– Неть!

– А маме позвоним? Хочешь маму увидеть?

Я снова отвернулась к окну. Идиллия как она есть. Если не учитывать, что у нас нет стиральной машины. Нормальной еды. Ванной. И плана.

Отставив кофе, я пошла в уборную.

Антон

– Когда ты вернешь мне дочь? Имей в виду: еще день, и я иду в полицию!

Изображение на планшете дрожало, но чтобы увидеть, что Фрося не шутит, его хватало.

– Я верну ее.

– Когда?

Я потер глаза тыльной стороной ладони.

– Скоро.

– Знаешь что, Антон, решай свои проблемы сам. И не впутывай в них мою дочь, – отрезала она.

Так теперь она твоя дочь? Но я промолчал. Милана уже большая. Понимает, когда мы ругаемся.

– Милана, тебе тепло, котик? – запричитала Фрося, и в голос ее словно подлили сироп.

– Ма! – Милана ткнула пальчиком в мутное изображение. – Ма!!!

– Милаша, скоро…

– Мамамамама!!!

– Ш-ш-ш. – Я хотел погладить ее по голове, но Милана вырвалась, чуть не заехав затылком мне в подбородок. – Фрося, я тебя понял. Скоро.

– Один день, – отчеканила она и, тряхнув блондинистыми локонами, вырубила звонок.

Я успел только вздохнуть, и тут на меня со страшными глазами обрушилась Вера.

– Мне срочно нужно в магазин!

Она стояла, прижимая руки к груди. Я помнил этот жест. Видно, и правда нервничала.

– Что за срочность?

Впалые щеки залила краска.

– Просто нужно.

Милана ткнулась мне в бок и тихонько захныкала.

– Антон, – наступала Вера, – пожалуйста, отвези меня в магазин. Или в аптеку.

– Папоська, мутик!

Да ей-богу!

– А ну цыц! – Я снова усадил Милану на колено, чувствуя, как начинает болеть голова. После того кошмара я всю ночь пролежал рядом с Верой, пытаясь заснуть. Под утро проснулась Милана, и пришлось ее сначала переодевать, а потом укачивать. – По очереди. Какой ты хочешь мультик?

– АНТОН! – В лицо будто плеснули ледяной воды.

Рука Веры дернулась к животу.

– Папоська!!!

– У тебя что-то болит? – Я заглянул ей в глаза.

Вера кивнула. Вздохнула под тканью термокофты, которую я натянул на нее вчера.

– Живот?

Снова кивок. Страх сжал хребет липкими пальцами. Дарина таки добралась?..

Я поставил Милану на пол – та упрямо начала карабкаться обратно.

– Можешь описать боль?

Вера снова вздохнула, задрав лицо к потолку. Из розовых ее щеки стали пунцовыми.

– У меня месячные, понятно? Я не взяла с собой прокладки.

Секунд тридцать я сопоставлял ее слова, ее вид и собственную тупость.

– Папоська, – кряхтела Милана, безуспешно карабкаясь вверх по штанине. – Па…

Я подхватил ее на руки.

– Поехали.

Вера так и не вырубила программу слежения – то ли забыла, то ли ей было все равно. Я сидел, вытянув ноги под рулем, наблюдал за передвижением зеленой точки на маленьком экранчике и думал. Думал. Думал.

Единственное, до чего я пока дотумкал, – вряд ли Дарина пойдет против той, чью предшественницу звали Ледяной Смертью. Да и Смотрящих она наверняка побоится. К тому же я убил ее ребенка, а не того, кто был ей дорог… иначе.

Я глянул в зеркало заднего вида. Милана, сморщив носик, пялилась в планшет. «Смешарики» ей явно надоели, а новых мультиков без нормального интернета было не достать.

Я потер переносицу. Спать хотелось жутко, глаза резало, на плечи и грудную клетку давило хуже могильной плиты. В таком состоянии садиться за руль – дурная затея. Но деваться было некуда. Вера меня на месте бы испепелила. Или превратила в ледышку. Надо научить ее контролировать силу, пока есть время. Иначе так и будет расплескивать…

Зеленая точка на экране начала расплываться. Я тряхнул головой. Не спать, Тоха.

– Милаша, пойдем за кофе сходим, а? А то папка твой совсем уже ничего не соображает.

От магазина было одно название. Одноэтажное здание с заколоченными окнами и вывеской «Требуется продавец» на двери. Мы зашли как раз тогда, когда Вера расплачивалась на кассе, а в затылок ей дышал долговязый мужик в полосатой рубашке. Это еще кто такой?

– Да что вы от меня хотите?! – донесся до меня ее недовольный голос, но под ноткой возмущения сквозил страх.

Я взял брыкающуюся Милану на руки и двинулся к ним.

Издалека – алкаш алкашом: нос красный, взгляд толком не фокусируется, сам пошатывается, так и норовя воткнуться мордой в спину Веры. Ублюдок.

Схватив пакет, который выдала кассирша, Вера решительно повернулась к мужику. Температура в магазинчике резко упала – по ощущениям, сразу градусов на десять.

– Что такая невежливая-то, я не знаю? – пьяно возмутился мужик. – Просто поздороваться хотел!

Вера набрала в легкие воздуха, но я взял ее за плечо.

– Не надо. Пойдем.

Уже на выходе я вспомнил, что рядом с кассой стоял аппарат с кофе.

Хрен с ним, все равно не поможет.

– Топай-топай. – Всю дорогу до машины я не давал Вере оглянуться. Не хватало еще, чтобы она кого-то случайно порешила. – Ты же спешила.

Она наградила меня убийственным взглядом через плечо, но промолчала. А вот Милана верещала вовсю – и старательно отбивалась от меня, желая идти самостоятельно. Под протестующий рев я усадил ее в детское кресло и застегнул ремни.

– Па!

Голова раскалывалась. Я сел за руль.

– Па! Па! Неть!

– А ну тихо!

На пару мгновений в машине воцарилась тишина. Надоедливая боль билась у висков. По лобовому стеклу застучали мелкие капли. Я завел мотор.

– Ты училась сдерживать силу? – Вера покачала головой. – Научишься.

Она что-то пробормотала в сторону, складывая руки на груди. До меня донеслось саркастичное «уйма времени».

Милана на заднем сиденье снова заныла.

– Милаша, дома есть шоколадный зайчик, – успокаивающе сказал я. – Приедем, я тебе…

Она заревела почти на ультразвуке, и лоб мне сдавило шипастым обручем. Как Фрося одна с ней справляется?..

– Тебе еще что-нибудь нужно? – громко спросил я Веру на повороте в деревню. – Таблетки?

Она снова мотнула головой.

Тут на приборной панели завибрировал телефон. Ванька. Я нажал «Ответить».

– Да, Ваня.

– Ты знаешь, что тут происходит?! – заорал он в трубку. – У твоего, блин, коллеги!

Этого еще не хватало! К Петровичу по полгода никого не привозят.

– Громкость убавь. Что там случилось?

– Я лучше где-нибудь в другом месте перекантуюсь. Вон, у Нины хата свободная…

Милана заревела во всю силу легких.

– Что случилось, словами скажи. Милана, потерпи две минуты, я тебя прошу!

Я въехал во двор. Вера тут же рванула в дом, прихватив свой пакетик.

– Тут какой-то «Бандитский Петербург»! К нему привозят людей с… с…

– С огнестрелом, – тихо закончил я. – И что?

– Они… – Ванька затих. Я вышел из машины и, прижав трубку к уху, вытащил орущую Милану из кресла. – Они