— И собак у нас действительно много. Они нужны для охраны и охоты, и всегда то у одной, то у другой рождаются щенки. Когда женщина начинает рожать, мы отнимаем у одной из недавно ощенившихся собак её малышей и подкладываем другой. Ну уж если та их не захочет принять... — Вельма пожала плечами и продолжила: — Поэтому второго ребёнка мы отдаём на выкармливание этой осиротевшей собаке. Ребёнок при этом живёт не в помещении для людей, а там, где живут свинбары. Для собаки с малышом обычно отгораживается часть загона. Если малыш растёт здоровым и подвижным, то его через некоторое время забирают в дом, ну а если он умирает, — женщина опять пожала плечами. Здесь уж пояснений не требовалось.

В медицинской кабинке на несколько секунд наступила тишина. Марта спохватилась и посмотрела на наручный хронометр.

— Ой, уже сейчас начнется праздничный банкет! — воскликнула она. — А ты мне не успела всё рассказать! Ладно, продолжишь позже, а сейчас пойдём со мной! Тамара сказала мне, что твои раны уже совсем зажили и тебе нечего здесь делать. — Тут капитан несколько смутилась и добавила: — Но если Тамаре понадобится взять у тебя какие-нибудь анализы, то иногда будешь сюда приходить. Вставай!

Вельма поднялась с кровати. На ней была больничная рубашка. Лицо Марты вытянулось от разочарования.

— Ой, как же это я не подумала об одежде для тебя! Ну ничего, ты пока посиди здесь, а мне никак нельзя опаздывать, должность накладывает определённые обязательства. Я за тобой кого-нибудь пришлю, тогда тебе и одежду принесут, — сказала Марта и, ободряюще улыбнувшись женщине, выскользнула из кабинки.

Банкетный зал был украшен огромной во всё помещение голограммой земного леса, окружавшего большую поляну. На ней стоял длинный обеденный стол, уставленный всевозможными деликатесами. Лиин Чи сегодня явно был в ударе и, соскучившись по своей любимой стряпне, наваял великое множество новых шедевров кулинарного искусства.

Команда окружила стол и с воодушевлением обсуждала каждое блюдо: из чего оно приготовлено и чем вообще является — первым, вторым или десертом. Одно то, что повар выставил на стол всё сразу, уже говорило само за себя. Как человек, надолго лишенный возможности говорить, и потом снова получивший такую возможность, долго не может остановиться. Так и Лиин Чи высказался сразу и полностью.

В самый разгар бурных обсуждений в зал вошла Марта. Капитан раскраснелась от быстрого шага и выглядела до невозможности несолидной и хорошенькой. Мужская часть команды зачарованно притихла.

- Не будь она капитаном, я бы давно за ней приударил, - зашептал Ра в ухо Томасу. Тот не успел ответить, как капитан заговорила, и гул в зале немедленно стих.

- Я рада видеть вас всех собравшимися за этим большим столом. Рада выздоровлению нашего любимого Лиин Чи и его возвращению в царство вкуса и божественного аромата. Сегодня мы вновь по достоинству оценим его кулинарный гений и поблагодарим счастливый случай, подаривший нашей экспедиции возможность приобщиться к прекрасному миру эстетики вкуса. – Марта улыбнулась и, повернувшись к повару, зааплодировала ему.

Тут же все присутствующие вторили ей бурными овациями и поздравительными выкриками, предназначенными виновнику торжества.

- Вот загнула! – опять зашептал Ра в ухо Томасу. – Ей бы речи для Семи Старейших сочинять.

Томас удивлённо и внимательно посмотрел на приятеля и спросил:

- Ты что так на нее взъелся? Можно подумать, капитан тебя чем-то обидела.

Эти, вообще-то, безобидные слова, возымели прямо оглушающее действие на штурмана-навигатора. Он сильно побледнел, с его лица куда-то исчезли все веснушки, он резко встал и быстро вышел из зала. Кроме Томаса, этого никто не заметил, но тот не придал этому большого значения, решив, что это не что иное, как неразделенное чувство к капитану заставляет Ра вести себя несколько неадекватно. В этот момент все подняли тост