— Появись, Дайна!

Рядом с ним возникла огромная синяя змея, она зашипела и ринулась на волка, через секунду они сплелись в один смертоносный клубок.

Майкл продолжал сражаться с отступником, который оттеснил его к самому краю крыши.

— Используй нити, — раздался голос Аима в моей голове. — Просто прикажи им.

Я испуганна прошептала:

— Нити, уничтожьте высшего.

Ничего не изменилось. Проклятье! Я постаралась успокоиться и вспомнить. Ну же, Нина, у тебя ведь были эти нити много лет назад!

Красные путы между тем плотно обвили меня, словно пытаясь насытиться моей кровью. Да, сначала им нужна кровь!

Мне было больно, словно нити отбирали остатки жизни, но я распрямилась и прошептала: — Убейте моего врага, убейте высшего!

Нити зашипели и ринулись вперед, словно красный водопад из магии и ненависти.

Они не тронули Майкла — только племянника Ридели. Обвились вокруг его фигуры, как нежный шелковый кокон, и я услышала пронзительный крик высшего. Он превратился в огромного волка, окутанного красными путами. И все же нити были сильнее.

Вдруг я поняла, что падаю. Слишком много сил пришлось потратить на чертовы нити.

Альберт Ридели был мертв. На черной черепице крыши лежал растерзанный труп с дырой между лопатками. Эту дыру сделал я.

Наверное, можно гордиться. Я усмехнулся, стараясь не смотреть туда, где клубились красные нити. Туда, где лежала она. Вихрь из двух тварей тоже куда-то исчез, даже карканья ворона не слышно. На крыше стало тихо — только свист ветра да красно-белые снежинки, падавшие мне под ноги.

Я подошел к ней. Больно. Словно половину моего сердца отрезали, смяли и бросили в пасть беспощадного монстра. Наверное, такой вкус у предательства. Передо мной на черепице крыши лежала Нина. Нет, передо мной лежала высшая — тварь, которую я должен умертвить.

Жажда убийства разрывала изнутри, словно пытаясь уничтожить меня наперегонки с безысходной грустью.

Я сделал то, что должен.

Достал наручники и аккуратно защелкнул на ее тонких запястьях. Лучше покончить со всем сейчас, пока она не стала такой, как Альберт Ридели.

Я не думал, что скажу инквизиторам. В любом случае Нина Райн стала высшей благодаря сердцу отступницы Арабеллы. От нее пахло кровью моей бывшей невесты. Какая усмешка судьбы!

Я должен это сделать. Должен. Потому что теперь она — одна из них. Я достал пистолет, который нашел рядом с трупом Альберта Ридели.

И тут высшая очнулась, тяжело вздохнула и поднялась на колени.

Ветер рядом с нами шумел, поднимал редкие листья и уносил их вдаль за горизонт. Полоску неба разрезали отчаянно красные лучи солнца. Утро казалось абсолютно обычным. Казалось. Потому что сегодня все будет по-другому.

В это утро сводятся счеты.

Тварь рядом со мной тяжело вздохнула. Она стояла на коленях на крыше, словно безмолвная статуя. Ее тонкая фигура, прикрытая легкой тканью одежды, казалась хрупкой и беззащитной.

Сторонний наблюдатель наверняка бы решил, что я — главный злодей в этой истории. Направил дуло пистолета на совсем еще юную девчонку с копной растрепанных волос, в легком платье с развивавшимся на ветру поясом.

Только она не была человеком. Я вспомнил слова учителя: «Твари только снаружи выглядят как люди, Майкл». Это одурманивает и сводит с ума. На самом деле они гораздо сильнее людей. Адские создания, наделенные невероятной ловкостью, способные управлять другими при помощи голоса, хитрые и изворотливые.

Их надо уничтожить. Всех. Жажда убийства рвалась наружу. Я видел цель, и намеревался идти до конца.

Говорят, один взгляд твари способен отнять человеческую жизнь. Поэтому я завязал ей глаза черной лентой, а на кисти рук надел металлические наручники. Что ж, я все предусмотрел, пора приступить к делу.

Пистолет в моих руках будто стал тяжелее. В следующую минуту тварь заговорила:

— Майкл! Что ты делаешь? Ты правда хочешь меня убить?

Она судорожно вздохнула:

— Я все та же, Майкл!

— Все твари одинаковы! — Мой голос предательски дрогнул. Проклятье! Охотник не должен себя так вести! Сейчас не время для сантиментов. И все же сердце забилось как-то невпопад. Она действительно выглядела так же, как раньше. Словно и не была тварью

Я судорожно вздохнул и постарался успокоить дыхание. Какая позорная слабость! Хорошо, что учитель этого не видит. Она больше не человек. Она больше не человек. С этими мыслями я вновь поднял пистолет и направил дуло прямо к ее голове.

Яркие лучи солнца осветили наши фигуры. Порыв ветра чуть не сбил меня с ног. На губах твари появилась улыбка. До боли знакомая улыбка. И тут черная лента, закрывавшая ее глаза, съехала вниз. Она развязалась и упала на серую кровлю крыши, а затем улетела куда-то вдаль под порывом утреннего ветра.

А потом тварь на меня взглянула. И я умер. Я умирал тысячу раз, глядя на ее слезы.

— Что ты творишь? Зачем завязал мне глаза? А-а, вот в чем дело, ты стал инквизитором, что ж, поздравляю. Думаешь, я смогу убить тебя одним взглядом? — Она усмехнулась горько, укоризненно, словно и не боялась смерти. Высшая, которую я когда-то любил.

— Наверное, ты тоже испытываешь жажду, только другую, жажду убийства, ведь так?

Я опустил пистолет и выдохнул:

— Прекрати! Скажи, зачем ты стала такой? Арабелла, что она тебе наобещала?

— Ничего! Просто я хотела спасти тебя! — Она попыталась высвободить руку, всхлипнула и снова взглянула на меня.

Похоже, это была правда или хорошо замаскированная ложь, твари умеют лгать.

Я подошел к ней ближе и задумчиво произнес:

— Меня уже не спасти.

Она кивнула:

— Да, ты инквизитор и мыслишь, как тот, кто привык убивать высших. Я хотела не быть обузой, всего лишь пленницей в темнице. Что может сделать обычный человек в нашем мире? Ничего. А высший может… — она отвела взгляд, — убить другого высшего.

Эти слова заставили меня усомниться в том, о чем я думал минуту назад. Жажда убийства отступала, расчищая дорогу холодной логике.

Она — враг. Всегда будет врагом. У нас нет будущего. Таков ее выбор. Но даже враг может быть полезен, ведь когда-то давно в прошлой жизни мы с ней вместе… Я напряг память, пытаясь вспомнить, что же мы сделали, но не смог. Ответ словно лежал на поверхности, но постоянно ускользал.

Она тяжело вздохнула:

— Майкл, сними с меня наручники. Я не нападу на тебя.

— Фьюююю, — засвистел ветер, и в лицо ударил ледяной холод. Она опустила голову. Очевидно, находиться на солнце ей сейчас тяжело.

Я в нерешительности склонился над ней и снял наручники.

Нина поднялась на ноги, прикрывая рукой лицо от солнца. Я молча протянул