалённое разорвало вскользь кожу. Но раны на вампирах обычно быстро затягиваются… Блин, что ж я такой тугодум, это же след от серебра.

— Эм, откуда у тебя этот порез?

— Долго с добычей играла.

Она резко встала и как ни в чем не бывало, будто мы с ней только что ни о чём не говорили и в привычной ей манере перевела разговор в другое русло, спросив:

— Так вы сегодня, как ты выражаешься — «бухать» идёте?

Тему