– Но судя по тому, что я слышала, планируется что-то слишком изысканное.

– Глупости! Ничего подобного.

– Роза говорит, что будут салаты, пирожные, мороженое, и я не знаю, что еще.

Билли задумалась.

– Да, конечно, Мари, возможно, ты предпочла бы овсянку и пончики… – начала она обеспокоенно, но продолжать не стала.

– Билли! – взмолилась невеста. – Неужели ты не можешь быть серьезной? А еще все пирожные упакованы в свадебные коробочки!

– Да, но с коробочками выходит гораздо аккуратнее и проще, чем если есть руками, – серьезно извинилась Билли.

Мари ответила ей негодующим взглядом и продолжила.

– А цветы! Десятки роз, и это в декабре! Билли, я не могу позволить тебе так стараться для меня.

– Какая чепуха, дорогая, – засмеялась Билли, – мне же это нравится. Представь, как мне будет одиноко, когда ты уедешь! Мне придется пригласить к себе кого-нибудь еще, раз уж Мэри Джейн оказалась противным мужчиной, а не милой девушкой вроде тебя, – грустно закончила она.

Мари не улыбнулась. Между ее тонкими бровями залегла складка.

– А что до моего приданого… ты столько всего купила сама!

– Ни одной сбивалки для яиц, – напомнила Билли.

На этот раз Мари улыбнулась, но все же покачала головой.

– Билли, я не могу всего этого принять.

– Это почему?

Из-за этого прямого вопроса Мари несколько опешила.

– Потому что не могу, – сказала она, – я не в состоянии позволить себе это, и…

– Ты что, меня не любишь?

Краска бросилась Мари в лицо.

– Люблю, конечно.

– Так что, я тебя не люблю?

Мари покраснела еще сильнее.

– Надеюсь, что любишь.

– Тогда почему я не могу делать, что хочу, и радоваться? Деньги – это всего лишь деньги, что в них проку, если на них нельзя купить то, что хочешь. Сейчас мне хочется розовых роз, мороженого и кружевных оборок для тебя, Мари, – голос Билли дрогнул, – у меня никогда не было сестры. Мне так весело было покупать для тебя все эти вещи… я надеялась, они тебе понравятся. Но, конечно, если ты не хочешь… – Билли всхлипнула и закрыла лицо руками.

Мари вскочила и обняла склоненную голову подруги.

– Конечно, мне все очень нравится, милая, все до единой вещицы, – заверила она, – только пообещай мне, что ты сделаешь все, что запланировала, пожалуйста.

После кратчайшей паузы последовал придушенный ответ:

– Если ты правда этого хочешь.

– Конечно хочу, милая, очень хочу. Мне нравятся красивые свадьбы, и я всегда мечтала, что у меня такая будет, если я вообще выйду замуж. Так что знай, что мне все это ужасно нравится, – нервно сказала Мари. – А теперь мне пора. Я обещала Сирилу встретиться с ним в три часа на Парк-стрит.

Она выбежала из комнаты и на полпути внезапно сообразила, что только что умоляла мисс Билли Нельсон покупать ей розовые розы, мороженое и кружево.

Щеки ее покраснели от стыда, но она немедленно улыбнулась.

– Разве в этом не вся Билли? – спросила она у самой себя, и глаза ее вспыхнули нежностью.

Однажды в начале декабря Пит принес пакет Мари от Сирила. Мари не было дома, и Билли сама спустилась, чтобы взять пакет у старика.

– Мистер Сирил велел передать это мисс Хоторн, – возразил старый слуга, но при виде Билли расплылся в улыбке: – Но думаю, его устроит, если пакет заберете вы.

– Боюсь, Пит, это единственный выход, если ты не хочешь тащить пакет обратно, – улыбнулась Билли. – Я отдам его мисс Хоторн, как только она войдет.

– Спасибо, мисс. Ваше личико радует мои старые глаза, – он помялся, а потом медленно повернулся к дверям. – Хорошего дня, мисс Билли.

Билли положила пакет на стол и задумчиво посмотрела вслед старику. Что-то в его сгорбленной фигуре показалось ей странным. Она быстро шагнула ему вслед.

– Ты будешь скучать по мистеру Сирилу, Пит, – сказала она.

Старик остановился и гордо поднял голову.

– Да, мисс. Я присутствовал еще при его рождении. Мистер Сирил – хороший человек.

– Конечно. Может быть, он стал таким благодаря твоей заботе, – улыбнулась девушка, пытаясь подобрать слова, которые изгнали бы тоску из взгляда старика.

На мгновение ей показалось, что у нее все получилось. Старый слуга выпрямился, и в его глазах промелькнула гордость за пятьдесят лет беспорочной службы. И тут же гордость пропала, и тоска снова заняла ее место.

– Спасибо, мисс, но я, конечно, тут не причем, – сказал он. – Мистер Сирил – хороший человек, и мы будем по нему скучать, но я боюсь, что нас всех ждут перемены.

Карие глаза Билли на мгновение подернулись пеленой.

– Думаю, что так, – согласилась она.

Старик помолчал и продолжил, как будто под воздействием какой-то скрытой силы.

– Да, и вас тоже ждут перемены, мисс, и об этом я хотел с вами поговорить. Я понимаю, что когда вы поселитесь там, вы захотите слуг помоложе. Я уже не такой проворный, как раньше, и мои старые руки не всегда меня слушаются. Я хотел вам сказать, что я не рассчитываю остаться. Я уйду.

Пит стоял, расправив плечи и глядя прямо перед собой, но не на Билли.

– Ты разве не хочешь остаться? – укоризненно спросила девушка.

Пит повесил голову.

– Если я не нужен, то нет, – поспешно ответил он.

Повинуясь мгновенному порыву, Билли протянула старику руку.

– Пит!

На лице старика друг друга сменили удивление, недоверие и ужас, но потом Пит залился багровым румянцем, и на его лице не осталось ничего, кроме восхищения. Он взял тонкую ручку в свои жесткие ладони так осторожно, как будто ему вручили чашку из драгоценного фарфора.

– Мисс Билли!

– Пит, в Бостоне нет таких рук, которые я предпочла бы твоим, пусть даже ты будешь ошибаться и ронять вещи целыми днями! Я полюблю любые ошибки, если их будешь делать ты. А теперь беги домой, и я больше не желаю слышать о твоем уходе!

На самом деле Билли хотела сказать совсем другое. Она хотела напомнить о его долгой верной службе, сказать, как его ценят в семье, но, к своему собственному удивлению, Билли обнаружила, что голос у нее дрожит, а по щекам текут слезы, и все слова застряли где-то в горле. Так что ей ничего не оставалось, кроме как сказать какую-то ерунду, лишь бы удержаться от абсурдного желания броситься на шею старому слуге и разрыдаться.

– Ни единого слова, – строго сказала она.

– Мисс Билли! – Пит всхлипнул и наконец поспешно ушел с присущим ему достоинством.

Вечером Билли навестил Бертрам. Билли вошла в гостиную с ворохом камчатной ткани в руках, почти