который пересекает безмятежное море. И конечно, прекрасно, если это происходит естественно. Но если вы заставите себя вызвать подобное состояние, у вас могут возникнуть трудности. Вам придется потратить много времени на то, чтобы привить себе физические и духовные навыки создания и поддержания подобного состояния. Даже справившись с этой задачей, вы мало чего добьетесь, если только не собираетесь стать гималайским отшельником. (Я слышал, что они замуровывают себя в пещерах, оставляя только маленькое отверстие для тарелки с едой. Местные жители годами их кормят, в то время как они только и делают, что занимаются медитацией.)

Важно помнить, что дыхание — живой процесс. Поэтому оно то и дело меняется. Да так и должно быть: представьте, что вам предложили медленно и глубоко дышать во время бега. Если такое случится, вам далеко не убежать. Поэтому не поддавайтесь разным замечаниям из области йоги касательно того, что представляет собой правильное дыхание. Если вы являетесь поклонником одной из тех восточных религий, которые утверждают, что правильная циркуляция Ци (энергии дыхания) — это ключ к здоровью и счастью, — отлично. Просто не занимайтесь этим в процессе медитации. Вы успеете воздать должное этой практике, но только в другое время.

После всего сказанного вы, возможно, и сами заметите, что, когда ум и тело успокаиваются, дыхание становится более ровным и расслабленным. Это хороший знак, но это не то, к чему стоит стремиться. Как говорит в своей книге «Красная книжечка» («Little Red Book») мастер игры в гольф Харви Пенник: «Что бы вы ни делали, только не пытайтесь расслабиться». Как волевой акт, попытка расслабиться и дышать глубоко при игре в гольф не только нарушит дыхание, но и не даст сделать нужный размах для удара по мячу. Гораздо лучше просто принять правильную позицию и подготовить ум и тело к медитации путем подсчета числа выдохов от одного до четырех.

Куда направить внимание

Во время медитации вам, конечно же, захочется на чем-то сосредоточить свое внимание. Поскольку большинство учителей медитации любят контролировать ситуацию, они почти всегда подсказывают ученикам, на что им следует направить свое внимание. Но грустная правда состоит в том, что, куда бы вы его ни направляли, оно все равно будет блуждать. В какой-то момент ему захочется (или потребуется) оказаться в каком-нибудь другом месте. Я рекомендую вам позволять вниманию пребывать там, где оно пожелает. Таким образом, вы не утратите свою сосредоточенность, если ваше внимание решит переместиться в какую-то иную часть тела.

Однако я должен также упомянуть и о том, что может случиться, если внимание надолго задержится в какой-то определенной точке. Сосредоточив свое внимание в точке между бровями, вы можете «заработать» головную боль или головокружение; если внимание постоянно устремляется к точке, которая находится сразу под пупком, вы можете настолько свыкнуться с этой точкой, настолько проникнуться ощущением стабильности и благополучия, что, возможно, очень скоро сделаетесь упрямым и даже агрессивным; если же внимание задерживается в точке на макушке, вы начнете чувствовать свое превосходство. Однако ни одно из этих переживаний не является медитацией. Они просто вызывают определенные состояния ума, к которым вы можете привязаться. Медитация же не имеет ничего общего с привязанностью к каким бы то ни было состояниям ума. Медитируя, вы вообще не можете ни к чему привязаться. Вот в чем все дело.

Чтобы не позволить себе увязнуть в необычных ментальных и физических состояниях, во. время медитации глаза лучше всего держать прикрытыми. Сосредоточив взгляд на каком-нибудь участке пола в нескольких десятках сантиметров перед собой, вы обнаружите, что так вам легче сохранять равновесие и трезвость. Если ваши глаза будут приоткрыты, вы вряд ли сможете уснуть или предаться грезам — и вряд ли утратите связь с реальностью.

Несколько слое о позе

До сих пор я ничего не говорил о позе, которую многие люди считают ключом к медитации. И для этого у них есть основания.

Поза — тот камень преткновения, сталкиваясь с которым многие люди, начинающие осваивать медитацию, испытывают определенные трудности. Важно не только держать позвоночник прямо, но и нельзя запрокидывать назад голову. И это, безусловно, не единственный фактор, определяющий, сможете вы заниматься медитацией или нет. Я знаю одного знаменитого мастера дзэн, который никогда не мог полностью выпрямить свой позвоночник из-за травмы, перенесенной им в детстве. Поэтому его голова всегда была склонена на несколько сантиметров в сторону. Он часто говорил своим ученикам, у которых возникали трудности с медитацией: «Если я могу делать это, то и вы можете».

Мой первый официальный учитель по медитации дал мне всего одно наставление за целый год обучения. «Сиди!» — это все, что он мне сказал.

Пожалуй, поселившись в дзэн-буддистском монастыре, где проживал мой учитель, я мог бы рассчитывать на большее. Но обстоятельства сложились так, что вскоре я отправился домой, увозя с собой весь свой энтузиазм, в который бережно завернул единственное наставление моего учителя.

Конечно, я и понятия не имел, что значит «сидеть». Но в моей личной библиотеке было несколько книг по медитации, и все они, казалось, сходились на том, что лучше всего подходит для медитации поза лотоса (когда ноги скрещены и покоятся на противоположных бедрах), и я заставил себя сесть в эту позу.

Заставил — очень точное слово. Мое тело противилось этому, но после десятиминутной растяжки перед каждым сеансом медитации я медленно принуждал свои ноги изображать что-то, приблизительно напоминающее позу Будды, пока наконец не научился сидеть в этой позе не менее двадцати минут.

Но при этом я кричал — настолько мне было больно. А вместо подсчета выдохов от одного до десяти, как это принято в дзэн-буддистской традиции, я считал от одного до ста, на что у меня уходило двадцать минут. Это был единственный способ выдержать страшную боль.

Несколькими годами позже, когда состоялся мой первый ретрит, который проходил в монастыре, я мог сидеть в полной позе лотоса в течение сорока минут кряду. Без крика. Но после сорокаминутного сеанса я бы ни за что не высидел дополнительных сорок минут. А тем более — целый день. Или неделю.

На третий день я совершенно перестал ощущать кончики больших пальцев ног и понял, что до седьмого дня я просто не доживу. В тот момент я сказал своему учителю, что если он хочет, чтобы я продолжал ретрит, то пусть позволит мне сидеть на стуле.

— А я все ждал, когда ты наконец поймешь, что идеальная поза — это не главное, — ответил он. —