Шрифт:
Закладка:
Все это вполне соответствовало тому, что наши источники единодушно описывали как стиль руководства Холланда, нацеленный на то, чтобы ладить со всеми. При росте более шести футов, седовласый летчик, имевший за плечами более чем 5000 часов налета, включая более 100 боевых вылетов, [5] прохаживающийся по коридорам власти в Пентагоне, на Капитолийском холме, и в своей собственной штаб-квартире на базе ВВС МакДилл, казался фигурой величественной. Но те, кто тесно сотрудничал с ним на протяжении нескольких месяцев после 11-го сентября, говорят, что он, похоже, больше беспокоился о том, чтобы не расстраивать других четырехзвездных коллег, чем стремиться принять на себя мантию лидера, которой Рамсфелд хотел его наделить. Особенно это касалось его отношений с командующими региональных боевых командований. Конгресс создавал СОКОМ в качестве штаба, отвечающего только за подготовку и оснащение Сил специальных операций, которые для своих операций могли использовать президент, главкомы и послы США. Теперь же Рамсфелд просил Холланда начать глобальную войну. Это заставило генерала, назначенного на эту должность министром обороны Биллом Коэном на излете администрации Клинтона, почувствовать себя очень некомфортно. [6]
Как сказал высокопоставленный сотрудник Объединенного штаба, Холланд был «симпатичным», но не очень подходил своему нынешнему руководителю: «Возможно, он был хорош для министра Коэна, но не для министра Рамсфелда». Краткий обмен мнениями, произошедший во время встречи в Пентагоне через несколько месяцев после совещания 24-го сентября, наглядно иллюстрирует этот личностный конфликт.
— У меня нет полномочий, господин министр, — сказал Холланд своему боссу.
— Я не слышал, чтобы вы запрашивали у меня полномочия, генерал, — едко ответил Рамсфелд.
«Все посмотрели себе под ноги и подумали: “Вот дерьмо”», — рассказывал находившийся тогда в комнате Боб Эндрюс, исполнявший обязанности помощника министра обороны по специальным операциям и конфликтам низкой интенсивности.
Командование раздражал консерватизм Холланда. «Мы очень агрессивно относились к тому, что хотели сделать, а он был менее агрессивен», — рассказывал отставной офицер спецназа. Объединенное командование специальных операций направило своего начальника оперативного отдела, армейского полковника Фрэнка Кирни вместе с подполковником Скотти Миллером в Пентагон, чтобы проинформировать Рамсфелда о том, как СОКОМ может взять на себя инициативу в «войне с террором», но Холланд заранее завладел их презентационными слайдами и изменил содержание доклада. «Холланду не понравилось, что [в докладе] говорилось, как это можно сделать, — добавил отставной офицер спецназа. — По сути, он не хотел брать на себя инициативу».
Однако результатом сопротивления Холланда процессу превращения штаба СОКОМ в боевое командование стало то, что эта роль фактически перешла к ОКСО. «Генерал Холланд немедленно обратился за помощью к Командованию, — рассказывал тот же отставной офицер. — У Командования специальных операций Вооруженных сил была возможность взять на себя ответственность за “войну с терроризмом”, но они решили этого не делать и превратили боевое командование [то есть СОКОМ] в службу поддержки ОКСО», — рассказывал источник в СМО. Вскоре Дейли стал частым гостем в офисе Рамсфелда — редкая привилегия для двухзвездного генерала, штаб которого находился более чем в пяти часах езды от Пентагона. [7]
Как следует из доклада, который Кирни и Миллер должны были сделать для Рамсфелда, ключевые лица в штабе ОКСО имели гораздо более широкое и амбициозное, чем у Холланда, представление о возможностях, возникшиих в недавно объявленной «глобальной войне с терроризмом». В секретном «концептуальном вѝдении», имевшим название «ОКСО-XXI», [8] группа во главе с ветераном «Дельты» подполковником Беннетом Саколиком и подполковником Уильямом «Биллом» Мэйвиллом, — соответственно руководителем текущих операций и начальником отдела планирования и боевой подготовки в оперативном управлении Командования — наметило будущее развитие ОКСО, которое предполагало «выход из Форт-Брэгга, обладание глобальными ресурсами, глобальным охватом, и заблаговременно размещенными силами», — сообщил офицер специального назначения, знакомый с этим документом. «Это было вѝдение Саколика», — рассказывал сотрудник штаба ОКСО. Это был «целостный, а не прямолинейный подход, — добавил он. — Вѝдение скорее касалось преодоления границ, решения проблем, объединения межведомственных усилий». Но для достижения этой цели ОКСО требовалось еще больше ресурсов. «Они раньше, чем кто-либо другой, поняли, что эта [война] никуда не денется, и стране нужно больше, чем они могут дать… и Рамсфелд это понимал», — сообщил офицер спецназа в Объединенном штабе.
*****
Чем больше Рамсфелд узнавал об ОКСО, тем больше его привлекало это Командование. Его первое знакомство с ним произошло утром 27-го марта 2001 года, когда Дейли, Холл и пара военнослужащих старшего сержантского состава одного из подразделений специальных задач провели для него и Вулфовица в конференц-зале Пентагона вводный доклад о Командовании. Помощники Рамсфелда сказали команде из ОКСО, что на встречу с министром им отводится всего двадцать минут, но общение растянулось на пару часов. «И у него, и у Вулфовица была куча вопросов, — сказал Холл, добавив, что бóльшая часть разговора вращалась вокруг людей, которые служили в подразделениях Командования. — Это превратилось в краткий обзор возможностей».
Несколько месяцев спустя, во время своего визита в Форт-Брэгг, Рамсфелд получил возможность воочию убедиться в некоторых из этих возможностей. Теплым солнечным днем 21-го ноября — на следующий день после встречи Фрэнкса с Марком Эрвином и Гэри Бернтсеном в Баграме — министр обороны посетил расположение отряда «Дельта», чтобы принять участие в организованных ОКСО «учениях по проверке боеготовности» — демонстрации, призванной произвести впечатление на высокопоставленных гостей. Операторы «Дельты» обычно рассматривали эти учения как «занозу в заднице», потому что, по словам тогдашнего майора Тома Грира, чья рота A1 отвечала за подготовку и проведение учений, они отнимали у подразделения драгоценное учебное время. Но на этот раз все было иначе. Страна находилась в состоянии войны, а на пороге «Дельты» появлялся человек, который давал согласие на каждое развертывание в зоне боевых действий. «Нам хотелось произвести на Рамсфелда впечатление», — писал Грир в своих мемуарах под названием «Убить бен Ладена», которые он опубликовал под псевдонимом Делтон Фьюри. И в этом отношении учения имели безоговорочный успех.
Визит начался с того, что операторы «Дельты» изобразили террористов, «устроивших засаду» на автобус с Рамсфелдом и его группой, а затем другие операторы, играя самих себя, штурмовали автобус и «спасли» ВИП-персон. (Для Рамсфелда и бóльшей части его группы «засада» стала полной неожиданностью. Секретом владели телохранители министра — чтобы гарантировать, что они не извлекут свое оружие и не начнут
