познакомимся. Запах какой-то странный от того места исходит. Вроде как падалью тянет. Я сначала думал, может, звери дикие задрали животину какую, там же пастбища открытые, скотина сама по себе пасётся, а потом принюхался – нет, кроме падали ещё что-то есть. Дым и… кислое такое… Никак не мог вспомнить, где я такой кислый запах слышал, а потом вспомнил – в лаборатории, что Белинаргус для своих алхимиков разрешил в подземелье дворца устроить.

– Во дворце сейчас нет лаборатории, я приказал убрать её. Там бочки с вином теперь хранятся. Хочешь сказать, кто-то из прежних прихлебателей отца теперь в пещере той свои исследования продолжает? Хотя я не припомню, чтобы среди них горбун был…

– Прихлебатель или нет, но он явно чем-то нехорошим там занимается. Ладно бы только запах, оттуда ещё и вой иногда доносится такой, что кровь в жилах стынет. Вроде как медведь ревёт, но намного громче. Такое ощущение, что даже камень от этого звука дрожать начинает. На животных он опыты ставит, не иначе.

– Спасибо, Брис. Я завтра как раз к пещерам и хотел своих людей направить. Где, говоришь, это место?

– Да почти у самой реки. Она когда из ущелья выходит, сначала вдоль горы течёт на юг, а потом плавно на восток сворачивает. Получается такой угол, как наконечник стрелы. Ну вот в этом углу и есть несколько больших пещер, которые вглубь горы уходят. Их к осени паводок заливает, я потому туда и не пошёл, повыше поднялся и дальше по склону. Да и не нужно мне столько места… Человек туда ездит. Я его два дня назад вечером наблюдал и сегодня на рассвете, когда сюда шёл. Судя по одежде и коню, человек не бедный. Лица я, правда, не видел, он его платком тёмным закрывает. Но сегодня с ним Гарол был. Чарси Гарол, который, как мне сейчас Кристи рассказала, и не Гарол вовсе. Я не знаю, какие у них дела с горбуном, но мне кажется, что они какую-то пакость для Риона замышляют.

– Этого человека зовут Роб Белискад, если, конечно, это его настоящее имя.

– Белискад? Что-то знакомое… Белискад… Белискад… – Брис Фид свёл брови, пытаясь вспомнить, где мог слышать это имя. – Не так давно ведь слышал что-то, связанное с Белискадами, но что?..

– Знаешь, бывший канцлер, – задумчиво усмехнулся Хелигарг. – А ведь складывается картинка-то…

– Какая картинка? – не понял Брис.

– Смотри… Роб Белискад предъявляет права на наследование Риона, так?

– Ну…

– Он приезжает сюда, но ведёт себя при этом чересчур вызывающе, что заставляет лорда Бавора придумать идею с браком леди Алимеи и Хараганом. В случае смерти лорда Бавора Рион наследует леди Мэй, а титул и право управлять этими землями получает её муж. Да не кто-нибудь, а Хараган, которого сжить со свету – всё равно что пойти и добровольно скормить себя дракону. Так Рион остаётся под постоянной защитой Латернона, а Роб Белискад остаётся ни с чем. Белискад ничего не знал о планах лорда Бавора, но решил подобраться поближе к Риону, чтобы быть в курсе происходящего здесь. Для этого он устроил всю эту афёру с документами на поместье по соседству – довёл земли до практически бесхозного состояния и прятался где-то там, пока на него никто не обращал внимания. Когда у лорда Бавора приключился удар, он сразу же прибежал предъявлять свои права, но застал тут латернонских лордов с документами о браке. А когда его выкинули из замка, устроил на Хараганов засаду и убил лорда Саржера, а молодого Харагана только сильно ранил, чтобы напугать его и заставить не высовывать свой нос из Латернона. А следы свои он скрыл с помощью отбивающего запах порошка или зелья, которые для него приготовил тот алхимик, которого ты видел.

– Складно, да, – согласился Брис Фид. – Только при этом он ещё и незаметно избавился от шестнадцати дюжих воинов по обеим сторонам переправы. И как-то умудрялся больше года держать вас в неведении о том, что происходит на приграничных землях.

– Ты прав, но ты же сам видел его с кем-то, кто скрывал своё лицо. Думаю, у Белискада есть покровитель, у которого какая-то своя выгода в этом деле. И что-то мне подсказывает, что выгода эта связана с драконом. Нужно понять, кто бы это мог быть…

– Да кто угодно, – усмехнулся отшельник и погладил кота, который требовал к себе внимания, запуская когти в руку старика. – При вашем отце сюда кто только не лез.

– Пожалуй, я не буду ждать до завтра, – Хелигарг нетерпеливо забарабанил пальцами по столу, чувствуя, что приблизился к чему-то более важному, чем поимка убийцы лорда Саржера Харагана. – Поедем к этой пещере сегодня же, какая бы там грязь не была. Если гости алхимика смогли проехать, то и мы сможем. Покажешь дорогу?

– Покажу, конечно. Тут пешком по тракту и вдоль реки часа два-три ходу, а если прямиком да верхом, думаю, за час-полтора доберёмся. Только у меня своей лошади нет, попрошу, чтобы из конюшен какую-нибудь дали.

Отшельник, кряхтя, привстал, отпустив кота на лавку, но Хелигарг остановил его, положив на плечо свою руку. Старик удивлённо заморгал и сел обратно.

– Сиди, я распоряжусь, – король подал знак одному из стоящих поблизости стражников, и тот немедленно отправился выполнять приказ. – Ты обещал мне письмо составить, забыл?

– Ах, да… Письмо… А почему вы не хотите поручить это кому-нибудь из своих советников? Они же у вас не безграмотные. Правда, из тех, что при мне были, только Билвин остался, но я не думаю, что король стал бы окружать себя бездарями.

– Я им не доверяю, как бы странно это ни звучало, – грустно усмехнулся Хелигарг. – В королевстве всё прекрасно, в Иллиафии всё замечательно… Уверен, что ты, так же как и все, считаешь меня жадным до власти ублюдком, которому наплевать на народ Иллиафии. Все так думают. И все мы, вместе взятые, ничего не знаем друг о друге. Не представляешь, какой шум они подняли, когда я узнал о болезни лорда Бавора и вознамерился проведать его лично. А теперь я отправляю их обратно в Гоотарн, чтобы собственными глазами видеть и своим умом понимать, что творится в моём королевстве. И я не намерен возвращаться во дворец, пока не объеду каждое владение на своих землях. Они служат не мне, Брис Фид, а сыновьям моего отца, и я хочу положить этому конец.

– Только сейчас? – удивился отшельник,