– Помнишь мой совет насчет проявления большей настойчивости в своих журналистских расследованиях?

– Ага.

– Забудь о нем.

Она чуть улыбнулась и тихо постучала в ближайшую дверь.

На стук никто не ответил.

– По-моему, его нет, – повторила я, стараясь не выдать разочарования.

Керри резко обернулась, взмахнув своей модной юбкой в стиле пятидесятых.

– Тише! – Она приложила палец к губам. – Слышишь?

– Что?

– Голоса. Там кто-то есть.

Прислушавшись, я отчетливо различила голос Флинна по другую сторону двери.

Керри постучала громче, но, несмотря на долетавший до нас разговор в комнате, нам никто не открыл.

Моя коллега застыла в нерешительности.

– Надо с этим покончить, – пробормотала она. – Я тебя подставила и должна исправить свою ошибку.

Она решительно выпрямилась и потянула на себя бронзовую ручку.

– Мистер Тэлбот? Это Керри Викс из журнала «Богиня». Прошу прощения, мне нужно с вами переговорить, – начала она, открывая шире дверь. – Насчет Леони и личности Чендлера…

Она застыла с открытым ртом, и только ее шелковистые каштановые волосы продолжали покачиваться за спиной.

– Керри, что с тобой?

Я заглянула внутрь и тоже застыла как вкопанная.

Передо мной стоял Флинн – в обнимку с девушкой, завернутой лишь в ядовито-зеленую тюлевую ткань. Похоже, они были настолько погружены в разговор, что ничего не замечали.

Девушка засмеялась в ответ на его реплику и откинула назад прядь светло-клубничных волос. Флинн одарил ее одной из своих сногсшибательных улыбок.

Тут он, видимо, заметил движение и повернул голову к двери, где стояли мы с Керри. Я думала, у него челюсть отвалится.

Мое бедное сердце сжалось в комок.

Я развернулась на месте и, не помня себя, вылетела из комнаты.

– Леони?! – донесся до меня удивленный голос Флинна. – Ты что здесь делаешь?

Но я уже неслась по темному коридору, едва замечая текущие по щекам слезы.

Глава 36

Лицемер!

А чего я ожидала? Удивляться нечему. Сначала Майлз, теперь Флинн.

Меня душили злость и обида, не давая опомниться, разгоняясь все быстрее, как неисправное чертово колесо. Хватило же ему наглости обвинить меня в предательстве, сравнить с бывшей подружкой, а теперь, когда я пришла все объяснить, обниматься с полуголой блондинкой!

Я выскочила из подъезда и, спотыкаясь на булыжной мостовой Глазго, побежала прочь. Праздничные огни и украшения расплывались перед полными слез глазами. Поравнявшись с припаркованной машиной Керри, я в изнеможении оперлась на белый капот.

Подумать только! Я мучилась, гадала, что он обо мне теперь думает, считая, что я его предала и раскрыла их семейную тайну. А он в это время улыбался своей акульей улыбкой какой-то полуголой блондинке!

Как же я опять так просчиталась? Ведь дала себе слово после Майлза, что больше никто меня не обидит!

И вот пожалуйста – вновь сваляла дурака.

Я проглотила горячие слезы.

– Леони?

Из-за поворота, с налипшими на лицо волосами, показалась запыхавшаяся Керри.

– Куда ты так рванула?

Я надеялась, что голос не выдаст происходившего у меня внутри.

– Идем отсюда. Пусть этот идиот катится ко всем чертям. Хочет считать, что я отправилась к Афине и выдала его деда, – на здоровье. Какое мне дело, что он себе думает? Мне абсолютно наплевать. – Я вздернула подбородок. – Он не заслуживает того, чтобы знать правду.

– Какую правду?

Из-за спины Керри возник Флинн. Отсвет декабрьского солнца образовал что-то вроде нимба над его головой.

«Больше подошли бы рога», – подумала я.

– Никакую.

Я понимала, что веду себя, как обиженный ребенок, но ничего не могла с собой поделать и оттого еще больше злилась.

Как меня угораздило? Почему я вечно позволяю с собой так обращаться?

Стоявшая между нами Керри не выдержала. Она вытянулась во все свои пять с половиной футов.

– Если ты не скажешь ему правду, Леони, это сделаю я.

Обычно робкая, она мужественно выдержала мой взгляд.

– Правду о чем? – переспросил Флинн, таращась на нас по очереди. – Что вообще происходит?

– Леони никому о твоем дедушке не говорила. – Щеки Керри пылали. – Это сделала я.

Флинн засунул руки в карманы черного комбинезона и уставился на мою коллегу.

– Ты?

– Главный редактор «Богини» Афина Мэйхью – моя родная тетя. Я старалась произвести на нее впечатление.

Флинн открыл и закрыл рот. Вокруг шумел полуденный транспорт Глазго и слышался гам рождественских покупателей, обвешанных сумками с подарками.

Во взгляде Флинна пронесся целый вихрь эмоций.

– Подожди… а как ты узнала?

Щеки Керри залились краской.

– Я услышала ваш разговор в комнате отдыха. Проходила мимо, как раз когда вы говорили о том, что твой дедушка занимается стрит-артом, и догадалась, что речь шла о Чендлере. – Керри отважно смотрела в каменное лицо Флинна. – Леони тут ни при чем. Она никому не рассказывала, тем более Афине. Это мне приспичило доказать, что тетя ошибается, считая, что я не гожусь в журналисты. Хотела заработать себе очки.

Керри вздохнула, отвела волосы от лица и продолжала:

– Леони – самый надежный человек из всех, кого я знаю, и не заслуживает подозрений. – Она с досадой махнула рукой. – Вина исключительно моя.

Я украдкой взглянула на Флинна: тот пристально смотрел на меня. Наконец он заговорил:

– Ну и бардак… Черт, Леони, я не знал. Прости, что сразу не поверил. Чувствую себя теперь, как последний болван.

Передо мной всплыл образ завернутой в тюль блондинки.

– Ладно, проехали. Спасибо, Керри, что все прояснила. Теперь давай в офис – у нас работы невпроворот…

Флинн подскочил в два шага и навис надо мной.

– Куда ты так спешишь?

Я расправила плечи:

– На работу. Мы во всем разобрались, так что…

– Во всем?

– Тебе тоже лучше вернуться, – глядя под ноги, пробормотала я. – А то, не дай бог, она простудится.

Губы Флинна дрогнули.

– Ты о Кортни? Которую я фотографировал, когда вы вошли? – Я молчала. – Кортни – моя давняя модель.

«Кто бы сомневался», – мысленно фыркнула я.

– А еще она – подруга моей помощницы Сорчи.

Я в смущении заморгала, чувствуя себя идиоткой:

– Чья подруга?

– Моей личной помощницы, – повторил он, делая ударение на каждом слове.

Флинн скрестил руки на груди, наслаждаясь моей реакцией.

– Да-да. Вы с коллегой ей понравитесь больше, чем я. – Он достал из кармана телефон и прокрутил несколько снимков, на которых девушки позировали вместе. – Через пару недель у Сорчи день рождения, и Кортни решила преподнести ей в качестве подарка свой профессионально сделанный портрет.

«Мамочки», – пронеслось в голове. От моей бравады не осталось и следа.

– Я отпустил Сорчи пораньше, чтобы она ни о чем не догадалась, – продолжал Флинн.

Керри, видимо, прочтя что-то на моем лице, начала осторожно отступать: