Им оставалось только дождаться Руслана и Настю, а потом двинуться к отделению градстражи. То, что эти двое задерживались, сейчас особенно раздражало. Понятно, что они вынуждены запутывать след, но как же все не вовремя!

Когда они все-таки добрались, Пилигрим планировал не то что выговор устроить, просто упрекнуть – а не получилось. Уже по их виду было понятно: произошло нечто серьезное. Ну а потом Настя выпалила:

– Вы уже знаете?!

– Что именно? – насторожилась Рада. – Нынешние времена не вдохновляют на ожидание приятных сюрпризов!

– Градстража горит, – коротко бросил Руслан. И даже с учетом его нынешнего облика принять это за шутку не получилось.

– Что?!

– Там пожар! – подтвердила Настя. – Мы сначала заметили дым с той стороны. Потом подобрались к вашим дежурным – Руслан знает, где они, а они нас не узнали! По их рации мы и услышали новости… Это реально правда!

Кристина, внимательно прислушивавшаяся к их разговору, подскочила на ноги:

– Это ведь не то отделение, где сейчас моя мама?!

Хотелось соврать, успокоить хотя бы ее – а не получалось. Они только что говорили, что желающих оставить ритуал действующим хватает! Кто еще мог поджечь градстражу? Не бывает таких совпадений!

– Ждите здесь, – приказал Пилигрим. – Я все проверю.

– Я с тобой, – вызвался Руслан.

– Во-первых, кто девчонок тогда охранять будет? Во-вторых, даже если ты не похож на себя, появление на месте происшествия бабки точно заметят.

– А не нужно было превращать меня в бабку!

– Ты первый пункт намеренно пропустил или выборочно глухой? Ты остаешься здесь, – отрезал Пилигрим. – Только меня сейчас туда пустят, и мне нужно узнать, что происходит, как можно быстрее.

Они понимали это. Волновались, хотели увидеть все своими глазами – и не без причины. Однако они были достаточно умны, чтобы сообразить, когда нужно затаиться.

Пилигриму не очень-то хотелось оставлять Раду рядом с Кристиной, на которой сейчас разве что мишень не нарисовали. Но он утешал себя тем, что об освобождении молодой ведьмы никто не знает, сейчас охота идет на ее мать… Пилигрим предпочел думать именно так: охота еще продолжается. Не может быть, чтобы все завершилось настолько легко и бездарно!

Однако положение оказалось куда хуже, чем он надеялся. Когда он прибыл к зданию, отделение градстражи только-только заканчивали тушить. Ближайшие улицы снова оказались перекрыты, и Пилигриму не хотелось даже знать, какое объяснение придумает отдел связей с общественностью, ему было не до того.

Он видел, что к отделению приехали не только пожарные, но и медики. Кто-то пострадал… Да и не мог не пострадать в таком пламени. Но как это вообще возможно? Драгана все-таки обманула их и вырвалась? Да, полудница могла такое устроить – и как раз в дневное время. Но Усачев-то чем занимался? Он ведь сам не раз повторял, что глаз с нее не спустит!

Правда, еще этим утром он выглядел бесконечно уставшим, будто не понимающим, что происходит, где он вообще находится… Но не может же быть, чтобы это свалило цмока с ног!

Пилигрим признавал, что сам не угадает, ему оставалось лишь спросить у градстражей, продолжавших работать. Он думал, что готов к ответу – и, конечно же, ошибся.

Отделение подожгла не Драгана. Она не смогла бы – полудницу надежно изолировали в магической камере. Как бы сильна она ни была, она бы не вырвалась… если бы Усачев не помог ей. Именно он выпустил полудницу. Охранники, не ожидавшие ничего подобного от шефа, не успели его остановить – они даже не подумали, что это необходимо!

А потом стало слишком поздно. Цмок без труда устроил грандиозный пожар, который вынудил всех сотрудников эвакуироваться. Воспользовавшись этим, он и Драгана забрали из камеры Ларису Гудалину, которую они считали единственным ключом к восстановлению завесы пространства и времени. После этого все трое исчезли, и никто даже предположить не мог, куда они направились.

Пилигрим прекрасно видел, что градстражи в растерянности. Они привыкли доверять своему шефу – они искренне уважали его! Они и мысли бы не допустили, что Усачев способен на предательство, пока против него не обернулись все улики. Они искренне не знали, как быть.

Богатыри, все еще дежурившие в отделении, никаких сомнений не испытывали. Они начали мрачно коситься на Усачева уже после нападения на Ивана Тобольцева – будто позабыв о том, что Тобольцева покалечил один из своих. Они с градстражами уже спорили о чем-то, тратили время на ненужные разговоры…

Пилигрим не собирался попадаться в эту ловушку. Для себя он сразу решил: Усачев ни в чем не виноват, его либо использовали, либо подставили. Да, в этой истории много непонятного. Сломить волю цмока очень сложно, тут никакой ледащик бы не справился, а полудницы в принципе на такое не способны. Но Пилигрим прекрасно понимал, что четких ответов пока не будет, выбор был лишь между доверием и сомнениями. Он предпочел доверие, потому что оно оставляло куда больше времени для активных действий.

Пока градстражи были заняты осмотром места, где начался пожар, и ссорами с богатырями, Пилигрим пробрался в кабинет Усачева. Эта часть отделения тоже пострадала, но не так сильно, как зона магических камер. Времени было мало, соображать пришлось быстро. Пилигрим только и успел, что запустить компьютер. Наткнулся на пароль. Порадовался, что пароль этот приклеен к нижней части ноутбука.

У начальника был прямой доступ к таким базам данных, для изучения которых обычным градстражам пришлось бы получать специальное разрешение. Пилигрим не собирался просматривать все подряд, он держался за единственную нить, которая у них осталась: ледащика.

Точнее, если это существо тоже выползло из аномалии, никакой нити нет. Но если ледащик местный, его вполне можно отыскать! Так что к моменту, когда Пилигрима все-таки застукали в кабинете, нужные файлы он уже перекинул себе на телефон.

Скандала не было: он просто объявил, что пытается понять, почему Усачев так поступил. Это ведь всем хотелось узнать! Так что наказывать Пилигрима не стали, просто не слишком дружелюбно напомнили, что это не в его компетенции, и вышвырнули вон.

Теперь попасть в отделение будет не так просто, но это и не нужно. Пилигрим готов был продолжить расследование с тем, что есть. Времени и так осталось слишком мало…

Когда он рассказал остальным о том, что случилось, они не поверили. Эмоциональнее всех отреагировала Рада. Она припомнила, сколько знает Усачева, – как выяснилось, чуть ли не с сотворения мира, – и непонятно зачем доказывала окружающим, что он ничего подобного сделать не мог. Как будто с ней кто-то