Эта справка показывает, что в 1862 году правительство отвергало целиком применимость к Финляндии шведской формы правления 1772 года. Все эти резолюции Монарха лучше, чем кому-либо другому были известны графу Армфельту. Имея перед собой эту справку, обратимся к последующим действиям названного министра статс-секретаря.

В тронной речи, которой Государь открыл сейм 1863 года, указано было, что «многие постановления коренных законов Великого Княжества оказываются несовместными с положением дел, возникших после присоединения этого княжества к империи, другие страдают недостатком ясности и определенности». Вследствие этого имелось в виду составить проект нового закона. Исходя из сих царских слов, граф Армфельт в январе 1864 года представил Монарху два всеподданнейших доклада, испрашивая разрешение образовать две особые комиссии: одну для начертания «проекта необходимых объяснений и дополнений к основным законам Великого Княжества», а другую — для реформы сената. Членов комиссии должен был назначить сенат. По мысли статс-секретаря, в руководство редакционной комиссии по составлению объяснений и дополнений к основным законам надлежало дать следующие положения: «основными законами, коими определяются взаимные права и обязанности Государя и народа считаются акт о форме правления от 21 августа 1772 года и акт соединения и безопасности от 21 февраля 1789 года». Комиссии надлежало, в видах удобства, «соединить помянутые два акта в один», «держась буквального смысла постановлений». Из нового акта должно исключить: «постановления о вероисповедании Государя, о престолонаследии, об управлении государством во время болезни и дальнего путешествия Монарха». В подобных случаях в Финляндии действовал закон империи. В новый закон надлежало включить Высочайшее соизволение на то, что впредь займы не будут производиться без согласия земских чинов, что право сейма по обложению податями будет расширено, что земским чинам будет возвращено право возбуждения предложений, что под их гарантию будет учрежден особый банк и т. п.

Вместе с тем статс-секретарь испрашивал Высочайшее разрешение возложить на ту же комиссию составление редакции проекта «сеймового положения».

На все это последовало согласие Государя.

Генерал-губернатор Платон Рокасовский

Ясно, что статс-секретариатские руководители финляндской политики путались в старых основных шведских законах. В октябре 1862 года они докладывали Монарху, что форма правления 1772 года к Финляндии вовсе не применима, в виду того, что она отменена целиком актом соединения и безопасности 1789 года, а в январе 1864 года представили Государю, что оба закона, т. е. и 1772 и 1789 годов, равно являются основными для Финляндии. Очевидно также, что граф Армфельт, поднося к утверждению Императора Александра II программу для комиссии основных законов, не представил Ему, в виде справки, Высочайшие резолюции 1862 года.

Программой, данной комиссии по преобразованию сената, предлагалось совершенно выделить судебный департамент, преобразовав его в высшее судебное учреждение, с несменяемыми членами. Хозяйственный департамент надлежало разделить на экспедиции, кои впредь должны были «соответствовать министерствам». Главная же задача сей комиссии сводилась к тому, чтобы устранить из сената генерал-губернатора, как не знающего обыкновенно местные языки. Ему представлялось, однако, «наблюдать за сохранением интересов империи».

Необходимость подобных преобразований граф Армфельт мотивировал голосом общественного мнения, который имел свой отзвук также и в сейме (1863 г.), желавшем установления ответственности сената перед «государственными чинами», учреждения должности поверенного от юстиции и т. п. Министр статс-секретарь рекомендовал правительству взять на себя инициативу дела, ранее чем сейм успеет договориться по вопросу.

Эта программа для второй комиссии также удостоилась Высочайшего одобрения.

Заслуживает быть отмеченным то обстоятельство, что граф Армфельт по столь коренным реформам не переговорил с генерал-губернатором, не смотря иа то, что в период доклада записок Государю, барон Рокасовский находился в Петербурге. Начальник края таким образом не знал, что делалось в статс-секретариате. Трудно установить истинную причину подобного действия со стороны Армфельта, так как он мог руководиться двумя совершенно противоположными мотивами: или он опасался встретить личное противодействие Рокасовского, или же вовсе не хотел с ним считаться, зная, что в Петербурге он лишен был влиятельных связей. Во всяком случае тактика Армфельта оказалась ошибочной, и задуманного дела, вследствие этого, ему не удалось осуществить. «Склони Армфельт Рокасовского на свою сторону, — читаем в записках одного современника, — и все дело было бы выиграно финляндцами. Но Рокасовский был честный человек и мужественно стоял за интересы России».

В марте 1864 года статс-секретариат сообщил (за № 139) генерал-губернатору, что имеется в виду составить проект «необходимых объяснений и дополнений основных законов, действующих в Великом Княжестве Финляндском», и произвести реформу сената. Кроме того, существовало предположение передать проект основных законов будущему сейму. Статс-секретариат, сообщая барону Рокасовскому Высочайшее повеление о комиссиях, просил также, чтобы сенат представил кандидатов в их члены. Председателем первой комиссии избрали вице-президента хозяйственного департамента, генерал-лейтенанта барона Норденстама. Председателем второй комиссии был назначен тайный советник барон Карл Клинковстрём.

В ноябре 1864 года состоялось заседание усиленного комитета финляндских дел. Комитет выработал программы для обеих комиссий и поверг их на Высочайшее благовоззрение. Комитет вводил в программы несколько новых руководящих начал, в дополнение к ранее одобренным, и потому просил Государя об их утверждении. По мысли комитета, обе комиссии получили право представить свои проекты непосредственно от себя на Высочайшее благоусмотрение. «Быть по сему» — гласит резолюция Императора от 7 — 19 декабря 1864 года. «О сроке созыва будущих сеймов полагаю лучше не говорить».

Попутно комитет добивался установления впредь законодательства о винокурении и таможне с «обоюдного согласия Государя Императора и земских чинов».

В тот же день, т. е. 7 — 19 декабря, на утверждение Государя, вместе с журналом комитета, были поднесены два своеобразных акта. Они были подписаны всеми членами комитета финляндских дел, но по содержанию являются предписаниями председателям комиссии основных законов Норденстаму и комиссии сената — Клинковстрёму и заключали в себе подробные руководящие начала, коим эти комиссии обязаны были следовать.

Некоторые положения будущих проектов были здесь категорически формулированы. Например, «Великое Княжество Финляндское, составляя часть Российского государства, состоит с ним в неразрывном соединении», «Великое Княжество управляется согласно с его формой правления и законами». И т. п.

Один из русских современников рассказывает в своих воспоминаниях, со слов вдовы барона Рокасовского, — женщины умной, осведомленной и внимательно следившей за политикой, — что барон П. И. Рокасовский просил председателя комиссии, генерала Норденстама, сообщить ему Высочайше утвержденную программу комиссии, но в этом генерал-губернатору было отказано. Современник добавляет, что перед этим Рокасовский получил из Новгородской губернии частное письмо, в котором его предупреждали, что в Финляндии, под видом систематизации основных законов, сочиняется новая конституция. Делался даже упрек начальнику края за допущение им вреда русским интересам.