у власти. 18 мая 1622 г. слухи о том, что султан использует имперскую казну для оплаты новых войск и планирует отменить жалованье и отобрать землевладения у устоявшейся военной элиты, побудили янычар и кавалерию к совместному бунту в Стамбуле[672]. Заручившись поддержкой шейх-уль-ислама, они потребовали казни главного евнуха гарема Сулейман-аги (преемника Мустафы-аги), которого обвинили в разработке подобных планов. Вместо этого султан отправил в отставку великого визиря, и на следующий день на ипподроме собралась большая толпа из янычар, кавалеристов и юристов. Они представили шейх-уль-исламу петицию с требованием еще большего количества голов. Согласно рассказу дворцового врача-еврея, несколько тысяч мятежников «внезапно обрушились на дворец, как океанские волны»[673]. Султан никак не отреагировал на требования выдать главного евнуха гарема. Тогда бунтовщики приняли решение свергнуть его самого.

Несколько янычар взобрались на крышу дворца и с помощью топоров пробили покрытый свинцом купол комнаты в гареме, где скрывался Мустафа I, предшественник Османа II. Они спустились по импровизированным веревкам, сделанным из занавесок. Убив нескольких гаремных евнухов, пускавших в них стрелы, мятежники проникли в спальню султана и разграбили его казну. Найдя Сулейман-агу, они вывели его на улицу и «более чем тремя сотнями ударов мечом искромсали его тело»[674]. Они нашли Мустафу I в маленькой комнате, запертой на висячий замок, с двумя слугами, истощенного, поскольку никто не позаботился о том, чтобы обеспечить его едой или водой в последние дни беспорядков[675]. Он попросил глоток воды у спасителей. Великий визирь был найден прячущимся в другом месте города и убит.

Повстанцы обнаружили Османа II, укрывавшегося в доме командира янычар. В знак унижения бывшему правителю даже не разрешили надеть тюрбан.

Обращаясь с ним хуже, чем с обычным человеком, солдаты отвели его в мечеть казарм янычар рядом с мечетью Мехмеда II в центре полуострова. Из дворца они также вывели Мустафу I и его мать, та обратилась к собравшейся толпе с закрытым вуалью лицом. К сожалению, ее имя не было записано для потомков. Султан с непокрытой головой тоже хотел надеть тюрбан и выступить, но ему не дали головного убора, и никто не захотел его слушать. Он пообещал раздать золото, серебро и ценные плащи, но люди не обратили на это внимания, так как мятежники решили убить его. Дважды лидер повстанцев Давуд-паша, которого мать Мустафы I избрала новым великим визирем, просил главного оружейника накинуть петлю на шею Османа II, чтобы задушить его, но султан давал отпор. Толпа выкрикивала в его адрес оскорбления и плевала ему в лицо. Он окаменел, увидев реакцию разъяренного народа[676].

В то время как мать нового султана и сам Мустафа I возвращались в императорской карете во дворец Топкапы, чтобы последний мог взойти на трон во второй раз, свергнутого Османа II бесцеремонно бросили возле мечети в рыночной повозке. По словам еврейского дворцового врача, правителя, «привыкшего спать на пуховой перине, заставили сидеть на стоге сена»[677]. Действуя по приказу великого визиря Давуд-паши, янычары и кавалеристы сопроводили Османа II в королевскую темницу в Семибашенной крепости. Огромная толпа следовала за повозкой всю дорогу, насмехаясь над бывшим императором и пытаясь добраться до него. Заключение в темнице, расположенной на берегу Мраморного моря в самой юго-западной оконечности Стамбула, оказалось смертным приговором.

В пятницу, 20 мая, Османа убили. Согласно современному турецкому историку, главный оружейник надел ему на шею промасленную петлю, использовавшуюся для казней. Поскольку 18-летний Осман II мужественно сопротивлялся, с дикой яростью нападая на охранников, командир кавалерии по имени Календер «сжал его яички и мучил до тех пор, пока тот не испустил дух»[678].

Затем главный оружейник отрезал ухо Османа II и принес его матери султана в качестве доказательства смерти соперника ее сына. Считая бывшего императора преступником, возможно, палачи отрезали и ему нос. Как заключает историк, ни к одному правителю Османской династии никогда не относились с таким презрением. Принцев веками убивали в соответствии с законом о братоубийстве – хотя и не таким унизительным образом, – но никогда не поднимали руку на султана[679].

Правление великого визиря Давуд-паши продлилось всего несколько недель. Немногим более чем через полгода трое мужчин, ответственных за убийство Османа II – Давуд-паша, главный оружейник, и командир кавалерии Календер (чье имя, возможно, не случайно, является тем же термином, что используется для обозначения типа отклоняющегося от нормы дервиша) – были арестованы и убиты путем удушения или перерезания глоток. Тело Календера был не похоронено, а выброшено в Босфор, «как труп дохлой собаки»[680]. Год спустя Мустафа I был вновь свергнут, поскольку его и без того слабое психическое здоровье, проявлявшееся в странной речи и жестах, ухудшилось. Однако мать султана вмешалась, чтобы гарантировать, что он не будет казнен.

Эти эпизоды демонстрируют, что к тому моменту в истории Османской империи династия вступила в новую фазу. Со времен Османа I власть, девлет[681] и султанат принадлежали императору. К началу XVII в., с возведением на престол и низложением Мустафы I, а также падением и убийством Османа II, девлет связывался с династией в целом. Верность хранили династии и султанату, независимо от качеств отдельного правителя.

Раньше султанат и человек, занимавший этот пост, рассматривались как единое целое. Султан был простым смертным, но олицетворял династию. Его смерть, казалось, означала временный конец династии. Затем султан-властитель и султан-человек начали восприниматься по отдельности. Тело императора не считалось священным (в этом османский подход отличался от европейского), и после низложения с ним могли обращаться хуже, чем с любым другим.

Убийство султана не означало прекращения династии. Это был всего лишь человек, чье время на земле закончилось. Вместо него мог быть избран кто-то иной, гарантирующий династическую преемственность[682].

Османская империя была государством другого типа. По этой причине в следующих главах больше внимания будет уделяться семейной династии и женщинам королевской крови, чем султану.

Переход к ограниченному управлению

Первое в истории Османской империи цареубийство, совершенное ужасным образом и случившееся между двумя свержениями Мустафы I, навсегда изменило отношения между султаном и его подданными. После этого власть ограничили законом в интерпретации чиновников, которые, хотя и были назначены султаном править от его имени, действовали независимо, чтобы ограничить его полномочия. Они уменьшили возможности императора, когда узаконили действия корпуса янычар, бывшего когда-то важным звеном централизованной администрации, а теперь служившего сдерживающим фактором. Подданные больше не были слугами и рабами. Наоборот – султан принадлежал им. За два столетия, последовавшие за низложением и убийством Османа II, семь