Дэмьен одним движением завел Морриган за спину. Однако жертвой слуа оказалась не она, стоящая от него на расстоянии нескольких метров, а немолодой ворчливый Курт.

При всем таланте Рианнон она не могла быть единственным конюшим в Тольдебраль. Отчасти это ее и спасло… чего не скажешь о Курте. Он уводил с манежа вороного, когда рядом с ним остановилась демоническая версия коня, которого он вел под уздцы. Курт дернулся, надеясь сбежать, но его попытку прервал удар копытом о землю. Посыпались искры. Вороной заржал от страха и бросился вперед, Курт, не сумев сдержать равновесие, рухнул на землю. Поднялся, размахивая руками. В этот раз копыто врезалось ему прямо в грудь и пригвоздило к земле. Морриган почти воочию видела волны силы, которые оно распространяло. Похожее исходило от рук Дэмьена в приступе ярости.

Однако убивать Курта Кошмар не стал. Мертвый всадник наклонился к конюшему и коснулся его. Курт чуть приподнялся, будто его тянула к мертвецу некая непреодолимая сила. Дэмьен тянул Морриган в защищенные стены замка, но она лишь раздраженно скинула его руку и поднесла к глазам полуночный осколок истины. От губ Курта ко рту всадника тянулась призрачная лента энергии, окрашенная в дымчатый цвет. Мертвец вытягивал из конюшего жизнь.

Со стороны человеку несведущему могло показаться, что Курт просто медленно умирал – от страха, сердечного приступа или удара. Но Морриган знала, что мертвый всадник забирает его душу.

Впрочем, кормился сейчас не один он. Через осколок истины Морриган видела ленты полуночной энергии, тянущиеся ко рту Кошмара со всех сторон. Он поглощал страх умирающего и всех, кто находился с ним рядом. Его грива засияла, освещая внутренний двор, будто в Пропасти наступало утро.

Тряхнув головой, Морриган вскинула руку для запоздалого, надо признать, заклинания, и по старой памяти едва не призвала полуночную магию. Нет. Не сейчас. Больше никогда.

С полуночными чарами ей помогли подоспевшие колдуны. Подоспевшие тоже запоздало, хотя оправданием для их промедления был не проснувшийся так некстати жадный интерес к необычной магии, а ужас и изумление.

И все же Курта им спасти не удалось.

Из ниоткуда появились новые Кошмары, с той же поразительной легкостью прорвав защитный барьер, которую так тщательно создавали ведьмы Тольдебраль во главе с Адой.

– Проклятье, Морриган! – взорвался Дэмьен у нее за спиной. – Их слишком много! Не заставляй меня уносить тебя в Тольдебраль на руках.

Она, конечно, не позволила. Крикнула боевым колдунам следовать за ней. Вместе они закрылись в замке и заперли входную дверь дюжиной рассветных и полуночных печатей. А после занавесили окна плотной вуалью из частичек тьмы, плотно подогнанных друг к другу, как чешуя дракона или искусная броня.

В вестибюле собрались все обитатели Тольдебраль. Бледные Ада и Рианнон, цепляющиеся друг за друга, будто находя в касаниях успокоение. Сосредоточенные, без капли страха на смуглых лицах Ганджу и Саманья. Десятки боевых колдунов и королевских стражей. И, конечно, мрачный Дэмьен.

И все же неудивительно, что в безопасности Морриган себя больше не ощущала.

Минула ночь. Ночь смерти, полная оживших мертвецов и порождающая новых мертвых, что брели сейчас по Юдоли Печали. И что-то подсказывало Морриган: отныне каждая ночь будет таковой.

Амулет зова раскалывался от вызовов знакомых ведьм и колдунов. Через тайные пути и доступные только Камарилье порталы в Тольдебраль пришла Джамесина. Она спрашивала то же самое, что хотели знать остальные. Что им теперь делать?

Как будто Морриган знала ответ.

Висящий на изящной золотой цепочке медальон с рубиновыми каплями снова потеплел. Она коснулась его кончиками пальцев, и перед глазами возник образ Клио. Резко выдохнув, Морриган сжала амулет зова.

Едва бледное как мел лицо сестры отразилось на стене кабинета, выпалила:

– Только не говори, что мертвецы пришли и к вам.

Поджав от волнения губы, Клио с усилием кивнула.

– Мне страшно, Морри…

– Знаю, родная. Я попытаюсь что-нибудь придумать.

– Это Бадо́, верно? – Из-за спины Клио появился Ник. – Это все ваша мать?

Морриган тяжело вздохнула.

– Да.

– Проклятье. Что тогда ты можешь сделать? Как ей вообще можно противостоять?

И это спрашивал Ник? Он ведь никогда не терял присутствия духа, что бы в его жизни ни происходило.

«Рядом с ним Клио, – поняла Морриган. – Вот откуда в нем этот страх».

Стиснув зубы, она отчеканила:

– Я что-нибудь придумаю. Я найду способ ей противостоять. – Чувствовать бы ей всю ту уверенность, которую она пыталась показать. – Что происходит в Кенгьюбери?

– Хаос, – пожимая плечами, коротко сказал Ник.

Он описал то, что видел собственными глазами и то, что услышал от старших коллег, которые пытались взять ситуацию под контроль. Но что они могли сделать? Колдуны пути, следопыты и охранные колдуны оказались почти бессильны перед мертвыми всадниками на демонических конях.

Зато Морриган стало ясно, что «паслись» Кошмары преимущественно в Пропасти. Почему? Может, их кукловоду требовались души полуночных колдунов и таящаяся в них энергия? Или ей подходила любая энергия и любая душа? А в Пропасти так много слуа из-за желания Бадо́ показать Морриган, как велико ее мертвое воинство?

Став Ткачом Кошмаров и вытянув силы из спящих, она наверняка вплотную подобралась к своему пределу. Невозможно вобрать в себя всю колдовскую энергию мира, рассветная она или полуночная, если ее сосудом будет обычный, даже возвращенный с того света, человек. Хотя Бадо́ Блэр, конечно, обычной никогда не была. Однако теперь, когда она с помощью Мертвых Дочерей создала Триумвират… Есть ли вообще у ее сил границы? Есть ли предел энергии, которую она способна поглотить?

С рассветом демонические кони растаяли. Не умерли, увы, но перенеслись в мир теней через невидимые глазу бреши, унося неупокоенных всадников с собой.

– Время разбрасывать трупы и время их собирать, – мрачно сказала Морриган, наблюдая за внутренним двором через окна, с которых сняли «теневые» шторы.

Разумеется, к этому времени в Пропасти не спал никто – кроме, разве что, маленьких детей отступников, находящихся в счастливом неведении. Колдуны высыпали на улицы, чтобы понять, как много жертв унесла с собой охота Кошмаров.

Каждый из десятков всадников забрал в мир теней хотя бы одну душу.

Была среди жителей Пропасти и Морриган, пусть и окруженная кордоном из колдовских стражей. Был там, конечно, и Дэмьен. Вряд ли он, приказавший боевым колдунам сопровождать королеву Пропасти, опасался возвращения Кошмаров. Скорее, пытался оградить Морриган от испуганной толпы.

И снова в воздухе повис вопрос: «Что нам делать?»

– Уж точно не бродить по Пропасти, когда наступит ночь, – обронила Морриган, угрюмо изучая усеявшие улицы тела.

– Хорошо,