После этого подошла официантка принять наши заказы.

Вечер проходил отлично. Вкуснее еды я еще не пробовала, к тому же мне нравилось наблюдать, как Линкольн общался с товарищами по команде. Становилось ясно, что у них крепкая связь. Все считали его исключительным. Линкольн расслабился, его стены словно рухнули, и я не ощущала той нервной энергии, которую он излучал в последнее время. Парни полностью игнорировали своих спутниц, но, думаю, никто из девушек и не возражал. Они просто наслаждались невероятно дорогим ужином. Ну или слишком увлеклись, бросая на меня злобные взгляды…

Когда ужин закончился и все поднялись из-за стола, я не чувствовала никакого напряжения, пока мы не вышли из ресторана и не попали под вспышки камер, настолько ослепляющие, что, чувствую, еще неделю перед глазами будут мигать пятна.

– Мать вашу, кто из вас их позвал? – Ари сплюнул и свирепо зыркнул на девушек, которые прихорашивались и пытались привлечь внимание камер. Я озиралась по сторонам, сбитая с толку и встревоженная. Линкольн обнял меня, пытаясь оградить от папарацци.

– Линкольн! Сюда! Улыбнись! – кричал один из них.

– Это Монро? – крикнул другой, и я застыла у двери лимузина.

Они узнали мое имя.

– Залезай, малышка, – приказал Линкольн, и я наконец забралась внутрь.

Как только дверь закрылась, Ари сразу же набросился на девушек, но я погрузилась в собственные мысли.

Они выяснили мое имя, но это полбеды. Что, если они копнут глубже? Узнают о моем прошлом, о том, откуда я родом. О маме…

– Ты в порядке, малышка? – спросил Линкольн. Казалось, он совершенно не был обеспокоен случившимся.

– Да, – прошептала я, уставившись в окно. Остаток поездки Линкольн играл с моими волосами, но оставил меня наедине с моими мыслями, общаясь с товарищами по команде.

Только по возвращении в номер он потребовал моего внимания.

– Что творится в этой хорошенькой головке, Монро? – спросил Линкольн, последовав за мной в ванную.

– Можно мне минутку уединения? – огрызнулась я, пусть и собиралась просто умыться.

– М-м-м, ответ будет «нет», – Линкольн забавлялся, глядя на меня сверху вниз как ни в чем не бывало, будто на нас не нападали незнакомцы с камерами. – Эти придурки вывели тебя из себя.

Я практически зарычала.

– Ну конечно, они вывели меня из себя. А кто бы остался спокойным? Я не знаю, как вообще можно к такому привыкнуть!

Линкольн пожал плечами и прислонился к дверному проему, наполняя помещение своей мужественной энергией.

– Это всего лишь фотография, малышка. Обо мне им ничего по-настоящему неизвестно, – он пожал плечами: – А если о нас все узнают, я только за.

Я прикусила губу, и молчание привлекло его внимание. Линкольн подошел ко мне и двумя пальцами приподнял мой подбородок, вынуждая посмотреть в его янтарные глаза.

– Теперь я правда хочу узнать, о чем ты думаешь.

Я отдернула подбородок.

– Просто думаю… Может, нам не стоит так высовываться. Показываться. Мы не обязаны всем рассказывать.

Его молчание немного пугало. Однако, прежде чем я успела сказать что-либо еще, Линкольн резко подхватил меня на руки и направился в спальню, которой мы основательно попользовались днем.

– Линкольн…

– Мы сейчас же придем к взаимопониманию, – прорычал он, а потом швырнул на кровать и начал раздеваться. Я же в это время смотрела на него широко раскрытыми глазами. И очень возбуждалась.

– Я собираюсь прояснить кое-что прямо сейчас, Монро. Я преподам тебе урок, который ты не забудешь… Ты моя.

Он сорвал с меня одежду и набросился на мою грудь. Он покусывал и посасывал мои соски до тех пор, пока я не закричала, а мои стоны не наполнили комнату.

– Это все мое. Твоя киска принадлежит мне. Твои губы принадлежат мне.

Линкольн спускался вниз по моему телу, облизывая и посасывая каждый дюйм, после чего впился в мою киску губами, языком лениво скользя по половым губам.

– Скажи это, – приказал он, с силой посасывая клитор и одновременно вводя в меня пальцы, почти доводя до состояния оргазма.

Линкольн пытал меня. Он определенно знал, как именно довести меня до оргазма и всякий раз останавливался прямо перед тем, как я переступала грань.

Он скользнул языком ниже, лизнул мой анус и кончиком толкнулся внутрь, пальцами лаская мой другой вход. Я металась на кровати и кричала.

Но меня все еще не устраивало, что он пытался преподать мне урок.

– Я не твоя, – прошептала я, и Линкольн остановился.

– Повтори.

– Я не твоя. Я никому не принадлежу.

– Это мы еще посмотрим, – наконец прорычал он, а потом убрал свои пальцы и потянулся за ремнем, который сбросил на пол, раздеваясь. Не успела я и глазом моргнуть, как Линкольн привязал мои запястья к изголовью кровати и лег на меня сверху, отчего я не могла сдвинуться ни на дюйм.

– Отпусти меня прямо сейчас! Ты с ума сошел? – зарычала я, когда Линкольн надавил на меня сильнее. В его взгляде появился отблеск безумия.

Я извивалась под ним, отчаянно нуждаясь в любом трении, которое помогло бы кончить. Но Линкольн лежал совершенно неподвижно, и его крупное тело вообще не позволяло мне шевельнуться.

Я смотрела на него снизу вверх и поражалась, как даже сейчас он все еще напоминал парящего надо мной ангела. Его золотистые волосы падали на лицо, и он не сводил с меня сияющих глаз.

– Скажи это, – приказал Линкольн.

– Пожалуйста, малыш. Дай мне кончить. Трахни меня своим большим членом, – умоляла я.

Я пыталась раззадорить его, подтолкнуть, чтобы у него не осталось выбора, кроме как подчиниться мне. Но мои слова, казалось, его не трогали. Линкольн медленно скользил своим членом по моим складочкам. Слишком медленно, чтобы дать мне то, чего я так хотела.

– Я так и буду продолжать, Монро. Пока ты не скажешь, что ты моя, – он медленно провел по мне своим членом еще раз, и по моему лицу потекли слезы. – Кому ты принадлежишь, девушка мечты? Скажи.

Я извивалась под ним, пыталась ввести в себя его член, потому что не могла этого вынести. Я никогда не чувствовала себя такой безрассудной, лишенной контроля. Я нуждалась в нем больше, чем в воздухе.

– Если я, черт возьми, захочу рассказать каждому человеку на этой планете о нас с тобой и о том, что ты значишь для меня, я это сделаю. Кивни головой, если понимаешь.

Я сверлила его взглядом. Наверное, я просто отчаялась, поэтому медленно кивнула. Его самодовольство только подогревало мою ярость.

– Хорошая девочка, – пробормотал Линкольн, наконец-то вводя в меня головку. Но он не входил глубже, отказываясь наградить меня своим длинным членом.

– Пожалуйста, – захныкала я.

Он