Версия, данная Хвостовым в Чр. Сл. Ком., опровергается опубликованными письмами А. Ф. Позже, когда наступило разочарование от деятельности «одного из величайших безобразников» на министерском посту и пришлось пережить «тяжелые времена», А. Ф. писала (2 марта 1916 г.):«Я в отчаянии, что мы через Гр. рекомендовали тебе Хв. Мысль об этом не дает мне покоя, ты был против этого, а я сделала по их настоянию, хотя с самого начала сказала А., что мне нравится его сильная энергия, но он слишком самоуверен, и что это мне в нем антипатично. Им овладел сам дьявол, нельзя это иначе назвать». Впрочем, и сам Хвостов, припертый к стене в Комиссии, должен был признать, что он сам стал «предпринимать меры к тому, чтобы обезвредить А. Ф., так как вдовствующая Имп. М. Ф., называвшая его «своим» и передававшая ему, что Царь хочет его иметь в качестве министра вн. д., говорила, что «нужно только принять меры, чтобы А. Ф. не препятствовала» этому назначению. Меры эти Хвостов стал предпринимать через Андронникова, имевшего «туда ход». Как слышал Хвостов, Распутин, отсутствовавший в горячие дни обработки А. Ф., отнесся «неблагожелательно» к его назначению, но «потом его уговорили». Письма А. Ф., передающие непосредственные впечатления того времени, вносят соответствующий корректив и к первым и вторым показаниям Хвостова. Последний должен был побороть не столько противодействие А. Ф., сколько колебания Императора дать окончательное согласие на назначение Хвостова – очевидно, после протеста Горемыкина, отвергавшего назначение в силу «личных свойств» кандидата и «всего прошлого». Горемыкин, по его словам в Чр. Сл. Ком., рекомендовал запросить авторитетное мнение дяди кандидата – Царь запросил и получил отрицательную характеристику198.

Началась закулисная обработка Императрицы и атака через нее Императора. Письма. А. Ф. достаточно ярко воспроизводят картину того, как Хвостов пробирался в министры. Хвостов познакомился с Андронниковым, Андронников познакомил Хвостова с Белецким. Так образовался триумвират, в котором дирижерская палочка едва ли фактически не принадлежала испытанному полицейскому ищейке, превратившемуся вскоре в своеобразную «няньку при Распутине». При посредстве Андронникова члены триумвирата проникли в «маленький домик» Вырубовой для того, чтобы при ее содействии провести «человека с решительным характером, не труса» в правительство, которое не достаточно активно под дряхлеющей рукой Горемыкина: Хвостов должен быть опорой «старика», чтобы сформировать «сильный кабинет». Хвостов в глазах А. Ф. имел то «преимущество, что являлся членом Думы», – он «всех знает и сумеет с ними разговаривать, а также охранять и защищать… правительство».

В начале действовала Вырубова, на которую Хвостов произвел «прекрасное впечатление»: «тело его огромное, но душа чистая и высокая». Но «Аня» способна «иногда увлекаться людьми», но когда 16-го «Григорий телеграфировал… и дал нам понять, что Хвостов подойдет», у А. Ф. уже не было колебаний199. «Хвостов был у А(ни) и умолял, чтобы я приняла его», – писала А. Ф. 18-го. «Теперь, когда и Гр. советует взять Хвостова, я чувствую, что это правильно, и поэтому приму его». А. Ф. прельстили слова «Ани», что Хвостов почему-то верит в ее (А. Ф.) «мудрость и помощь». «Некоторые боятся моего вмешательства в государственные дела, а другие видят во мне помощника во время твоего отсутствия (Андр., Хвос., Варнава). Это доказывает, кто тебе предан в настоящем значении этого слова – одни меня ищут, другие избегают». «Ну, вот я больше часу с “Хвостом” и полна наилучших впечатлений… Я пришла к заключению, что работа с таким человеком будет удовольствием. Такая ясная голова, так отлично понимает всю тяжесть положения и как можно справиться с этим. Это важно, так как здесь критикуют, но редко предлагают что-либо взамен. (А Хвостов говорил «Ане», что надеется, что с умом и решимостью удастся все наладить через 2—3 месяца.) Поговорив с ним, я могу откровенно тебе посоветовать взять его без всяких колебаний. Он хорошо говорит и не скрывает этого, что большое преимущество, так как нужны люди, которые имеют дар слова и всегда готовы ответить вовремя и метко. Он смог бы бороться в этом поединке с Гучковым». «Хвостов одобряет смену министров, в особенности Щ. и С(амарина), так как старик не может с ними сопротивляться Думе… Он понимает, что все дело в Москве и Петрограде, где скверно, но правительство должно предвидеть и готовиться к тому, что будет после войны – и этот вопрос он находит одним из самых важных. А если он будет в Думе, то ради блага страны он должен будет сказать все это и невольно указать на слабость и непредусмотрительность правительства. После войны все эти тысячи рабочих, работающих на фабриках для нужд армии, останутся без работы и, разумеется, составят недовольный элемент… Потом будет столько недовольных элементов!.. Люди разойдутся по своим деревням, многие больные, увечные, многие, которые теперь поддерживаются патриотическим духом, окажутся недовольными… Нужно об них подумать. И видно, что Хвостов это устроит. Он удивительно умен – не беда, что немного самоуверен, это не бросается в глаза, – он энергичный, преданный человек, который жаждет помочь тебе и своему отечеству… Затем предстоит приготовиться заранее к выборам в Думу… дурные готовятся, хорошие также должны «canvass» (агитировать), как говорят в Англии». «Он говорит, что старик его боится200, потому что стар и не может применяться к новым требованиям (как он сам мне это говорил), – он не сознает, что невозможно не считаться с новыми веяниями и их нельзя игнорировать. Дума существует – с этим ничего не поделаешь, а с таким хорошим работником старик отлично справится». «Он знает способ, как поступить с печатью, и не будет заигрывать с ней, как Щ.». «Он также понимает, что надо остерегаться Поливанова – с тех пор, как Гучков попал в Госуд. Совет, – он не очень ему доверяет. Он видит и думает, как мы, – все время почти он вел разговор сам». «Я всегда осторожна в своем выборе, но здесь у меня не было такого чувства, как когда Щ. мне представлялся». «Дай Бог, чтобы я не ошиблась, и я искренне верю, что нет. Я помолилась прежде, чем принять его, так как немного боялась этого201. Он смотрит прямо в глаза». «Хвостов меня освежил, я не падала духом, но жаждала наконец увидеть “человека”, а тут я его видела и слышала! Вы оба вместе поддерживали бы друг друга…»

Можно ли