– Но ужас трибунам они внушат немалый, – кивнула Морриган. – Все же к подобным чарам наверху не привыкли. Мы можем этим воспользоваться.

Леди и лорды неохотно, но все же присоединялись к Адае. К счастью, среди них было достаточно темных виталистов и боевых колдунов.

Слабые Дома Морриган сама попросила не вмешиваться в открытое противостояние, взамен получив с них своеобразные, но весьма нужные сейчас ресурсы – филактерии с чарами для тех колдунов, в ком уже едва теплились собственные магические силы.

Леди Дома Чагетай – черноглазая женщина с узкими раскосыми глазами и отнюдь не ирландскими корнями – заверила, что ее сыновей «не догонит даже ветер». Им Морриган дала особое задание: сорвать браслеты экфо с рук мертвых (или, если им и такое под силу, и живых) агентов и пешек Трибунала. Таящаяся в экфо живительная энергия обессилившим колдунам тоже не помешает.

Раздав указания, Морриган вместе с Дэмьеном и Джамесиной покинула зеркальную комнату. Отсиживаться в замке, пока снаружи кипит битва, она не собиралась.

– Неплохо, юная королева, – сдержанно похвалила бааван-ши.

Такого напора Трибунал явно не ожидал. Морриган понятия не имела, что именно рассказал им предавший Пропасть осведомитель, но, вероятно, трибуны были убеждены, что здесь прячется лишь несколько десятков полуночных колдунов – примерно столько же, сколько домов на видимых ярусах Пропасти.

Морриган пришлось их разочаровать.

Уже через пару часов вторжение Трибунала было подавлено. Оставшиеся в живых ловчие, охотники и агенты исчезали в наспех созданных временных порталах.

– Ты ведь понимаешь, что это не все? – тихо спросил Дэмьен. – Мы выиграли битву, но не выиграли войну.

– Понимаю.

Джамесина мрачно кивнула.

– Теперь они знают нашу тайну, которую до сих пор нам удавалось скрывать. И смогут прийти к нам в любое мгновение.

Морриган не успела ответить – амулет зова на груди раскалился от попыток привлечь ее внимание.

Она коснулась его и ахнула, когда в голове возник образ Лелля.

– Святая Дану, ты проснулся?! Мы не могли тебя разбудить!

Лелль, чье лицо отразилось на стене ближайшего дома, слабо улыбнулся. Выглядел скальд ужасно. Бледный, со свалявшимися волосами и худой как скелет, он лежал на кровати. Все это время его состояние поддерживали вызванные Морриган на Снежный остров целители во главе с Орлой и виталисты.

– Мне нужно кое-что тебе сказать. Кое-что очень важное. Но не так. Ты не могла бы…

– Проклятье, ты у себя?

– Да, я…

– Скоро буду.

Морриган отпустила амулет зова и обернулась к Дэмьену и Джамесине.

– Королевские стражи и адгеренты помогут вам навести порядок. Я скоро вернусь.

– Может, мне лучше… – начал Дэмьен.

– Все в порядке, я ненадолго.

Морриган призвала временный портал. Она все еще не доверяла запечатанным в филактерии чарам, но не могла позволить себе потратить впустую даже мгновение. Лелль вернулся. Из ловушки Ткача Кошмаров вернулся спящий.

Одно событие радостное, приносящее облегчение, а второе – тревогу.

Бадо́ никогда никого не отпускала, а вырваться из ее пут обычному человеку равносильно тому, что демону – вознестись в чертоги Дану.

Портал привел ее к мосту через Пропасть в самом начале Снежного острова. Знакомой уже дорогой Морриган поспешила к дому Бьёрклунда. Года минуют, а ничего не поменяется – ее все так же будут сопровождать неприязненные взгляды берсерков, вёльв и прочих жителей острова и неодобрение в их, по обыкновению голубых, глазах.

Плевать. Всегда было, а сегодня – особенно. Лелль очнулся.

Морриган и сама не знала, как скальду за каких-то несколько встреч удалось завоевать ее симпатию. Может, дело в его чудесном голосе, так не вязавшимся с неказистой внешностью, может, в невероятном даре оживлять перед слушателем картины прошлого. А может, в том, как он, совсем непохожий на напористых, самоуверенных берсерков, упрямо отстаивал свое право отринуть родовой дар и проложить свою собственную дорогу – как сделала это когда-то Клио.

Вживую Лелль выглядел еще хуже и еще бледней. Да, виталист Дома Блэр, немолодой и неразговорчивый Льюис, хоть и не дежурил постоянно у постели Лелля, но регулярно проверял, в каком состоянии находится его организм. Вливал в него живительную энергию, пускай и иначе, чем это делали целители.

Рассматривая человеческое тело как сложную систему и своеобразный механизм, в котором вместо шестеренок и деталей были живые клетки, главной своей задачей виталисты считали наладить его работу. Неважно, что этому мешало – болезнь или проклятие, нанесенное колдовством увечье или пулевое ранение, последствия чар или затяжной магический сон.

И со своей задачей Льюис справлялся превосходно. Как и Сирша, которая не позволяла душе Лелля отделиться от тела и навеки уйти в мир теней. И все же долгий отрыв от реальности не мог на нем не сказаться.

Лелль был очень слаб, руки его дрожали даже когда он просто подносил ко рту стакан с водой. Бьёрклунд, дежурящий у кровати, казался бесстрастным, но его выдавало напряжение в жестах и глазах. То, как он следил за Леллем, как бросался к нему, чтобы помочь, вселяло надежду, что для этой семьи еще не все потеряно.

Может, Бьёрклунд никогда не смирится с тем, что его сын не станет берсерком. Однако будет дорожить им – после того, как едва не потерял.

– Я должен… – Лелль откашлялся. – Должен сказать кое-что важное… Всем жителям Пропасти, вероятно. Но сначала я решил сказать тебе.

Морриган и слова не успела вставить, как Лелль… запел. Голосом слабым, почти робким, дрожащим. Бьёрклунд потянулся к нему – сказать, чтобы поберег силы, но в дело уже вступила уникальная магия скальда. События, свидетелем которых стал Лелль, оживали перед внутренним взором Морриган.

И они… потрясали.

Она видела, как Ткач Кошмаров поймала сладкоголосого скальда в свою паутинную сеть. И как унесла его с собой в мир теней.

Морриган инстинктивно подалась вперед, будто находилась в театре или перед экраном экфовизора и надеялась получше разглядеть происходящее. Темный замок матери, которая восседала на троне, словно королева…

Еще одна темная королева, только властвующая не в подземном городе, а в потустороннем мире мертвых.

Значит, это и есть загадочное подпространство, которое Бадо́ когда-то создала для них с Клио? Наверное, окажись Морриган одним из духов, блуждающих по Юдоли Скорби, где не было ничего, кроме отчаянных стонов, теней-охотников, голодных демонов, ищущих рассветной силы и бесконечной тьмы, она сочла бы искусственно сотворенную Юдоль лучшим местом в мире мертвых. Но отсюда, из мира живых, замок, сотканный из теней и невесть откуда взявшегося света, казался слишком угрюмым и сумрачным.

Однако вскоре Морриган стало совсем не