Шрифт:
Закладка:
Ровесница Оноре (была на год моложе), Зюльма Туранжен в 16 лет вышла замуж за артиллерийского капитана Франсуа-Мишеля Карро. Человек чрезвычайно честный и порядочный, в лихие годы Наполеоновских войн он, однако, не смог не только отличиться, но даже геройски сложить голову. А всё потому, что, как говорил сам, ему «чертовски не повезло»: пока сверстники капитана Карро погибали на полях сражений и становились генералами (а то и маршалами!), он «имел несчастье» угодить в британский плен, просидев всю войну в английской плавучей тюрьме. И когда пленного, наконец, обменяли, становиться героем уже было поздно. Вуаля, посмеивались за спиной капитана его сослуживцы-офицеры.
Как бы то ни было, за бесславное сидение «на понтонах» пришлось расплачиваться прозябанием в провинциальных гарнизонах, едва дослужившись до управляющего государственным пороховым заводом. Хоть так. И всё же было до слёз обидно – и капитану, и его жене.
Всё это время Зюльма самоотверженно поддерживала своего несчастного мужа, превозмогая вместе с ним свалившиеся на их голову тяготы и лишения военной службы. Она – некрасивая и хромая; он – невысокий и лысоватый; но всё это не помешало им создать свой маленький мир, основанный на понимании, взаимоуважении и преданности друг другу. Пиком их семейного счастья стало появление в семье единственного сына, которого супруги безмерно любили.
Умная от природы и наделённая немалым тактом Зюльма Карро даже в провинциальной глуши сможет оживить скучную жизнь, создав из уважаемых и почтенных граждан некий кружок местных интеллигентов. Стоит ли говорить, что «свечой» этого «кружка» будет именно Зюльма.
Бальзак познакомился с четой, будучи в гостях у сестры Лоры, которая к тому времени уже успела оценить ум и порядочность своих знакомых. Оказавшись «родственными душами», Лора и Зюльма быстро подружились. Открыв в лице приятельницы прекрасного собеседника, Лора решила представить её своему брату, которому та тоже понравилась (впрочем, как и её муж, мсье Карро).
Вскоре Оноре уже не мог обходиться без этой доброжелательной четы, став завсегдатаем в их доме. Мало того, он настолько, что называется, «прикипел» и привык к обоим, что порой удивлялся, как вообще раньше обходился без них. В любое время – будь они в Сен-Сире или Ангулеме, – приехавшего к ним в гости «друга семьи» ожидали тёплый приём, уютная комната, сытный стол и… задушевные беседы о литературе, обществе, политике.
Лора Сюрвиль: «В Ангулеме жила некоторое время семья К[арро], в которой мой брат часто бывал (майор К[арро] управлял пороховым заводом). С 1826 года, когда я жила в Версале, между братом и этим семейством завязалась тесная дружба. Г-н К[арро] возглавлял тогда учебные занятия в Сен-Сирской военной школе. Я с радостью встретилась вновь с его женою, с которою вместе воспитывалась. Эта верная дружба, эта душевная близость составляли одну из отрад в жизни моего брата. Его произведения, помеченные Ангулемом и Фрапелем (земельное владение г-жи К[арро] в Берри), свидетельствуют об этой глубокой симпатии»{173}.
С некоторых пор семья Карро становится для романиста некой отдушиной – прежде всего духовной. В глазах Оноре Зюльма настолько искренна, честна и естественна, что долгое время он относится к ней как просто к другу. Однако, избалованный женским вниманием, однажды Бальзак, не удержавшись, начинает с ней лёгкий флирт, надеясь на успешный приступ и этой «крепости». Хотя отчётливо понимает: Зюльма – даже не «крепость», а всего лишь некий «форпост», взять который будет несложно.
И его письма, адресованные мадам Карро, говорят сами за себя:
«Мне нужна была такая женщина, как ты, женщина бескорыстная…» «Четверть часа, которые я вечером могу провести у тебя, означают для меня больше, чем все блаженство ночи, проведенной в объятиях юной красавицы…»{174}
Казалось, ещё немного, и этот плохо укреплённый «форпост» (ведь завоеватель, по сути, уже находился внутри крепости) окажется у ног ликующего победителя, в чём, к слову, сам Оноре ничуть не сомневался. И был уверен в этом до тех пор, пока не получил нечто неожиданное — парламентария с белым флагом. То было очередное письмо Зюльмы – такое же, как все полученные им до этого: длинное, написанное красивым ровным почерком и благоухающее чем-то нежным и привлекательным. То был запах духов – её запах.
Впрочем, на сей раз Оноре явно не до запахов, ибо «парламентарий» оказался менее многословен и даже жесток: «Я не хочу, чтобы хоть крупица эгоизма вкралась в наши отношения»{175}.
«Неужели шутка? – похолодел Оноре. – Она предлагает мне стать всего лишь другом и наставником, но никак не любовницей! Что за бред?! Какая дружба может быть между молодыми мужчиной и женщиной, если в этой дружбе не участвует плоть?!»
«Я усыновлю тебя…» — читает он и не знает, то ли плакать, то ли смеяться. Ну да, не купить ли ей ему ещё соску…
Оноре вне себя от гнева. Он вскипает и… быстро остывает. Что, собственно, сказала ему Зюльма? В общем-то, ничего нового: они просто хорошие друзья. Она не одна, у этой женщины прекрасный любящий муж. А вот любит ли она своего супруга – не суть важно, кому какое дело? Муж и жена – одно целое; и с этой данностью следует безоговорочно смириться. Иначе грош цена крепкой дружбе, которую он, Оноре, хотел превратить в лживый треугольник. Отсюда вывод: она, Зюльма, не такая, как все; вернее – не такая, как многие, о которых пишет в своих романах г-н Бальзак. Она лучше их всех! И, будучи верна своему мужу, Зюльма Карро готова стать Оноре лишь преданным другом. Заодно – помощником и бесценным советчиком. А о чём мечтали вы, г-н де Бальзак?..
«Она возлагает на себя, – уточняет С. Цвейг, – обязанность стать творческой совестью человека, величие и благородство которого она знает, как знает и его опасную склонность растрачивать себя на пустяки и откликаться с ребяческим тщеславием на светскую лесть. Рискуя утратить эту дружбу, величайшее достояние ее жизни, она с удивительной прямотой высказывает ему и свое несогласие, и свое одобрение, в отличие от всех этих княгинь и великосветских красавиц, которые без разбора хвалят модного писателя за все подряд».
Позже Зюльма Карро напишет Оноре другое письмо, в котором выразит своё отношение к Бальзаку-писателю и его творчеству: «Я одержима желанием видеть тебя совершенным, и совершенство это нечто абсолютно иное, чем модные и салонные успехи
