Шрифт:
Закладка:
Столь же недобросовестно заботился высший «опекун евреев» и об охране своих камеркнехтов от массовых насилий и разбоев. В резиденции Венцеля, богемской Праге, случилось в Пасху 1389 года следующее происшествие. На одной из городских улиц играли, кидая друг в друга песок, еврейские дети. В это время мимо проходил католический священник с дароносицей, направляясь куда-то для причащения умирающего. Горсть песка, которым кидались дети, нечаянно попала в сакрамент священника. Тот побежал на рынок и закричал, что евреи оскорбили его духовный сан и вышибли из его рук дароносицу. Сбежался народ и напал на еврейские дома с топорами и прочим домашним оружием. Так как на предложение креститься евреи отвечали отказом, то толпа принялась убивать их самыми жестокими способами. Несколько сот евреев погибло в Праге в тот день и следующую за тем ночь; многие, по примеру своего раввина, сами лишили себя жизни. Синагога была сожжена, священные свитки и книги изорваны и растоптаны, даже еврейское кладбище не было пощажено. Такие же избиения и погромы происходили в окрестных городах. Евреи взывали о помощи к Венцелю, который тогда находился в городе Эгер, но император хладнокровно ответил, что они сами виноваты, так как вопреки каноническим правилам вышли из своих домов в день христианской Пасхи. Зато он позаботился о получении большого количества серебра из имущества убитых евреев. Пражских мучеников оплакивал в своей синагогальной элегии[41] местный раввин Авигдор Кара.
Вообще плохой сын церкви, император Венцель изображал из себя набожного правителя, когда дело касалось евреев. В 1386 году он узнал, что евреи в Страсбурге не носят особой присвоенной им одежды и позволяют себе роскошь в костюмах. Это показалось ему «оскорблением для христиан и их религии», и он шлет из Праги страсбургскому городскому совету письмо, в котором предлагает заставить «рабов императорской казны» носить «еврейскую шляпу» и обувь, какие были у них в обычае в прежнее время, «дабы можно было распознавать еврея среди христиан». Городской совет воспользовался этим приказом для своих целей: он увеличил размер ежегодной подати, взимавшейся с евреев за право жительства. Но вскоре страсбургские бюргеры стали задумываться над вопросом, не следует ли им вновь изгнать из города евреев, допущенных в 1369 году лишь на время и в небольшом числе. В 1388 году магистрат решил выселить из Страсбурга горсть евреев, водворившихся на развалинах былой общины, и на этот раз выселение было окончательным. Изгнанники разместились по другим общинам Эльзаса, из которых с этого времени приобретают значение растущие общины Шледштадта и Кольмара. В Страсбурге магистрат разрешал приезжим евреям, за особую плату, только останавливаться на короткое время по своим торговым делам. Частичная реставрация еврейской общины в Страсбурге последовала лишь в конце XVII века, после присоединения Эльзаса к Франции.
Из разрушенных рейнских городов многие уходили на берега Дуная, в Вену и другие города Австрии, где евреи меньше пострадали в годину «черной смерти». Но и тут положение их ухудшилось во второй половине XIV века. После издания «золотой буллы», предоставившей курфюрстам право «владеть евреями» наравне с императором, австрийский герцог Рудольф IV добился такого же права для себя и для своих братьев, герцогов Штирии и Каринтии. Герцоги следовали примеру императоров в деле использования еврейской регалии: они прикрепляли евреев к местам жительства, запрещая переселение их в чужие владения. Подобно Венцелю, они часто, по соглашению с магистратами и с известной выгодой для себя, выдавали свидетельства о частном или полном аннулировании долгов, причитавшихся евреям от христианского бюргерства (Tödtebriefe). Имущество эмигрантов конфисковывалось в пользу казны, а если эмигрант не оставлял имущества, то за него отвечала вся община. В случаях острой нужды герцога в деньгах пускались в ход старые французские и английские приемы: члены общины арестовывались для того, чтобы казна могла получить значительный выкуп за их освобождение (1380-1377 г. в Вене и других городах). Но за уплатой всех налогов и контрибуций евреям дозволяли выполнять свою хозяйственную функцию: удовлетворять нужду населения в кредите, под контролем властей. В Вене все кредитные сделки евреев с христианскими ремесленниками записывались в особую книгу под названием «Judenbuch», хранившуюся в городском архиве. Как видно из этих записей (1389-1420), ссуды были обыкновенно краткосрочны и незначительны, от одного до тридцати фунтов пфеннигов, и проценты по ним взимались в размере трех пфеннигов с фунта в неделю. Процент мог бы быть гораздо меньше, если бы значительная часть его не уходила на удовлетворение аппетитов властей, которые вдобавок увеличивали риск кредитора путем произвольных выдач «Tödtebriefe» должникам. Товарная торговля евреев ограничивалась по ходатайству христианских купцов; в Штирии, например, герцог по просьбе бюргерства запретил евреям торговать хлебом и вином. За то герцоги не скупились на предоставление евреям всяких свобод в их внутренней жизни, и еврейские общины в Австрии пользовались тогда широким самоуправлением.
Еврейское население Австрии увеличилось в то время притоком переселенцев из соседней Венгрии. В этой стране, где евреи с XIII века достигли видного общественного положения благодаря «хартии вольностей» Белы IV, годы «черной смерти» не прошли для них бесследно. В 1349 г. они были изгнаны, а частью добровольно ушли, из некоторых областей вследствие народных волнений, вызванных эпидемией. Фанатический католик, король Людовик Анжуйский призвал эмигрантов обратно в надежде обратить их в христианство, но, когда надежда не оправдалась, снова изгнал их (1360). Эмигранты приютились в близких местностях Австрии, Валахии и Польши, но с течением времени возвращались на родину. Еврейские общины Венгрии были сосредоточены преимущественно в Пресбурге и его округе. При королях Людовике и Сигизмунде над ними был поставлен высший начальник из королевских чиновников со званием «еврейского судьи», который официально должен был «защищать» евреев, а фактически охранял интересы фиска, выжимая из
