– Джонни… – она подняла тяжёлую, словно чужую руку, чтобы потрепать его по плечу, но отвлеклась. – Какие у меня пальцы…

И рассмеялась, поднимая руку и глядя, как солнечный свет золотит кожу.

– Чудесные тонкие пальчики, – согласился Вильхельм, поднимаясь из-за стола и отпихивая с пути ди Эммери, поудобнее устраивающегося с закрытыми глазами на подушках. – Один из них уже скоро украсит маленькое колечко.

– Что ты? – Агата на мгновение не нашлась, что сказать, когда Вильхельм неожиданно подхватил на руки её ставшее безвольным тело. – Да почему я опять теряю созна…

– Не переживай, рыбка моя, – Лицо Вильхельма расплывалось перед глазами, но она мотнула головой, и зрение вновь прояснилось.

– Я уже боюсь закрыть глаза хоть на миг, потому что не знаю, где, в каком месте, с кем и в каких обстоятельствах их открою! Честное слово, эти сюрпризы мне ужасно надоели, – невнятно пробормотала Агата.

– Прости, вынужденная мера, – Вильхельм уверенным шагом пересёк зал. – Твой драгоценный (в прямом смысле, между прочим!) женишок – тот ещё изворотливый засранец. Он решил, что обманет всех нас и добавит в кальян одну занятную травку. Но старый Вилли давно привозит её сюда и способен легко определить запах этой самой… травки. Пришлось переиграть наши планы. А теперь помолчи, придётся потратить немного времени, и мы наконец отсюда уберёмся.

– Мы? – Агата попробовала было отпихнуть пирата, но руки её не слушались. – Я никуда с тобой не пойду! Где Джонотан?

– А я ещё переживал, что ты тоже курила эту дрянь, – насмешливо произнёс Вильхельм. – Никакой благодарности.

Он огляделся, и Агата тоже покрутила головой в слабой попытке понять, что происходит. Коридор был пуст, только пылинки неспешно плыли в солнечном свете, расчерчивающем полосами стены и пол. Вильхельм продолжил путь, ступая практически бесшумно, тихим голосом шепча ей едва ли не на ухо:

– Я, знаешь ли, и так изрядно утомился, таская по пустыне твоего несостоявшегося муженька и его мага. Пожалей старого пирата, рыбка моя. Пока Джонни разбирается с остальными, я, так и быть, донесу тебя. Или ты хочешь остаться с Орханом? Он планировал одурманить всех, кто сегодня разделил с ним кальян. Его-то такой дозой не возьмёшь. Варварские методы. Лично я предпочитаю, чтобы женщина была в сознании и отвечала со всей страстью.

– Отпусти меня немедленно! – приказала Агата, почему-то хихикая и не до конца одурманенным сознанием понимая, что, кажется, Вильхельм и Джонотан опять сговорились.

«Мальчики… вы что-то задумали», – хотела проговорить она возмущённо и осуждающе, потому что они не посвятили её в это, но не смогла произнести ни слова.

– Непременно, рыбка моя, – Вильхельм толкнул ногой дверь на улицу, и Агата сощурилась от яркого солнечного света. – Сейчас тебя отпустит, тогда и я отпущу.

С этими словами Вильхельм всё-таки поставил её, словно хотел убедиться, что она останется на месте. Но Агата с ужасом поняла, что ноги её подводят, и едва не упала. И только Джонотан, взявшийся невесть откуда, вдруг подхватил её на руки и тесно прижал к себе.

– Джонотан… – прошептала она, обращая к нему лицо.

– Сейчас, – растерянно пробормотал он, подхватил ещё крепче и понёс куда-то, пока Агата с трудом сдерживала смех.

Они снова бегут! Снова что-то задумали, и это явно не укладывается в рамки законов Ануара. Иначе почему они избегают стражей и так торопятся? А ведь сделка… Сделка с Орханом состоялась, ведь так? И теперь она имеет законное право…

Додумать Агата не успела. Джонотан донес её до паланкина с отдёрнутыми занавесями. Видимо, он хотел уложить её на мягкие подушки, но что-то пошло не так, и они завалились внутрь оба.

– Прости, – прошептал он возле мочки её уха, обдав жарким шёпотом и пытаясь приподняться.

Но Агата почувствовала, что стало слишком, слишком… смешно, и в конце концов рассмеялась в голос неведомо чему, а Джонотан уткнулся лицом в подушки и поддержал ненормальный хохот. А потом их вдруг подняли от земли и куда-то понесли.

– Джонотан! – она пихнула его изо всех сил. – Ты должен… Немедленно расскажи мне всё!

Глава 39

В неведомых морях

– Джонотан! Капитан! – на разные лады повторяли где-то рядом. – Капитан! Кириос ди Арс!

– Что… – прохрипел Джонотан не своим голосом. – Проклятье.

В горле смертельно пересохло, будто там была та самая Великая пустыня Шарракума и только сухой ветер гонит песок по языку.

Джонотан с трудом сглотнул, пытаясь разлепить глаза. Кажется, на этот раз сознание потерял он, а не Агата. Что ж, должна быть в мире справедливость – бедной девочке и так досталось из-за его самонадеянной жажды узнать всю правду о родителях и загадочном артефакте.

Что ж, узнал… Лучше бы не пытался.

Джонотан попробовал пошевелиться и осознал, что лежит на хорошо знакомой палубе «Госпожи Дикарки» лицом на сложенных ладонях, а свёрнутые в кольцо снасти упираются в правый бок. Однако корабль будто и не качало, ветра не было, а крики, которые он принял за голоса чаек, оказались скрипами рангоута о железные части снастей и скрежетом блоков над головой.

Голова, надо признаться, раскалывалась так, словно всю дозу ведьмовского зелья, что подсыпал в кальян Вильхельм, Джонотан умудрился выкурить в одиночку с пары затяжек, не давая Агате дышать этой дрянью и надеясь на выпитое до встречи противоядие. А ведь всего-то надо было усыпить бдительность Орхана и…

– Капитан! – бухтел рядом старпом, а потом обратился к кому-то другому: – Надо привести уже его в чувство, чтобы понять, что делать дальше!

– Меня слушай, – хрипло и насмешливо бросил где-то наверху подошедший, судя по скрипу палубы, Вильхельм. – Забыл, что я ваш капитан?!

Боги, как же жарко! Это солнце просто испепелит его на месте, если он не сможет подняться прямо сейчас. Лучи жгли спину и будто прожигали камзол насквозь, но голова оставалась чугунной.

– Воды дайте, – произнёс он наконец, думая, что услышит свой привычный голос. Но вместо низкого и уверенного баса раздался только хриплый шёпот.

– Сейчас я вам покажу, что надо делать, – уверенно сказал кто-то из женщин.

Над Джонотаном нависла тень, а в следующее мгновение его окатили, похоже, целым ведром ледяной морской воды: попало и в лицо, вмиг промокла рубашка и штаны, даже в сапоги затекло. Он на миг захлебнулся, не ожидая такого предательства, зато в голове тут же просветлело.

Деревянное ведро упало на палубу рядом с простыми туфельками по энарийской моде из добротной кожи.

– Спасибо, кирия Элен, – просипел Джонотан снова, убирая со