вами, хозяин.

Степан возвел глаза к потолку, задаваясь вопросом, сколько это ещё будет продолжаться. Знал бы, что так выйдет, хоть бы пыль с ботинок смахнул, а теперь неловко, что обувь грязная.

Может, он должен что-то сделать, чтоб вампирша прекратила?

— Довольно. — приказал Степан, — Мне пора идти.

— Вам нужно обрезать ей волосы в знак того, что приняли извинения. — прошептал Веце, красноречиво протягивая кинжал, — Или ее побреют налысо.

У Степана появилось ощущение, что его заставляют делать странные вещи под предлогом хорошего поступка, мол, помоги бедняжке, иначе ей ещё хуже будет. Только помощь какая-то паршивая.

Попаданец, признаться, не видел в обрезании волос ничего оскорбительного, но у местных-то это чуть ли не конец жизни и срам такой, что они от стыда могут и руки на себя наложить.

— Я не желаю к ней прикасаться. Сделай это ты, Веце. — проговорил попаданец, все же и простого «простите» ему было б достаточно.

Полукровка без единого слова кивнул, отрезал косу вампирши под корень, и продемонстрировал трофей хозяину. Попаданец мысленно извинился перед Цихэей, добавив, что она сама виновата, но новая прическа ей неплохо идет.

И куда теперь эти волосы девать?

— Вас проводить? — почтительно осведомился Левинэль, вставая, и махнул рукой, приказывая стражнице убираться отсюда.

— Не стоит, у вас много дел. — отказался Степан, — На этом я с вами прощаюсь.

Веце гордо нес косу и довольно посматривал на хозяина. Вот он, первый военный трофей его господина! Кифен будет унижать и подчинять народ, купаться в славе и власти!

Полукровка в те секунды был невероятно восхищен тем, какой же хозяин ему достался. Кто ещё мог раздобыть волосы клана Сэндриад.

— Да выбрось ты это уже, вцепился, как будто в деньги. — махнул Степан, и Веце понял, что просветление у господина было мимолетным.

Глава 27

Для тех, кто хочет больше

Хозяин не знает, сколько стоят волосы на рынке? Они там даже не всегда есть — обычно их выставляют только на аукционах. Нечасто ведь кто-то разоряется и влезает в долги настолько, что его остригают.

А ведь волосы еще и хороший ингредиент для зелий, только раздобыть их в необходимом количестве всегда трудно.

— Вы даже не представляете, какую редкую вещь мы добыли, такое нельзя выкидывать! — возмутился полукровка, прижимая свое сокровище к сердцу.

— И что ты собрался с этим делать? — скептически спросил Степан. Может пацан решил парик себе сшить и щеголять потом с длиной шевелюрой.

— Использую в алхимии, а пока повешу у себя в комнате на стене. Вы же не против? — и заискивающе захлопал глазами, жалостливо корча лицо.

— Это твоя комната, делай с ней что хочешь, только не поджигай. — пожал плечами вампир. Веце радостно подпрыгнул на месте, он и не ожидал, что господин так легко даст разрешение.

Они вышли за пределы клана и теперь можно было открывать портал домой. Степан сплел заклинание и выдохнул.

Он идет домой, даже не вериться.

Но спокойствие длилось недолго, стоило вернуться, сменить одежду и разжечь камин, как в Веце проснулась любознательность.

— Господин, мне интересно, вот вы же любите Маниэр, верно? — вампир кивнул, нечитаемо глянув на полукровку, — Значит и влечение к ней, как к женщине испытываете? — Степан едва не поперхнулся кровью.

— Предположим. — кратко произнес вампир, вытирая со стола расплескавшуюся из стакана кровь. Да уж, удивлять Веце умеет. Только какое пацану дело до чужих отношений?

— Вот, и она, наверно, к вам тоже. — кивнул сам себе Веце, — Я одно не пойму. — полукровка откусил кусок буханки, всухомятку жуя.

А Степан с каким-то родительским ужасом осознал, что даже не хочет знать, чего там Веце не понимает.

Но Веце уже дожевал и снова мог говорить.

— Почему вы сопротивляетесь? Ей же не пять лет, она сама вам предлагала. Вам разве не хочется? Ну, того самого? — и с детским любопытством посмотрел на хозяина, задав далеко не детский вопрос.

Степан строго глянул на полукровку. Мда, разговоры с подростами всегда такие?

— Не надо лезть ко мне в штаны. Хочется или нет, какая тебе разница? — отбрил Степан. Слишком уж личное Веце спрашивает. Обсуждать их с Маниэр отношения в подобном ракурсе с болтливым подростком попаданец не собирался.

— Ну, мне интересно, как мужчине. Больше-то об этом спросить не у кого. — развел руками полукровка.

Вампир напряжено потер переносицу, неужели это тот самый разговор ребенка и родителя про пестики и тычинки?

Нет, а не рановато ли пацану о таком спрашивать?

Или спрашивает, потому что уже все испробовал и хочет поговорить о впечатлениях?

Та-а-ак, а вдруг сопляк собрался привести беременную, просто решил завести разговор издалека?

Вампир едва закидоны одного-то Веце терпит, а если тот припрет ещё и девчонку с ребенком… Степану придется съезжать в сарай.

Нет-нет-нет, он не должен плохо думать о полукровке, да и когда б тот успел, если они в одном доме живут и на виду постоянно?

Но мозг подло подкинул тысячу случаев, когда б Веце мог «успеть». Например, когда вампир в одиночку бичевал по лесам, или пока жил с другими попаданцами, или вообще, ещё до того, как Степан стал попаданцем.

— Веце, у тебя будет ребенок? — в лоб спросил Степан, пристально глядя на Веце словно строгий отец на дочь-подростка.

— Н-нет пока. — растерялся пацан, — А вы зачем спрашиваете?

— Для душевного спокойствия. — но это скользкое «пока» вампира насторожило.

Оно больше как обещание звучало, мол, не волнуйтесь, обязательно будет. И жена, и дети, и все то, что вы сейчас надумали.

Спокойный день грозился пройти в мрачных переживаниях.

— Да вы не переживайте, если у меня дети появятся, вам же лучше будет. — известил Веце, — По закону все дети слуг, рожденные во время действия контракта, обязаны отслужить господину своих родителей пятьдесят лет.

— О ужас. — обреченно выдохнул вампир. Пятьдесят лет содержать ещё несколько версий Веце, такое чувство, что Степан ещё не успел жениться, а откуда-то ужа нарисовались дети, которых ему придется кормить и одевать.

— Вы думаете, этого мало? — чуть виновато спросил полукровка, примерно представляя, в каком ключе движутся мысли хозяина, — Они будут способны работать с пяти лет, не переживайте. Но до этого их придется кормить просто так, поэтому